Кимберли Лэнг - Случайный флирт

— Я не могла отвертеться. Мне не пришло в голову ничего более подходящего.

— Сказала бы ей, что не хочешь быть привязанной к определенному человеку.

— Я пыталась, но у меня нет веских оснований, чтобы убедить ее. Она не поймет, почему вместо того, чтобы находиться с подходящим по всем статьям, добропорядочным Джеком Морганом, я хочу быть одна и рассаживать гостей.

Донован не мог дольше сдерживать свои подозрения, хотя и пытался не замечать тревожные звоночки. Небрежным тоном, сглотнув кислый привкус во рту, он предложил:

— Я мог бы стать твоим кавалером.

Лорелея замерла, уже почти поднеся пиво ко рту, остановилась и бросила на него взгляд, говорящий: «Ты в своем уме?»

— После того, что произошло с Цинтией Дюбуа, ты все еще думаешь, что это совсем неплохо? Эта тема все еще слишком болезненна. И особенно для тех, кого уже пригласили.

— Я смогу все урегулировать.

Вопрос в том, сможет ли это сделать и Лорелея? Донован был почти уверен, что знает ответ.

— С твоей стороны очень смело, но правило номер один светского этикета запрещает мне преднамеренно провоцировать стычки между приглашенными. Я должна быть уверенной, что присутствие одного гостя не создаст неприятностей, не вызовет отрицательных эмоций у других гостей.

— Включая тебя?

Лорелея в замешательстве нахмурила брови.

— Стычка между гостями, несомненно, очень неприятна. Это прием в честь отца, и мне не хотелось бы, чтобы что-либо омрачило его.

Когда Донован услышал это, он прекратил играть.

— Как и то, что его драгоценная доченька покажется рядом с Донованом Сент-Джеймсом?

Выражение вины настолько быстро промелькнуло на лице Лорелеи, что Донован чуть было не пропустил момент.

— Не понимаю, что ты хочешь этим сказать.

— Хватит притворяться. Это ниже твоего достоинства и оскорбительно для нас обоих. От попыток твоей матери сосватать тебя можно избавиться гораздо проще. Просто скажи ей, что встречаешься со мной.

Лорелея покачала головой.

— Маму ты не устраиваешь, и для тебя это не новость. Она все равно будет пристраивать меня к Джеку.

— А ты не можешь появляться с кем-то, кого не одобряют твои родители?

Донован ждал, что она ответит отрицательно. Но ожидания не оправдались — он не удивился.

— Донован, все не так просто.

Как ни странно, он был огорчен тем, что не удивился. Но еще больше — ее словами.

— Не совсем так. Все очень просто, ты не хочешь, чтобы кто-то узнал, что ты спала со мной.

— Нет.

Это резануло его гораздо больше, чем он ожидал.

— Теперь, по крайней мере, ты честно в этом призналась.

В ответ он увидел на ее лице уже хорошо знакомое ему выражение.

— Я не хочу, чтобы кто-либо знал, с кем я сплю, это моя личная жизнь и никого не касается. Это не то, что мне хотелось бы выставлять напоказ.

— Тебе стыдно за себя.

Лорелея выпрямилась.

— Что?

— За то, с кем ты этим занимаешься. В определенный момент людей, которых достаточно часто видят вместе, воспринимают любовниками. И тебя волнует не то, что о тебе подумают, а узнают то, что делаешь это со мной. Ты стыдишься появляться со мной.

Лорелея снова покачала головой:

— Это не так. Частично не так, — поправилась она. — За этим стоит много всего.

Но Донована беспокоило не это. Он всего лишь называл вещи своими именами.

— Почему ты сегодня сказала Цинтии Дюбуа, что у нас деловая встреча?

— Щадила ее чувства. Цинтия считает меня своим другом, поэтому я попыталась сделать так, чтобы она чувствовала себя несколько лучше. Вот уж не знала, что ты такой щепетильный.

Он не собирался глотать наживку.

— Дело не в моей чувствительности. Дело в тебе. Самый простой способ избавиться от Джека — появиться со мной. Но ты не можешь этого сделать, ведь все сразу узнают, что ты опустилась.

У Лорелеи отвисла челюсть, она промолчала, подтверждая тем самым, что Донован достиг цели.

— По крайней мере, так для тебя безопасно, — продолжил он. — У меня есть деньги, свой круг общения и связи, ты вроде бы спишь не с барменом, бедняком или кем-то из низшего сословия. Тебе не хватает мужества встречаться с тем, кто может вызвать неодобрение семьи и друзей, тебе ведь обязательно нужно их одобрение.

Услышав это, Лорелея закрыла рот и сжала губы в тонкую полоску. О да, он действительно достиг цели, сожалея, что не поступил так еще несколько недель назад. Но тогда он был очарован Лорелеей и не видел того, что находилось прямо перед его глазами.

— Тебе придется открыто заявить о своем несогласии с правилами, что ты прячешься и трахаешься с парнем, который гарантированно наводит ужас на всех, кого ты знаешь, и получить по заслугам, поскольку все это до сих пор сходило тебе с рук. С меня довольно. Сама знаешь, как выкрутиться.

Донован бросил пустую банку в корзинку для мусора и ушел, опасаясь наговорить глупостей, о которых потом пожалеет. Лорелея осталась сидеть на стойке в кухне.

— В чем дело, Донован? — Она была сбита с толку.

— Я не хочу больше быть твоим грязным маленьким секретом, Принцесса.

Лорелея снова сжала губы.

Грязный маленький секрет. Когда он учился в колледже, ему в грубой форме объяснили, что это значит. Но Донован никак не мог принять тот факт, что Лорелея заставила его, взрослого успешного человека, пережить подростковую драму.

Пенни Ричардс. Дочь члена городского муниципального совета и лидер танцевальной группы поддержки. Она прижала его к стенке, когда он вернулся домой после первого года учебы, и они несколько месяцев прятались по углам, как в фильме о подростках. Через год его положение стало немного лучше положения изгоя, у него имелись спортивные достижения, потому его не полностью игнорировали, хотя он и не стал одним из них. Те встречи были почти романтическими, будто из разных миров. Черт, тогда он был молод и счастлив только потому, что его выбрали, чтобы перепихнуться, и он не задавался вопросами.

Потом новость, что компания его семьи попала в список Форбс, распространилась по Новому Орлеану, как вода сквозь трещину в плотине. Посчитав, что вот-вот сможет проникнуть за невидимую стену, Донован пригласил Пенни на студенческий бал, но она ему категорически и довольно бесцеремонно отказала.

И все только потому, что она была слишком хороша для какого-то там «вульгарного нувориша-выскочки». Он тогда впервые услышал это выражение, даже пришлось посмотреть, что оно значит. Когда он это осознал, весь мир перевернулся. Ничто не могло изменить обстоятельство, что он не один из них. Та невидимая стена никогда не будет разрушена, и через нее нельзя перебраться. В действительности лучше быть бедным, чем нуворишем.

Это стало суровым мучительным уроком, Донован был уверен, что никогда его не забудет. Но теперь, конечно, все говорило о том, что он его подзабыл, иначе бы никогда не пошел на поводу у Лорелеи Лабланк. Бежал бы от нее закрыв глаза. Вероятно, сказалось действие алкоголя. Но тогда он не узнал бы некоторые особенности Лорелеи, о которых даже и не подозревал.