Алекс Регул - Шанс на двоих (СИ)

Я уже стоял перед подъездом, и смотрел в окна квартиры Киры. Она была дома. Тёплый свет немного меня успокоил. Хоть что-то было стабильным. Это обнадёживало. Невольно улыбнулся и вошёл в подъезд.

Кира очень удивилась, получив, после ужина, мой подарок. Удивилась, но приняла. Кольцо я тут же надел ей на тот самый сакральный палец, и попросил не снимать. Она обещала, что выполнит мою просьбу.

Я ей поверил. Потому что очень хотел в это верить.

Каждый день я звонил Семёну. Он не отвечал. И не перезванивал. Когда эта идиотская неопределённость стала бить по нервам, набрал СМС-ку брату:

«Срочно свяжись со мной. Очень важно».

Но даже после этого он не перезвонил, а через день его номер был отключен. Всё. Иллюзорная связь прекращена. Но отмахнуться от всех обстоятельств моего положения я не мог. Главным образом из-за той, которая согревала меня по ночам в своей кровати. С каждым днём мне стало тяжелее игнорировать, что я прихожу в квартиру Семёна и Киры. Ещё совсем недавно я с удовольствием ремонтировал сломанный кран и подклеивал старые обои. Но теперь отчётливо стал ощущать, что я не дома. Кира меня не упрекает, но стала реже просить помощи по дому.

А я хотел её увести отсюда. Вот только куда?

Предупредил квартирантов, чтобы искали себе другое жильё. И через неделю они съехали. После работы зашёл в свои собственные хоромы и ужаснулся. Сюда самому стрёмно въезжать, не говоря уже о том, чтобы жену привезти. Ремонт ещё можно сделать. Но дальше что? Кухня общая. Хотя к этому можно приспособиться. Но вот ванная и туалетная комната на четыре семьи, вот это уже реальная проблема. Не все же такие чистюли, как Кира. А мои соседи явно не стремились создать приятное впечатление о себе, и своей тяге к чистоте. Хотя, о чём я? Они вообще не знают, что такое генеральная уборка. Одно слово — гадюшник.

Оставался один выход, продать комнату, взять кредит и купить однокомнатную квартиру. На первое время нам с Кирой будет в ней удобно, а когда появится ребёнок, можно будет ещё что-нибудь придумать. Ребёнок… О нём я часто думал. Иногда со страхом, чаще с нежностью. Боялся не самого факта появления ребёнка, сколько неопределённости своего положения. Если бы Кира не была женой Семёна, я бы уже давно ей сделал нормальное предложение и тогда… Да-да… Как говорила наша учительница, как ни странно, по математике: «Если бы да кабы, во рту выросли грибы».

Обстоятельства определяли моё поведение.

Моё. А поведение Киры?

Знала бы она все обстоятельства, как бы она себя тогда повела?

Я стал параноиком. Ещё месяц назад мне было трудно признаться, но не так сильно, как теперь. Конечно, я сильнее стал дорожить Кирой, оберегая её от всего. От звонков на мой телефон по вечерам, отключая его звук. Но я ждал звонок от Семёна, от этого часто подходил к телефону и проверял, звонил ли мне кто-нибудь или нет. Я стал переживать, что кто-нибудь из знакомых Киры, проходя мимо меня на проходной, узнает и сообщит Кире, что видел меня. Она, узнав, что я работаю не на рынке грузчиком, естественно, удивится. Ложь, она при любых обстоятельствах, так и остаётся ложью. Во спасение, или корысти ради — это уже не имеет значения. Кира перестанет мне доверять.

Я загоняю себя в угол. Сам загоняю… Сам и должен всё исправить, пока кто-нибудь другой безбожно не растопчет мой с Кирой мир. Ведь этот «кто-нибудь другой» будет крушить до основания.

Из всех людей я опасался Лёху и Семёна. Но первый, хоть и появлялся у нас с Кирой в гостях, сильно изменил своё отношение ко мне. Он уже не хотел меня подержать за горло. А в последние два визита так и вовсе приветствовал и прощался со мной рукопожатием. И хотя мы с ним не оставались наедине, презрение и недовольство с его стороны от того, что я присутствую в жизни его сестры, перестал ощущать. Он мог быть нормальным мужиком, но я с ним практически не разговаривал. Кира же напротив, очень старалась наладить наше общение. Она, зная, когда придёт брат, заранее суетилась на кухне, выдумывая вкусности для всех нас. Мне было неловко, осознавая, что она старается. Значит, и я буду стараться. Для неё. Для нас.

Таким образом, из потенциальных разрушителей моего счастья я исключил Лёху. Не до конца, конечно, но, по крайней мере, перестал шарахаться при виде его на пороге в квартиру. А вот с Семёном было сложнее. Он мог объявиться в любую минуту. Но почему-то не объявлялся. Прошла неделя, потом другая, а известий от него по-прежнему не было. Я устал бояться и решил рассказать Кире правду.

Но вот как это сделать?

В тот день возвращался домой, полный решимости, что так продолжаться не может. Я — Артём. И хочу им быть и днём, и ночью. Хочу, чтобы моя женщина произносила моё имя, а не фамилию, зовя меня к ужину или крича от удовольствия в постели.

Всё, намучился… Признаюсь!

Я уже вошел в подъезд и стал подниматься по лестнице… И вот тут увидел двух парней в кожаных куртках, ждущих меня. Это я понял по тому, как напряглись их тушки, завидев меня. Я остановился.

— Привет, Беркут!

— И вам, пацаны, добрый вечер.

— Вернулся, значит? А к нам чего не заходишь? Мы скучали. Особенно Захар. Вот послал нас с тобой перетереть об одном дельце.

— Что за дело? Я вас слушаю.

— А чего нас слушать? Ты долг верни и живи со своей бабой дальше. А нет… и суда нет. Мы уговаривать не будем. И так долго тебя ждали. Так что теперь либо долг с процентами гони, либо выбирай, какая часть от твоей жёнушки пойдёт на съедение собачкам Захара. Ты же знаешь, он собак любит больше, чем людей, так что ему не жалко обменять полмиллиона на несколько килограммов свежего мяса… человеческого. Я доходчиво объяснил, или опять в бега подашься?

— Доходчиво, — произнёс я, едва сдерживаясь, чтобы не раскромсать бошки этим двум скотам.

— Вот и ладненько! Срок тебе три дня. Мы приедем сами. В это же самое время.

Они прошли мимо меня, направляясь на выход из подъезда.

— Стойте! Я хочу поговорить с Захаром сегодня. Вы можете меня к нему отвезти?

Они переглянулись, пожали плечами и тот, что был покрупней, сказал:

— Если тебе это нужно, мы не против. Хотя мог бы и сам к Захару съездить… Ладно, поехали.

Мы вышли из подъезда и сели в БМВ чёрного цвета. Эти двое не испытывали напряжения от моего присутствия. Они о чём-то своём болтали, пока машина ехала по улицам города. Я же напряжённо думал о том, что они мне говорили в подъезде. Каждое их слово огнём залегло мне в душу, вызывая дрожь в руках. Страх. Страх за Киру. Мне они не угрожали. Только грозили расправой над ней.

Смогу ли я обеспечить ей полную безопасность в сложившейся ситуации?

Конечно — нет.

Я могу охранять Киру неотступно, но это ничего не изменит. У Захара найдутся люди способные локализовать меня и похитить Киру для расправы, чтобы научить меня уму разуму.