Кейт Хьюит - Не бойся быть моей

Робкая улыбка начала расцветать на ее лице.

– Что произошло?

– Я сказал ему правду.

– О, Антониос. – Слезы защипали ей глаза. – Я горжусь тобой. Это должно было быть нелегко.

– Да. Но все равно – словно камень с души упал. Я полагаю, ты знаешь, о чем я.

– Да. – Она кивнула, и муж взял ее за руку и поднял со стула, притянув к себе. – Спасибо тебе за терпение, – прошептал он. – Спасибо за любовь, хотя я и не думал, что мне нужна именно такая любовь.

– О, Антониос, – только и смогла произнести Линдсей и обняла его.

Так они и стояли, Антониос поглаживал жену по волосам, а она прижалась к нему, удивляясь тому, что в его объятиях чувствует себя одновременно маленькой и сильной.

– Так что насчет работы? – спросил муж, кивая на ноутбук. – Вообще, что это за место?

Линдсей отстранилась и осторожно посмотрела на него.

– Не имеет значения.

– Я так не думаю.

Не зная, что сказать, она пожала плечами.

– Ассистент на кафедре математики.

– Звучит как раз по твоему профилю.

– Ну да… Я хотела отказаться, – начала она, но остановилась, увидев, что он качает головой.

– Я же тебе говорил, что на твоем месте не делал бы этого.

– Почему?

– Потому что мне нравится идея пожить в Америке.

Линдсей не могла поверить своим ушам.

– Что?

– Лео стал управляющим.

– Но…

Голова Линдсей закружилась. Она не могла поверить, что он мог оставить работу.

– Я предложил ему это место, – объяснил Антониос. – Ты была права, Линдсей. Я никогда не был счастлив на этой должности, а Леонидас всегда этого хотел. Он заслуживает шанс, и я заслуживаю его тоже. Право на счастье. С тобой.

– Но ты вложил в предприятие всю свою жизнь, – сказала Линдсей. – Ты же спас его.

– А теперь отдаю Леонидасу. Но я не ухожу насовсем. – Он лукаво улыбнулся своей знаменитой улыбкой, которая проникала ей в самое сердце.

Что бы ни случилось, она его любит и всегда будет рядом.

– Я принял новую должность, – объяснил он. – Глава отделения Департамента инвестиций в Северной Америке.

– Северная Америка, – повторила она, мысли вихрем крутились в мозгу. – Инвестиции – ведь ваше предприятие никогда этим не занималось, разве нет?

– Я открываю новое направление нашего бизнеса в Северной Америке. В Нью-Йорке.

Линдсей потрясенно покачала головой.

– И это все ради меня?

– Ради нас. Ты же боролась, начав мне противостоять. Я бы ни за что не признал тот факт, что мне здесь плохо. В моих глазах это было предательством отца, моей чести и долга. Но ты, Линдсей, – ты меня пробудила от этого кошмара.

– Антониос, – прошептала Линдсей со слезами на глазах. – Не знаю, что и сказать.

– Скажи «да». Скажи, что согласишься на эту работу, что поедешь со мной, что готова на это приключение. – Он пожал ей руки. – Скажи «да», потому что любишь меня, и я тоже люблю тебя, а это самое главное.

Так говорила Дафна. Линдсей почувствовала себя так, точно женщина где-то здесь, рядом с ними, представила ее сияющую улыбку.

Она пожала руки Антониоса в ответ.

– Да, – ответила она.

Музей искусства в США, одно из ведущих собраний современного искусства в мире.

По-английски вышеуказанная анаграмма выглядела бы как F-A-E, что подходит к немецким словам «Frei aber einsam» – «Свободный, но одинокий».

Здравствуйте ( греч. ).