Рейчел Бейли - Аукцион страсти

Зазвонил мобильный, и она вздрогнула от резкого звука. На экране высветилось имя Дилана.

– Что случилось?

– Хочу убедиться, что с тобой все в порядке.

От его голоса бросало в жар, даже когда они говорили по телефону.

– А что такого? Мне уже приходилось ночевать в отелях.

– Сегодня утром на передаче, – напомнил он, – ты заметно нервничала.

Значит, все-таки заметил. Какой кошмар!

– Ну, с тех пор я повзрослела и поумнела.

– Не сомневаюсь. – Он расхохотался.

– Ладно, ладно, не поумнела! Зачем напоминать лишний раз?

– Чтобы ты не нервничала.

– Я и так не нервничаю. Если только совсем чуть-чуть.

– Оно того не стоит, – убеждал он ласково. – Зачем волноваться из-за такой ерунды?

– Это для тебя ерунда. Ты привык выступать перед публикой. А я боюсь.

– Ну, бойся, бойся. Не выспишься, утром будешь выглядеть хуже некуда.

– Может, еще не поздно все отменить? – спросила она как бы в шутку, но на самом деле надеялась именно на это. – Или найти другого флориста?

– Все хотят тебя.

Эти слова он произнес как-то особенно. Словно имел в виду не бизнес и не телешоу, а самого себя. Словно лежал рядом и шептал ей на ухо. «Все тебя хотят, и я тоже». У нее перехватило дыхание. Захотелось сказать ему то же самое. Лично. Спуститься на первый этаж, пройти по коридору и просто выдохнуть эту фразу. Но нужно оставаться сильной. Она закусила губу, сжала кулаки, попыталась отвлечься. Закрыла глаза, но голос Дилана доводил до безумия.

– Если я все испорчу, пострадает ваша репутация, – прошептала она в бессильной попытке удобнее устроиться.

– Не испортишь. Я в тебя верю.

Если бы он оказался рядом, если бы смог ее поддержать. Но как, ведь при виде него она теряет остатки самообладания! Без него она чувствовала себя ничтожеством, рядом с ним умирала от страсти. Существует ли золотая середина?

– Я не готова. В свете прожекторов чувствую себя не на своем месте. Мне больше нравилось стоять за прилавком в магазине на Санта-Моника.

– Подумай о чем-нибудь хорошем. – Его голос завораживал. Словно дьявол соблазнял на грех. – Вспомни лучший день в твоей жизни.

– В моей жизни? – спросила она недоверчиво.

– Ну да. Ведь должны же у тебя быть какие-нибудь приятные воспоминания?

В памяти вспыхнули кадры. Один за другим. И везде с участием Дилана.

– Пожалуй, найдется парочка, – пробормотала она.

– И о чем ты сейчас думаешь?

Так она ему и сказала!

– Гм… О цветочных рынках.

– О цветочных рынках? – переспросил он недоверчиво.

– А почему бы и нет? Знаешь, как мне нравилось ходить туда по утрам!

– И это твои лучшие воспоминания? – удивился Дилан. – В жизни не поверю.

– Но так и есть.

– Фейт, – обратился он тихо, – не ври мне. Что хорошего было в твоей жизни?

– Этого я не могу тебе сказать.

Как он не поймет! Ведь ясно же – информация слишком личная. Но Дилана уже было не остановить.

– Почему?

И она решила признаться:

– Потому что все хорошее в моей жизни связано с тобой.

– Черт, – выдохнул он в трубку.

В дверь постучали. Хорошо это или плохо, что разговор прервался?

– Я тебе потом перезвоню. Кто-то пришел.

– Я знаю.

Она распахнула дверь. Он стоял на пороге, сжимая в руке мобильный. Его глаза горели.

– Ты здесь?

Как же она его хотела! Ей не хотелось так никого… никогда… И она метнула телефон в направлении столика, но промахнулась, тот упал на пол. Фейт было все равно.

