Хлоя Бивен - Снежный мираж

– Я так и не знаю, как вас зовут, – неуверенно начала девушка. Хозяин «бентли» – и к тому же, как выяснилось, хозяин дома – открыл дверь, опустил чемоданы на пол и встал в стороне, пропуская гостью вперед.

– Мэтьюз, – холодно сообщил он.– Фрэнк Мэтьюз.

Кэрол кивнула, закусила губу и отвернулась. Ну вот, он хотя бы представился, но легче от этого не стало. Если бы ее машина не вышла из строя, она тут же сбежала бы из этого дома. И без того трудно притворяться обыкновенной секретаршей и одновременно пытаться постичь характер отца, а тут еще этот высокий и властный хозяин дома станет следить за каждым ее шагом! В этом Кэрол почему-то не сомневалась и, подняв взгляд, поняла, что не ошиблась: темные глаза внимательно рассматривали ее, отмечая каждую подробность – каштановые волосы, темно-синие глаза, хрупкую фигурку.

– Ох! – В восклицании Кэрол отчетливо прозвучал страх.

– Пожалуй, вы правы, – снова отвечая на ее мысли, не без ехидства произнес мистер Мэтьюз.– Ступайте в гостиную. Я позову Дэвида: пусть сам с вами разбирается.

Тон Мэтьюза недвусмысленно давал понять, почему он не завидует, и Кэрол втайне порадовалась, что саркастическое замечание собеседника продиктовано лишь раздражением. Разумеется, он не может подозревать, кто она такая. Но подумать только: Фрэнк Мэтьюз – доктор Мэтьюз – ее сводный брат! Кэрол опять с тоской вспомнила о своем автомобиле и о горестной судьбе, его постигшей.

Девушка, естественно, подозревала, что у отца может быть новая семья, но надеялась, что скромная секретарша не привлечет ничьего внимания. Играть же столь непривычную роль под испытующим взглядом грозного сводного брата– это уж слишком! Похоже, он очень привязан к отчиму. Один неверный ход – и пощады ждать нечего, даже клятва Гиппократа ее не спасет!

Да, во Фрэнке Мэтьюзе она обрела заклятого врага. Кэрол почему-то была уверена: даже если бы она не восстановила его против себя с самого начала, это ничего бы не изменило. С каким неодобрением он ее разглядывал! Кэрол всегда считала себя достаточно привлекательной, но ни ее внешность, ни манера одеваться не произвели на него ни малейшего впечатления: в темных глазах доктора Мэтьюза отчетливо сквозило презрение. Он, похоже, решил, что имеет дело с безмозглой красоткой, которая в силу минутной прихоти решила примерить на себя роль секретарши.

Но что бы он там ни думал, ей придется с ним примириться. А ему– с ней! Кэрол упрямо вздернула подбородок, следуя за владельцем дома через просторную, устланную ковром прихожую к высоким дверям гостиной. Она не собирается отказываться от своего замысла в угоду малоприятному типу. Хватит с нее неприятных мужчин! То, что ей пришлось пережить по вине одного такого мерзавца, целиком и полностью на совести ее родителя. Она приехала к отцу, дабы обвинить того во всех смертных грехах, и именно так и поступит. А доктор Мэтьюз может холодно пялиться на нее хоть весь месяц!

В старинном камине плясало яркое, живое пламя. Уютная, комфортабельная комната радовала глаз, и Кэрол испытывала что-то похожее на тоску. В ее собственной квартирке ощущения уюта не возникало. Крошечные помещения содержали лишь самые необходимые для жизни предметы меблировки. А в этой гостиной, может быть даже излишне роскошной, царила радушная, непринужденная атмосфера.

Напротив камина находились два дивана. Тут и там стояли кресла всех видов и форм, в том числе антикварные, черного дерева, прихотливо изукрашенные резьбой. Меблировку дополняли столы, книжные шкафы, бюро и кабинетный рояль, матово поблескивающий в свете ламп.

Огромный благодушный ньюфаундленд неспешно встал при их появлении, но так и не стронулся с мягкого коврика у камина.

– Ну иди сюда, старик! Может, поприветствуешь хозяина? – проговорил Фрэнк Мэтьюз с такой теплотой, что Кэрол удивилась: очень уж это было не похоже на то, как он говорил с ней.

Соизволив наконец подойти, пес завилял хвостом.

– Это Лорд.– Фрэнк Мэтьюз скользнул взглядом по гостье, которая замешкалась у двери.– Поздоровайся с мисс Фаунтин, Лорд. Она будет жить здесь, так что бесполезно делать вид, будто ты ее не замечаешь.

Тонко рассчитанная колкость яснее ясного продемонстрировала ход мыслей хозяина дома, но Кэрол мужественно пропустила ее мимо ушей. Пес с любопытством обнюхал гостью, и девушка протянула ему руку.

– Можете звать меня Кэрол, – церемонно объявила она, обращаясь к Лорду.– Я не всякому дозволяю подобную фамильярность, но для вас сделаю исключение.

К изумлению девушки, губы Фрэнка Мэтьюза изогнулись в усмешке. Демонстративно не обращая на него внимания, Кэрол наклонилась погладить собаку. Нахальному доктору его возмутительные замашки с рук не сойдут! Надо полагать, он одобрил решение отчима нанять секретаршу, а если она, Кэрол, не пришлась ему по душе, что ж, тем хуже для него.

– Идите к огню.– Кэрол подняла глаза и обнаружила, что владелец Ламсден-хауса так и сверлил ее взглядом.– Вы вся дрожите. Я позову Дэвида, и он расскажет вам о ваших обязанностях.

– Может быть, его нет дома? – пробормотала Кэрол.

Тревожная мысль о том, что вот сейчас она своими глазами увидит человека, который когда-то отрекся от нее, окончательно лишила девушку присутствия духа.

– Не думаю. Большую часть жизни Дэвид провел на островах Океании, – сообщил Фрэнк Мэтьюз, не сводя с гостьи глаз.– Вероятность того, что он переступит порог дома в такую погоду, практически равна нулю.

При упоминании об Океании Кэрол не выказала ни малейшего изумления; более того, понимающе кивнула, и тотчас же темные глаза Фрэнка сузились, и в них вспыхнул хищный огонек.

– Вас, похоже, не удивляет необычное прошлое моего отчима, мисс Фаунтин, – небрежно заметил молодой человек.– Полагаю, вы представляете себе, что за книгу он пишет?

– Мемуары. Так, по крайней мере, говорилось в письме. Надеюсь, из-под пера его выйдет история, на редкость захватывающая: жизнь в таком экзотическом месте монотонной не назовешь.

– Вы надеетесь? – холодно переспросил Фрэнк Мэтьюз.– В таком случае вы поразительно догадливы! Разве в письме к вам Дэвид распространялся о своем прошлом?

– Наверное, упомянул вскользь, иначе откуда бы мне знать? – быстро отозвалась Кэрол, панически пытаясь сообразить, в самом ли деле отец упомянул о своей жизни, или она знает об Океании исключительно со слов матери.

– Видите ли, вы находитесь здесь только потому, что печатать мой отчим не умеет вообще, – медленно произнес Фрэнк Мэтьюз, – а почерк у него кошмарный: совершенно неразборчивый для непосвященных. Поэтому письмо к вам печатал я и помню его превосходно. Дэвид ни словом не упоминал о своем прошлом!