Елизавета Горская - Будь со мной (СИ)

- И какой же я, Сашка? - приблизил он ко мне лицо. - Ты ведь меня совсем не

знаешь. А я любил тебя, Сашка. Только Богу известно, как сильно я тебя любил.

Потому и не торопил. И ждал, пока ты соизволишь мне отдаться. Ты же вбила в

свою глупенькую романтическую головку, что тебе непременно нужно хранить

невинность до брака. Я терпел, сколько мог. Но я мужчина, черт возьми! Одними

поцелуями сыт не будешь. Ты должна была это понимать! А теперь, - он схватил

меня за шею и грубо притянул к себе, - а теперь я пришел за своим. Ты же не

откажешь своему жениху?

И он впился в мои губы жестким, причиняющим боль поцелуем. Я стала

вырываться - отчаянно, всеми силами. Но Пашка действительно был сильнее.

- Отпусти меня, - не выдержав, заплакала я. - Отпусти меня, пожалуйста. Паша,

прошу тебя...

А он уже разорвал на мне верх пижамы и прижимал к себе, покрывая поцелуями

лицо и шею.

- Паша... - умоляла я, зажмурившись, прикрывая руками оголенную грудь. -

Пожалуйста...

Неожиданно я почувствовала себя свободной. Пашки рядом не было.

Я открыла глаза и увидела Максима, одной рукой удерживающего Павла за шею.

Он был сам не свой. Его пальцы с каждой секундой сжимались все сильнее, зубы

скрипели, на шее вздулись вены.

- Максим! - бросилась я к нему. - Пожалуйста, не надо! Отпусти его! Прошу тебя.

Он повернул ко мне голову, на секунду лицо его дрогнуло.

- Ты уверена? - спросил он хрипло. - Он же хотел...

Тут его взгляд опустился на мою грудь. Он сглотнул и отвернулся. Я проследила за

его взглядом и в ту же секунду смущенно обхватила себя руками.

- Он делал это под действием алкоголя, - опустила я голову. - Уверена, он бы

никогда так не поступил, будь он трезвым. Пожалуйста, отпусти его... Ради меня...

Я услышала, как захрипел Паша, и, зажмурившись, сползла вниз по стене.

- Пожалуйста...

И я разрыдалась, уткнувшись носом в ладони. Через какое-то время я

почувствовала, как меня обхватили чьи-то руки, подняли с пола и уложили на

диван. И услышала голос Макса, склонившегося к моему уху:

- Я отпустил его. Он не причинит тебе больше вреда. Я обещаю.

Он сидел рядом и гладил мои волосы, спину, прижимая к себе все сильнее. А я

плакала и плакала и не могла остановиться, пока слезы не иссякли, и не

навалилась страшная усталость.

- Ш-ш-ш, - успокаивающе поглаживал мои плечи Максим, - все хорошо, маленькая

моя. Я с тобой. Теперь никто никогда не причинить тебе боль. Я обещаю...

- Кроме тебя, да? - я отстранилась от него, запахнув на груди рваные края пижамы.

- Лучше не давай пустых обещаний, Максим. Ведь ты не сможешь всегда быть

рядом. Когда-нибудь ты женишься, у тебя появятся дети, возможно, они будут

учиться у меня, а ты будешь приходить на родительские собрания... Но "нас"

никогда не будет...

- Саша, не говори так, - он умоляюще протянул ко мне руку, - я допустил ошибку. Я

признаю это. Но я не со зла, поверь мне. Если хочешь, я могу искупить свою вину.

Только скажи...

- Я не верю тебе. - Я смахнула катящиеся по щекам слезы. - Я не верю тебе,

Максим, понимаешь ты это или нет? Я не хочу вновь пережить что-нибудь

подобное. С меня хватит! Наши отношения были ошибкой с самого начала. Я не та

женщина, которая нужна тебе. Поверь с другой - любой другой женщиной - ты

будешь более счастлив...

