Мишель Дуглас - Ее неотразимый защитник

– Ты не умеешь готовить.

Угадал. Но она не собиралась за это оправдываться.

– Мне это не особенно нужно.

– Что же ты ешь? – Митч принялся нарезать лук. У него были ловкие пальцы, и, хотя они двигались не так быстро, как у поваров в телешоу, которые Таш иногда смотрела, он делал все быстро и спокойно.

– Таш?

Она вдруг поняла, что все это время смотрела на его пальцы, совершенно потерявшись в ритме их движения.

– В будни я обычно обедаю в пабе.

– А когда ты не в пабе?

– Ем хлопья, – пожала плечами Таш.

Митч остановился – он нарезал помидоры – и уставился на нее.

– Хлопья? Для завтраков?

Таш захотелось втянуть голову в плечи, но она заставила себя выпрямиться.

– Мне нравятся хлопья. И я покупаю полезные для здоровья, ну… чаще всего.

– Ты ешь хлопья на ужин?

– Иногда. А что такого?

– Ты можешь хоть что-нибудь приготовить?

– Я могу поджарить яйцо. Тосты с фасолью считаются?

– Я… – Митч бросил на нее быстрый взгляд. – Конечно, почему нет. А как насчет салата?

– Я покупаю готовые блюда в супермаркете. Не понимаю, зачем тратить время на резку всего этого, когда можно купить почти готовое.

– Затем, что оно свежее и вкуснее.

– Или затем, чтобы сэкономить, – запоздало добавила она. – К счастью, сейчас мне не надо об этом беспокоиться.

Она, Рик и Митч выросли в рабочем районе. У многих были проблемы с деньгами. Правда, про ситуацию Митча и его родителей Таш ничего не знала – он был намного старше, они мало пересекались в школе. Внезапно она поняла, что, даже когда они стали общаться теснее, он почти ничего о себе не рассказывал. Зато она делилась многим. Она скривилась: может, Митч так ею манипулировал?

Но сейчас он ее защищает, только что пытался уговорить начальство прислушаться к ее идее, и даже готовит для нее ужин. Может, стоит быть немного снисходительнее. В конце концов, восемь лет назад ему было всего двадцать два года…

– Тебе нравится работать в «Королевском дубе»? – В его голосе прозвучала тень осуждения, которое Таш слышала регулярно: мол, не стоит тебе работать в пабе, да и не может официантка любить свою работу.

Она ответила невозмутимо, словно ее совсем не задевало его неодобрение:

– Нравится. Я хорошо делаю свою работу. Постоянные посетители у нас славные, они меня уважают.

На губах Митча была едва заметная улыбка.

– Собираешься сказать, что хорошие девушки не работают в пабах? – резко спросила Таш. – Я тебя удивлю, но я не хорошая девушка.

Митч рассмеялся, запрокинув голову. От этого звука у Таш на душе стало теплее. Она не могла отвести от него взгляд.

– Я собирался сказать, что, если верить слухам, ты там всех держишь в ежовых рукавицах. Постоянные посетители тебя слушаются, потому что знают: один неверный шаг – и они навсегда оттуда вылетят.

Таш ухмыльнулась.

– Я все жду известия, что ты выкупила это место.

– Паб? Я?!

– Почему бы и нет?

– Ну не знаю… – протянула она, оправившись от изумления. – Может, потому, что у меня нет никакого опыта в управлении и бухгалтерии.

– Опыт нарабатывается, – возразил Митч. – По слухам, то, что гостиница при пабе наконец начала приносить прибыль, – полностью твоя заслуга.

– Слухи преувеличенны. Кларк просто позволил мне осуществить пару идей… – Она нахмурилась. – Что, кто-то говорит, будто Кларк продает дело?

– Нет.

И хорошо. Таш не хотела становиться владелицей паба, ее и так все устраивало.

– Что ты готовишь? – Она кивнула на разделочную доску.

– Много пряного рагу. – Он остановился на секунду, а потом отложил нож. Я не спросил: есть что-то, чего ты не ешь?

– Я непривередлива. – С ее отцом такого нельзя было себе позволить.

– Какое твое любимое блюдо?

– Рыба с жареной картошкой.

– А у тебя какое? – неожиданно для себя спросила она. Удивительно, что сейчас они просто болтали, хотя пару часов назад она была на него чудовищно зла.

– Говядина по-веллингтонски.

Таш слышала о таком блюде, но никогда его не пробовала.

– Самое прекрасное в пряном рагу – это то, что сегодня мы можем сделать с ним пастушью запеканку, завтра картофельный пирог, а после этого – съесть с рисом.

– Не понимаю, чем это может нравиться, если приходится готовить самому. Надо сильно любить острое мясо. – Она чуть не подавилась смехом от ответного взгляда Митча. – Расслабься. Меня все устраивает.

– Рагу может приесться.

– У тебя есть хлопья? – с усилием удерживая невозмутимое выражение лица, спросила Таш. Ответ она знала, так как проверила кухонные шкафы заранее.

– Есть.

– Тогда я не останусь голодной.

– Вот и хорошо. – Он улыбнулся уголком рта.

Таш вспомнила, как на пляже он собирался рассказать ей, почему поступил на службу в полицию, а она вдруг взорвалась. От воспоминаний у нее до сих пор все сжималось внутри. Но в то же время она испытала… желание, как в юности – только теперь Таш была взрослой и знала, что с ним делать. Надо как-то прожить рядом с Митчем следующие несколько дней, не сделав чего-нибудь такого, о чем она потом пожалеет… и не сойти при этом с ума.

Таш налила себе еще воды.

– Митч… я сегодня была не особенно вежливой и теперь хочу извиниться. По поводу Рика мы никогда не сойдемся во взглядах, поэтому я предлагаю не обсуждать его до тех пор, пока мы отсюда не уедем. Все равно без толку.

Митч посмотрел на нее, явно не веря своим ушам, но медленно кивнул.

– Полностью согласен.

Она наконец вдохнула, хотя даже не догадывалась до этого момента, что задерживает дыхание.

– Спасибо.

Митч не ответил, просто добавил ингредиенты в рагу и продолжил помешивать. Таш снова провела языком по губам. Во рту было так сухо, что она не была уверена, что сможет выговаривать слова.

– Так почему… – она сделала еще один глоток воды, – почему ты решил пойти в полицию?

Митч обернулся не сразу. Сначала он отмерил стакан воды и залил его в рагу, добавил специи из маленьких баночек. В конце концов, накрыв сковороду крышкой, он убавил огонь и посмотрел в ее сторону.

– Знаешь что, Таш, ты была права. Это тебя совершенно не касается.

Ей понадобилась вся сила воли, чтобы скрыть то, как ее резанули эти слова.

– Теперь рагу нужно тушить на медленном огне полчаса, – сообщил Митч. – Я быстро схожу в душ. – Он взял рюкзак и вышел из коттеджа.

Таш допила воду в стакане.

– Ну ладно, – пробормотала она в пустоту. Глаза щипало. Она решила пойти на пляж, молясь, чтобы вечерняя прохлада успокоила разразившуюся в ней бурю.

Хотя стояла глубокая ночь, Митчу, ночевавшему на диване в гостиной, не пришлось смотреть на часы, когда Таш выглянула из спальни. Он проверял время пять минут назад – 1:45. Девушке, как и ему самому, явно не спалось. Хотя внутренний голос советовал притвориться спящим, Митч сел на диване.