Сьюзен Стивенс - Неотразимый грубиян

– Почему не может? – спросил Марко, мрачно улыбаясь, когда наклонился и поцеловал ее в губы. – Все отлично, Кассандра.

– Отлично? – спросила она.

– Поспи, – успокаивал он ее. – Я приму душ, а потом приду к тебе.

Закрыв дверь ванной комнаты, Марко почувствовал облегчение. Он не желал разговаривать о будущем, пока не родится ребенок и он не получит подтверждение своего отцовства. Разговор о прошлом всколыхнул неприятные воспоминания; Марко не желал, чтобы ребенок повторил его судьбу. Да, он привез Кассандру в Рим, чтобы она была под его присмотром, вынашивая предполагаемого наследника. Марко будет претендовать на малыша, если тот окажется ему родным. Он обеспечит его финансово, но вряд ли он сможет дать ему должное внимание.

Приняв душ, Марко вернулся в спальню и обнаружил, что Кассандра по-прежнему сидит, опершись на подушки, и ждет его, чтобы поговорить. Ему следовало догадаться, что она не отступит, пока он обо всем ей не расскажет.

– После того, что ты рассказал мне сегодня, Марко, я знаю, как тебе было трудно, – произнесла она.

– Ты ничего не знаешь, – ответил он, бросив полотенце на стул.

Он не хотел кричать на нее, но и не желал обсуждать с ней свое прошлое. Он не собирался бередить старую рану.

Марко почувствовал себя виноватым, когда беременная Кассандра неуклюже встала с кровати.

– Нет, – сказала она, качая головой. – Ты не можешь бегать от прошлого, Марко. Именно прошлое сделало нас с тобой такими, какие мы есть, и мы должны с ним примириться. Я даже не могу представить, как тебе было ужасно, когда тебя отверг твой предполагаемый отец. Тебе было очень нелегко, но, если ты продолжишь отгораживаться от людей просто из-за боязни, что они тоже тебя отвергнут, ты не будешь жить полноценной жизнью. Ты никогда не узнаешь удовольствия от истинной дружбы, не говоря уже о любви. В этом мы с тобой похожи, Марко, нравится это тебе или нет. – Она посмотрела на свой живот. – Это и твой и мой ребенок, и мне необходимо знать, какое будущее ждет нас троих. Это касается не только тебя, – сердито прибавила она, когда Марко покачал головой и отвернулся.

– Я никогда не считал, что это касается только меня, – сказал он, повернувшись к ней лицом. – Мне просто неприятно, что мое прошлое влияет на тебя или на этого…

– Тогда ты слепец, – выпалила она. – Это ребенок, Марко, драгоценный малыш. Поэтому никогда не смей говорить о нашем ребенке в таком пренебрежительном тоне. Твое прошлое влияет на твое нынешнее поведение. Из-за своего прошлого ты не можешь доверять людям. Ты не веришь, что я вынашиваю твоего ребенка. Ты в ужасе от того, что твой ребенок повторит твое детство. Даже когда твое отцовство подтвердится, ты будешь по-прежнему сомневаться в том, что сможешь быть лучше того человека, которого ты считал отцом и который тебя бросил. И лучше своего биологического отца, которому было на тебя наплевать. И вот что я хочу тебе сказать. Я понятия не имею, какая мать из меня получится. У меня не было перед глазами достойного примера, но, в отличие от тебя, я не убегаю от своих чувств. Я сделаю все от меня зависящее ради своего ребенка, и мне все равно, если это не будет соответствовать твоим высоким стандартам!

Если этого окажется недостаточно для моего ребенка, я постараюсь стать лучше. Я не остановлюсь, пока не стану лучшей матерью ради его благополучия.

– Ты не понимаешь…

– О, я понимаю, – решительно возразила она. – Я знаю, что тебе не все равно. Я понимаю, что, как бы ты ни старался это скрыть, я и наш ребенок тебе не безразличны. И я знаю, что ты сделаешь все возможное, чтобы избавить своего ребенка от одиночества, от которого ты пострадал в детстве. Я знаю, что ты хороший человек.

– Не делай из меня святого, потому что я не святой. Даже если ребенок мой, у меня не хватит сил, чтобы его любить.

– Силы, чтобы любить? – недоверчиво спросила она. – Я впервые слышу, что для любви нужны определенные силы. Твоя любовь к ребенку вырастет, как только он родится.

Марко, чувствуя, что не может контролировать ситуацию, испытал гнев и разочарование.

– Как я могу любить, если я вообще не умею чувствовать? – произнес он. Кассандра требовала от него невозможного.

– Я понимаю, о чем ты говоришь, – яростно настаивала она. – Мы с тобой ничего не добьемся, если не изменимся.

– Зачем что-то менять? – потребовал он. – У тебя есть отличная работа, которую ты любишь, и ты живешь в одной из самых красивых квартир в Риме…

– Я живу в тюремной камере с бесчувственным человеком.

Его отрезвил ее грустный смех. Он вдруг осознал, что едва не погубил энергичную и сильную духом Касс.

– Моя жизнь здесь нереальна, – сказала она тихим голосом, который встревожил его сильнее ее гнева. – Я лицедействую.

– А я считаю ее реальной.

– Это потому, что для тебя ничего не изменилось, Марко.

Он отрывисто хохотнул, но Кассандра, отгородившись от эмоций, спокойно описывала происходящее так, как она его понимала.

– Да, я живу здесь, в твоем сказочном пентхаусе, и я задаю тебе сложные вопросы, на которые ты не желаешь отвечать. Но мы с тобой чужие. Нас связывает только секс. Только он у тебя на уме. – Она слегка скривилась.

– По-моему, ты не жаловалась. Что ты хочешь мне сказать, Кассандра?

– То, что я живу и жду рождения ребенка.

– Как и любая другая беременная женщина, – заметил он.

– Любая другая беременная женщина строит планы на будущее, а я не могу этого делать, – объяснила она. – Это не реальная жизнь, и я не живу в настоящем доме. Я обитаю в чужом доме – в твоем пентхаусе, который больше похож на роскошный отель. – Она огляделась. – У тебя здесь нет никаких личных вещей. Повсюду идеальная чистота и порядок. Что произойдет, когда я принесу ребенка домой? Где ты будешь устраивать свои грандиозные приемы?

– Это должно заботить тебя меньше всего.

Касс его не слушала.

– Вернусь ли я сюда вообще? – спросила она, нахмурившись. – Куда я пойду, когда рожу ребенка? – Касс беспокойно посмотрела в его глаза. – Что тогда произойдет, Марко? Я не узнаю об этом, если не буду контролировать ситуацию. Мы это даже не обсуждали. Ты отмахиваешься от разговоров о будущем, словно его не будет.

– Перестань, – пробормотал он и обнял ее. – Ты расстроишься и расстроишь ребенка.

– Да. Ты прав, – согласилась она, высвобождаясь из его объятий. – Я должна отдохнуть. Ради ребенка.

Встав с постели на следующее утро, Касс отдернула штору на окне, посмотрела на город и наконец осознала, что должна делать. Хотя она очень хотела жить с Марко, настало время взглянуть правде в глаза: их отношения ничем серьезным не закончатся. Хватит витать в облаках. Она должна решительно подумать о будущем. Если Марко не желает быть частью ее жизни, пусть поступает по-своему. Если она жаждет перемен, она должна изменить положение вещей. Раз у Марко нет времени, чтобы поговорить с ней о будущем, пока они находятся в пентхаусе, то она поедет к нему в офис и выведет на откровенный разговор.