Алекс Регул - Шанс на двоих (СИ)

— Это тебя Семён, так разукрасил?

— Семён.

— А ты небось, ему про Киру говорил, до того как он на тебя кинулся с ножом?

— Про неё.

— Я ж тебя предупреждал, что небезопасно заводить подобные разговоры с ним.

— Предупреждал, я помню.

Из него приходилось каждое слово клещами извлекать.

— Как вы вообще встретились?

— Он мне позвонил позавчера вечером с незнакомого мне номера. Спросил, как дела? А я ему сразу сказал, что нужно встретиться… Что я хочу стать мужем его жены.

— Ты так и сказал?

— Так и сказал.

— А он что?

— Бросил трубку, и только на следующее утро ответил на мои бесконечные попытки дозвониться до него. Как только я услышал его голос, сразу же повторил своё предложение встретиться. Он сказал, что уже в городе и готов со мной увидеться. Он продиктовал адрес, и через час я был на месте. Но Семён не был настроен на диалог. Пришлось немного помахать кулаками.

— Но это ты махал кулаками! А он, судя по твоему состоянию, был вооружён ножом?

— Первые несколько минут, нож действительно был у него в руках. Потом я его отобрал и выбросил.

Он замолчал.

— Артём, ты понимаешь, что после твоего признания брату, Кира подвергалась огромной опасности? Ведь Семён, в первую очередь, мог отыграться именно на ней!

— Мог. И поскольку я не знал, что когда с ним разговаривал вечером, он был не в городе, я сразу же отправился к её квартире. Но Семён туда не пришел.

— Не понял. Ты караулил Семёна у подъезда Киры?

— Да.

— Опять не понял. Ты, всю ночь караулил?

— Да.

— Без сна?

— Конечно. Я вел наружное наблюдение, а когда совсем стемнело, зашёл в подъезд.

— И ты не вызвал подозрение у жильцов?

— Я умею не привлекать к себе внимание. К тому же часто менял дислокацию. А утром позвонил Семён и я покинул точку наблюдения, чтобы встретиться с братом. Кроме него никто не представлял угрозу для Киры, поэтому я без особого страха оставил свой пост.

— И что потом?

— Мы встретились… Разговор не заладился сразу.

— Где вы встретились?

— Семён продиктовал мне адрес. Я туда доехал на такси. Это был недостроенный коттедж в частном секторе. Скорей всего Семён просто знал, что там не охраняемая стройка и поэтому нашу встречу назначил именно там. Я ему рассказал, как случайно познакомился с Кирой, как не смог сразу признаться, что она ошиблась, решив, что я её муж. Сказал, что она мне понравилась, что хочу быть с ней… хочу, чтобы она была моей женой. И поскольку самому Семёну она не нужна, раз он от неё ушел, то с моей стороны непорядочности нет. Я был откровенен с братом в своих желаниях. И надеялся, что он меня поймёт… Но ошибся. Семён подробно рассказал, что он думает обо мне. И куда мне засунуть свои желания. Сказал, что Кира его жена, и я не имею права к ней приближаться… Я возмутился. Он же её бросил. Ушёл. Не звонит и не даёт о себе весточки. Мол, жди, вернусь. Семён ответил, что ему глубоко безразлично, что я думаю по этому поводу. Кира его жена и точка… Я понимаю, он с самого детства был собственником, но Кира же не игрушка. Она живая. А Семён не оставлял ей шанса на свободу. Пусть не со мной… Но и не с ним же? Аргумент, «не трогай, моё», был неуместен. Мы уже выросли из того возраста, когда дрались, выясняя чья вещь. Тем более, Кира — не вещь! Я это дважды ему повторил. Но Семён меня уже не слышал, он хотел силой доказать свои права на Киру… Первые минуты я не особо уходил от его аргументов, в виде лезвия ножа. Даже не старался. Надеялся, что брат одумается. Но когда он ошалел, поняв, что я стойко переношу порезы, он одержимо на меня посмотрел и занёс руку для последнего удара. В область сердца. Вот тут я понял, его пора останавливать. И выбил нож. Потом схватил Семёна и повалил. Он вырывался и кряхтел, а я продолжал прижимать его к земле. Когда он попытался вырваться, я его вырубил одним ударом. Он перестал оказывать сопротивление. И вот тут у меня поплыла картинка перед глазами. Видимо из-за потери крови. В крови было всё. Мои руки, одежда. Одежда Семёна. К чему бы я ни прикасался, покрывалось кровью. К ней прилипала земля, мелкий мусор. И ещё отчетливо помню запах… самый ужасный запах, который может только быть. Запах крови… Чтобы не потерять контроль над Семёном, я снял ремень с брюк и связал им его руки. А уже ремнём Семёна связал его ноги. И позвонил Никите, своему другу. В общих чертах обрисовал ситуацию, продиктовал адрес нашего местонахождения и через несколько минут всё же потерял сознание. Очнулся от того, что меня грузят в реанимобиль. Меня привезли сюда, Семёна в казематы. Следователь приходил ещё позавчера. Я подписал заявление, и теперь Семён локализован. При других обстоятельствах, я бы не стал так поступать, но пока я в больнице, Семён не должен представлять угрозу для Киры. Хотя, возможно я и накручиваю себя, ведь из нашего разговора понял, что Семён к Кире не предъявляет претензий. Только ко мне. Это я не имею права на неё. Но чтобы быть спокойней, пока я тут, Семён в милиции. Выйду, заберу заявление и продолжу с ним беседу о том, на что я не имею право, на что нет. Я Семёну ещё раз попытаюсь объяснить, что он давно утратил право на Киру. И что теперь только Кире решать с кем она будет. Только ей!

— А ты уверен, что она выберет тебя?

— Нет. Не уверен. Но и не Семёну диктовать условия.

— Вот тут я с тобой согласен. Артём, может тебе что-нибудь нужно? Ты только скажи, всё сделаю.

— Нужно. Больше без моего согласия, не улучшай мою жизнь. Это ж ты поспособствовал, чтоб меня в отдельную палату перевели?

— Я.

— Я так и понял. До твоего визита ещё сомневался, а как тебя увидел, всё стало на свои места. И ещё, пожалуйста, Кире не говори где я, и тем более не разглашай причину моего теперешнего состояния. Сам понимаешь, Кира будет в бешенстве, если узнает, что мы с Семёном сцепились из-за неё.

— Не переживай, я сохраню твой секрет, — ещё раз посмотрел на его руки. — Семён в таком же состоянии, как и ты?

— Нет. Я его не стал калечить.

— А себя значит, позволил изуродовать?

— Я виноват перед ним. Я жил с его женой. Выдавал себя за него…

— И в наказание позволил ему убивать тебя?

— Понимай, как хочешь.

— Я этого не понимаю. Я знаю, где ты провёл последние годы. Приблизительно знаю, чем ты там занимался. И знаю, что боевые государственные награды дают не за работу писаря при штабе. Поэтому не понимаю, как ты позволил полосовать себя. Не понимаю, почему ты решил, что Семён имел право причинять тебе боль, а ты принимал её, как справедливое наказание.

Артём ответил не сразу:

— За всё нужно платить.

— Платить? — я усмехнулся. — Парень, платить нужно за свои грехи. А ты оплачиваешь не свои счета. Кончай заниматься благотворительностью. Побереги себя. Искоренить несправедливость, сражаясь в одиночку невозможно. И через смирение, до падших душ не достучаться… Приеду завтра. Не возражаешь?