- Позволь мне решать, какая женщина мне нужна, а какая нет, - резко произнес

Максим. - И не называй то, что между нами было, ошибкой. Я люблю тебя, Саша.

И ты любишь меня. Зачем отрицать очевидное?

Я опустила голову, всхлипнув. Теперь слезы капали мне на колени.

- Я не люблю тебя, - прошептала я, обхватив колени руками.

- Посмотри на меня, Саша, - попросил он, придвинувшись ближе. - Посмотри мне в

глаза и повтори, что не любишь. И тогда я уйду. Ты больше меня не увидишь. Даю

слово.

А ведь он всегда сдерживал свои обещания. Стоит мне посмотреть в его глаза и

сказать, что не люблю, и он уйдет. Навсегда. Не этого ли я хотела? Готова ли я

вычеркнуть его из своей жизни, забыть все, что нас с ним связывало, и начать все с

чистого листа?

Я медленно подняла голову. Наши взгляды встретились. В его блестящих от слез

глазах я прочитала ожидание, тревогу... страх. Я сглотнула и отвела взгляд.

- В глаза, Саша, - тихо повелел он. - Смотри мне в глаза.

Я вновь посмотрела в его глаза и, не выдержав этой муки, прильнула к нему,

обхватив за талию.

- Я люблю тебя, Максим. Я люблю тебя... Люблю...

Он тихо застонал и с силой сжал меня в своих объятьях, покрывая поцелуями

волосы, щеки, глаза. Когда он накрыл губами мои губы, я испытала ни с чем не

сравнимое блаженство.

Тем же вечером Макс перевез меня со всеми вещами на свою квартиру, где нас

ждали плитка горького шоколада, фрукты, сыр и бутылка красного вина. Мы

перекусили - все-таки половина двенадцатого - и разошлись по комнатам. Я легла

в спальне Макса, он - на диване в гостиной. Потушили свет, но сна не было. Я

слышала, как он ворочается на своем кожаном диване, и все внутри сжималось от

нежности и любви, переполнявших сердце.

Тихонько соскользнув с постели, я на цыпочках спустилась по лестнице вниз, так

же тихо - благо, паркет не скрипел под голыми ступнями - прокралась к дивану и

встала перед ним на колени. В свете уличных фонарей я могла отчетливо видеть

Макса: он лежал на спине, подложив одну руку себе под голову, другой сжимая в

кулаке простынь. Он молча наблюдал за мной. Я нежно коснулась его щеки и,

наклонившись, поцеловала в губы, которые тут же раскрылись мне навстречу,

жадно отвечая на поцелуй.

- Можно я посплю с тобой? - прошептала я, с трудом оторвавшись от его пьянящих

губ. - Я не храплю, - добавила я с улыбкой и увидела, как сверкнули в темноте его

зубы. Он тоже улыбался.

- Прости, но думаю, это плохая идея, - хрипло произнес он, приподнявшись на

локтях. - Я не уверен, что смогу... Я и сейчас едва сдерживаю себя... Ты ведь не

простишь мне этого. Да я и сам возненавижу себя за то, что не оправдал твоего

доверия... Позволь, я отнесу тебя обратно...

И он подхватил меня на руки, медленно поднялся по лестнице на второй этаж и

осторожно опустил меня на постель, укрыв меня сверху махровой простынью.

- Спи, любовь моя, - прошептал он, целуя меня в лоб. - Скоро мы наконец-то

станем мужем и женой. И будем спать вместе до конца наших дней.

Я кивнула, натянув простыню до подбородка. Было немного обидно. Но гордость и

восхищение моим будущим супругом все же превалировали. С каждым его

поступком я влюблялась в него все сильнее. Мне не нужны были слова. То, как он

поступил сегодняшней ночью, было красноречивее тысячи заверений в любви.

Каверин Максим Георгиевич был мужчиной с большой буквы "М".