Сьюзен Стивенс - Неотразимый грубиян

– Он хороший человек. – Паоло повернулся к ней лицом. – Раньше я работал на его отца. Мне было нелегко.

– Его отец? – Касс мгновенно навострила уши, но Паоло тут же напрягся, словно наболтал лишнего. – Вы работали на отца Марко? – повторила она.

– Да, – ответил Паоло.

– А как вы стали работать на Марко? – не унималась она.

Паоло секунду размышлял, будто оценивая свою преданность обоим мужчинам.

– Я отвозил Марко на похороны его отца, – наконец признался Паоло. – Он хотел попрощаться с человеком, который никогда его не уважал, особенно когда Марко был ребенком и нуждался в отцовской опеке. С тех пор я работаю на Марко.

– Спасибо. Спасибо за то, что сказали мне об этом.

Не сдержавшись, она обняла Паоло. Шофер удивился, хотя был итальянцем, которым свойственно бурное проявление эмоций.

– Я сожалею, что не могу сказать вам больше, – прибавил он, пожимая плечами. – Я вряд ли раскрою тайну, если скажу вам, что отец Марко был трудным человеком. Мы никогда не были с ним близки так, как я близок с Марко. Но я преданный человек, и я уже сказал слишком много.

– Я понимаю. Мне не следовало вас расспрашивать. – Однако она радовалась тому, что столько узнала.

– Сейчас вам нужно немного отдохнуть, – посоветовал Паоло, когда двери лифта открылись. – Вы должны быть осторожнее. Не напрягайтесь на таком сроке беременности.

Паоло довел ее до пентхауса. Закрыв за собой дверь, Кассандра прислонилась к ней и погладила руками живот. Она очень хотела узнать о Марко как можно больше. К счастью, Паоло помог ей сделать первый шаг. Остается только надеяться, что в один прекрасный день Марко научится ей доверять и поведает обо всем остальном.

Касс решила дождаться возвращения Марко домой и постараться вывести его на откровенность.

Марко вернулся в пентхаус после полуночи. Он нарочно задержался на работе, чтобы проанализировать свои чувства. Он решил, что Кассандра будет спать, когда он придет. Он не хотел с ней разговаривать, чувствуя сильную усталость. И еще он никак не мог забыть биение своего ребенка. Это ощущение помогло ему осознать, что через несколько месяцев Кассандра станет матерью, а он…

Он еще ни в чем не был уверен. Не получив доказательств своего отцовства, он был обречен ждать, находясь в подвешенном состоянии. И он не был уверен, что хочет стать отцом. Он не справится. Кроме того, у него нет времени на ребенка. Он не готов наслаждаться традиционной семейной жизнью. У него перед глазами не было примера достойного отца. И он вряд ли будет лучше того человека, который отрекся от него. Или лучше своего биологического отца, который не захотел ничего о нем знать. Марко оказался не таким эгоистом, как думал. Если ребенок от него, он не сможет его отвергнуть. И он не в состоянии воспринимать Кассандру как очередную деловую сделку. Ему нужно больше времени.

– Марко?

– Ты еще не спишь?

– Я ждала тебя, – сказала она.

Касс присела в кровати, в которой дремала, положив голову на подушку. Она выглядела очень юной и уязвимой. Подойдя, он поцеловал ее в щеку.

– Ты должна спать, дорогая.

– Я не могу спать. Я должна поговорить с тобой.

– О чем? – Он нахмурился и выпрямился.

– О твоем прошлом, – откровенно сказала она. – Я хочу понять тебя. Но я не смогу этого сделать, пока ты мне не откроешься.

Он отошел от нее на несколько шагов. Прежде никто не вторгался в его прошлое.

– Ребенок, – тихо произнесла она. – Наш ребенок дает мне право лучше тебя узнать. – Она сделала паузу, когда Марко фыркнул. – Если ты объяснишь мне, почему чувства тебя пугают…

Повернувшись, он пронзил ее взглядом:

– Я не боюсь чувств.

– Поверь мне, Марко, я понимаю…

– Ты ничего не понимаешь.

Она помолчала, а потом, совершенно не страшась его резкого тона, сказала:

– Расскажи мне о своем отце.

– О каком именно? – выпалил он, не заботясь о том, что может обидеть Касс. Она задела его за живое.

Вероятно, ее испугало выражение его лица, но он продолжал:

– Человек, которого я называл отцом, отрекся от меня и от моей матери. Он вышвырнул нас обоих на улицу, узнав, что я не его ребенок. Он сделал это в канун Рождества, – с горечью прибавил Марко.

Кассандра побледнела, она была в ужасе.

– А твоя мать? – спросила она. – Что с ней случилось?

Его взгляд напугал бы кого угодно, но не Кассандру.

– Твоя мать, Марко, – настаивала она.

– Она умерла, когда я был ребенком, – быстро ответил он, не желая вдаваться в подробности и сообщать, что его мать умерла в нищете. Он всегда испытывал чувство вины, вспоминая об этом, словно восьмилетний мальчик мог исправить ситуацию.

– А ты? – спросила Кассандра. – Что было с тобой, когда умерла твоя мать?

Его губы одеревенели.

– Меня отправили в детский приют, – ответил он. Помолчав, она спросила:

– Где твой настоящий отец?

Марко горько рассмеялся:

– Ему было на меня наплевать. Он исчез, как только мать перестала снабжать его деньгами.

Касс погрузилась в удивленное молчание. После того, что Марко ей рассказал, у нее защемило сердце. Она жалела маленького мальчика, привыкшего к мысли, что он недостоин любви.

– Почему тот, кого ты называл отцом, открестился от тебя? Разве он не любил тебя?

– Кто знает? – Резкий взгляд Марко стал расфокусированным, когда он уставился перед собой. – Может быть, он какое-то время любил меня. Я думал, что дорог ему. Но как только он узнал правду о моем происхождении, сразу же стал относиться ко мне по-другому. Он выгнал меня с матерью. Паоло сказал мне, что он никогда не простил себя; он стал другим человеком после того, как узнал о прелюбодеянии моей матери. Поэтому он отрекся от меня. Паоло говорит, что перед смертью он сожалел о том, что сделал, но был слишком гордым, чтобы связаться со мной.

– О, Марко.

Его было невозможно утешить. Ему поможет только любовь. И теперь они должны поговорить о будущем, о ней и о ребенке.

Касс впервые прижала руки к его груди, когда он попытался ее обнять.

– Нет, Марко. Нам надо поговорить.

– Говорить? – Он нахмурился. – О чем?

– О будущем, конечно.

– О каком будущем, дорогая?

Его слова ранили ее, но она продолжала:

– Я не могу остаться в Риме навсегда.

– Еще три месяца. – Марко пожал плечами. – Я думал, тебе здесь нравится.

– Мне нравится. И я люблю работать в посольстве, но я должна думать о том, что будет, когда родится ребенок.

Поджав губы, Марко покачал головой, будто не понимая ее беспокойство.

– Тебе не о чем волноваться, – сказал он, снимая рубашку. – Давай отложим разговор, – настаивал он, когда она беспокойно передвинулась в кровати. – Ты устала. Я устал.

– Но так дальше не может продолжаться. – Приподнявшись, она всмотрелась в его глаза, но увидела в них только страсть.