Эмили Маккей - У любви твои глаза

И Купер с готовностью ответил, нежно дразня и настойчиво лаская ее, пока Порция не приоткрыла губы, впуская его в себя, чтобы насладиться умелыми прикосновениями пахнущих мятой губ и языка. Купер целовался так же, как и делал все остальное. С уверенностью, едва ли не переходящей в зазнайство, и невероятным умением.

В его действиях не было и намека на сомнение, словно он знал, что делает именно то, чего она хочет. И Порция действительно хотела именно этого.

Но на этот раз его прикосновения и ласки были гораздо грубее и жестче, словно он хотел ее так сильно, что уже не мог полностью контролировать свои действия.

Крепко прижав ее к себе, Купер прошелся руками по ее спине, спустился ниже, слегка сжал округлые бедра, вырвав стон наслаждения, и сам простонал в ответ:

— Порция…

Все еще крепко прижимая ее к себе, Купер принялся прокладывать на шее цепочку поцелуев. И она с готовностью выгнулась, подставляя шею под поцелуи, чувствуя, как от каждой новой ласки с новой силой разгорается пылавшее в ней пламя. А потом Купер вдруг резко поднял ее на руки и усадил на столешницу, и Порция машинально обвила ногами крепкие мужские бедра, изо всех сил прижимая к себе его напрягшуюся плоть.

Поцелуи Купера обладали над ней какой-то непостижимой властью и дарили ни с чем не сравнимые ощущения, и Порция вдруг поняла, что, возможно, это последний раз, когда она сможет ими насладиться.

И как ему только удается так четко угадывать ее желания и потребности? Чувствуя, как от одних его прикосновений кровь по ее венам бежит быстрее, Порция глубоко вдохнула ставший родным аромат Купера и принялась расстегивать его рубашку, чтобы наконец-то и самой прикоснуться к обнаженной коже, с каждой секундой чувствуя, что хочет его все сильнее и сильнее.

Рубашка полетела на пол, а следом за ней и вся остальная одежда, и Порция в очередной раз подумала, что еще никогда ни один мужчина так жадно не срывал с нее одежду. До чего же приятно сознавать, что Купер ее так сильно хочет! До сих пор. Несмотря ни на что.

Все происходящее было настолько восхитительно и непривычно, что на несколько секунд Порция даже усомнилась, что все это происходит действительно с ней.

Но это была она, и стоило Куперу стянуть с нее трусики и опуститься на колени у нее между ног, как она сразу же забыла не только о всяких глупостях, но и вообще обо всем на свете.

Купер любил ее так долго и страстно, что в итоге Порция заночевала в отеле. После прелюдии на кухне он на руках отнес ее в одну из спален наверху и с жадностью на нее набросился, как бы стремясь наверстать те две недели, что они провели друг без друга. А потом она заснула в теплых мужских объятиях, а большие сильные руки осторожно сжимали ее грудь, словно желая доказать, что она принадлежит ему, и только ему.

Доводилось ли ей еще хоть когда-то спать, так крепко прижимаясь к мужчине, что даже во сне она чувствовала каждое его движение? Ощущала ли она хоть с кем-нибудь такую же сильную связь? Вряд ли.

Перекатившись на живот, Порция уткнулась носом во все еще пахнущую Купером подушку. Его отсутствию она совсем не удивлялась. Наверняка он пошел к Дрю и ребятам, не больше ее самой желая, чтобы парни застали их в постели.

Лежа в обнимку с пахнущей Купером подушкой, Порция окончательно убедилась, что связывал их далеко не один только секс. Краткий роман сам собой перерос в нечто глубокое и сложное, но сейчас в жизни Порции совсем не было времени ни для чего подобного.

Если бы у них сложились настоящие отношения, Порция с готовностью погрузилась бы в них с головой, но Купер дал ясно понять, что этого не хочет. Он хочет, чтобы все оставалось поверхностно и кратко. Проще говоря, он хочет секса без любви.

Во всяком случае, он так говорил, когда все только начиналось. Вчера Порции на несколько секунд показалось, что он передумал и готов к чему-то большему, но он так ничего и не сказал. Вместо этого он подарил ей волшебную ночь любви, а утром ушел.

Неторопливо одевшись и спустившись вниз, Порция как раз успела увидеть, как Купер вместе с остальными сноубордистами утрамбовывает в машины снаряжение, и в очередной раз подивилась тому, насколько эта шумная компания парней напоминает стайку жизнерадостных щенков. Но сумеют ли подобные люди оценить проделанную ею работу? Купер мечтал создать привилегированный отель для сливок сноубордического общества, но в этих парнях не было и намека на потребность в чем-то элитном и дорогом. И раз они — лучшие в мире сноубордисты, то захотят ли вообще спортсмены проводить здесь время? Может, Купер все-таки ошибся и его проект никому не нужен?

При мысли об этом Порцию замутило, и она уже хотела вернуться в дом, но тут ее заметил Стиви.

— Мы закончили, — объявил он, торопливо подбегая к ней. — А завтра вернемся и сделаем пару пробных спусков и снимем материалы для фильма. Придешь на нас посмотреть?

— У меня завтра много дел, но я попробую, — уклончиво пообещала Порция, понимая, что, прежде чем на что-то решаться, ей нужно обсудить все с Купером.

Спустя пару минут Дрю с Друзьями уехали, а Купер поднялся к ней на крыльцо.

— О чем ты с ним говорила?

— Он спросил, приду ли я завтра на них посмотреть.

— И что ты ответила?

— Что у меня много дел и завтра видно будет. — Глубоко вздохнув, Порция наконец-то решилась: — Купер, нам нужно поговорить.

Прищурившись, Купер пристально посмотрел на Порцию.

— Я наняла частного детектива.

— Частного детектива?

— Да. Его зовут Джек Хардинг. Я помню, по правилам Холлистера это запрещено, но эти правила распространяются лишь на тебя с Далтоном и Гриффином.

Скрестив руки на груди, Купер разглядывал ее с каким-то непонятным выражением лица.

Вытащив из сумочки распечатку переписки, она протянула ее Куперу.

— Детектив расспросил сотрудников отеля, но у них не оказалось никого по имени Джинджер, тогда мы решили, что она была временной сотрудницей, ведь в таких местах часто нанимают сторонних помощников для крупных мероприятий, но и в том агентстве, что предоставляет им временных работников, не оказалось никого по имени Джинджер. Видимо, она назвалась мне вымышленным именем.

Купер невидящим взглядом уставился на распечатку и молчал.

— Джинджер тогда залила мою мать шампанским, мы подумали, что она должна была бы опасаться гнева начальства, и Джек начал расспрашивать остальных сотрудников. И тогда все окончательно запуталось… — Порция перевела дыхание и на этот раз дождалась от Купера заинтересованного взгляда. — Джек поговорил с двадцатью одним сотрудником отеля, и двенадцать из них вспомнили подходящую под наше описание девушку. Вот только никто не помнил, чтобы ее нанимали. Или потом ей платили. И пятеро сказали, что она называла себя другими именами.