Вместо ответа, Дилан с силой притянул ее к себе и впился губами в губы. Мобильный со стуком выпал из его руки. Он резко захлопнул дверь. Когда грохот утих, слышно было только биение сердца и распаленное дыхание.

Фейт повалила его на кровать, туда, где были свалены в кучу подушки, и рухнула сверху, не заботясь об удобстве. Только быть ближе, только касаться его тела.

Он обвился вокруг нее, и она, едва не теряя сознание от прикосновений, нежно гладила его щеки, покрытые легкой щетиной, такой брутальной, такой сексуальной. Дикое, безумное пламя жгло ее изнутри, и только Дилан мог погасить этот огонь. Она целовала его, а он в это время расстегивал пуговицы ее блузки. Фейт повела плечами, и блузка слетела на пол. Дилан накрыл ее груди ладонями, и она закрыла глаза, готовая умереть от счастья.

– Дилан, – прошептала она чуть слышно, однако язык не слушался.

Расстегнув и отбросив в сторону бюстгальтер, он коснулся губами ее пылающей груди, сжал зубами сосок, вызвав стон наслаждения. к счастью, он сам расстегнул молнию ее брюк. Фейт так дрожала, что не смогла бы с ней справиться. Она выгибалась под его ласками, раскрывалась, как цветок, в ответ на каждое прикосновение. Он ласкал пальцами ее груди, поднимаясь от их основания к кончикам, и чувствовал, как она вся дрожит.

– Я так мечтал о тебе. – Голос Дилана был тихим и хриплым. Пальцы скользнули под тонкую ткань трусиков, по телу Фейт словно прошел электрический разряд. Он покусывал кончики ее грудей, ее глаза были закрыты.

– Я тоже. – Ее голос звучал неровно, интонация менялась, отзываясь на каждое точно рассчитанное прикосновение. Как долго, как мучительно она мечтала, ни на что не смея надеяться.

Их руки то и дело сталкивались, мешая друг другу, пока наконец Дилан не стянул с Фейт насквозь промокшие трусики. Его горячее дыхание обжигало, а прикосновения пальцев сводили с ума. Голова кружилась, весь мир уплывал куда-то далеко-далеко.

Она была изящной и гладкой. Дилан склонился над ее ногами, поцеловал между бедер в то место, где кожа была нежной, как шелк. Она сжала колени, потом почти сразу же снова их раскрыла. Он закинул ее ноги себе на плечи. Обессилев от страсти, она не смогла бы сопротивляться, даже если бы захотела. Когда его язык довел ее до вершин блаженства, он прижался лицом к ее животу и прошептал:

– Мне так тебя не хватало.

Ее глаза по-прежнему были закрыты. Она услышала легкий шелест упавшей на пол рубашки и стук пряжки ремня. Потом матрас прогнулся под тяжестью его тела. Он вернулся к ней. Обвивая его шею руками, она прижималась все ближе, желая слиться с ним в единое целое, и слегка царапала ногтями спину. Он задыхался и повторял ее имя:

– Как мне тебя не хватало, Фейт.

Она понимала его чувства, поскольку ей точно так же недоставало его близости, и целой жизни, проведенной вместе, оказалось бы недостаточно. Она отогнала эту мысль. Нужно наслаждаться близостью, пока он рядом. Фейт выгнулась ему навстречу, и ее колени подогнулись.

Дилан снова притянул ее к себе, она раскрыла бедра. Он резко вошел в нее, и его глаза так потемнели от страсти, что уже невозможно было различить их цвет. Она утонула в его глазах и сжимала его в объятиях. Он был в ней и с ней, так близко, что ближе уже невозможно. Он ощущал, как трепещет ее горячее, нежное тело и учащается дыхание. Когда же их одновременно охватил взрыв чувственного напряжения, она, содрогаясь от страсти, прошептала его имя, весь мир стал Диланом.