Метси Хингл - Принцесса и телохранитель

— Я не намерена выслушивать твои больные фантазии. — Она высвободила руку и поскорей отстегнула ремень безопасности, который внезапно показался ей тугим, как смирительная рубашка.

— Мне кажется, мой дядя одержим тобой.

— Ты ошибаешься! — И хотя се руки тряслись от гнева, ей все же удалось расстегнуть ремень.

— Не думаю. Видишь ли, я хорошо знаю, каково это: обнимать тебя, целовать в щеку и не позволять себе большего. Я знаю, каково лежать всю ночь с открытыми глазами, не спать и думать о тебе. Сходить с ума от желания. Такое неутоленное чувство даже самого сильного человека может подвигнуть на сумасшедшие поступки. А мой дядя Джеймс — не из сильных людей. Десять лет назад он едва не спился, и…

— Прекрати сейчас же. Ты не имеешь права говорить мне такие вещи о Джеймсе.

— У меня есть такое право. Моя работа — сделать так, чтобы с тобой ничего не случилось. А для этого ты должна знать, кому можно доверять, а кому нельзя.

— По твоим словам выходит, что я могу доверять только тебе. Так? — спросила Клеа, раздраженная тем, что он бросает тень на людей, которых она любит. И все для того, чтобы ей некому было довериться, кроме него самого.

— Почти так, — невозмутимо ответил Райан. Его ответ вызвал в ней новую вспышку негодования.

— Тогда ты просчитался, Фицпатрик. Потому что я доверяла и буду доверять Джеймсу. Я не знаю, что случилось с ним десять лет назад, и знать не хочу. Я только знаю, что он мой друг и никогда не причинит мне никакого вреда. Тем более не сделает того, в чем ты его подозреваешь.

Захлопнув дверцу машины, она пошла к дому. Только бы оказаться подальше от Райана, от всех его домыслов, от всех тех противоречивых чувств, что он в ней будит.

— Клеа, постой!

Она услышала его окрик, но не остановилась и начала подниматься по ступенькам.

— Позволь мне войти первым и проверить дом, — сказал Райан, догоняя ее.

— Не нужно ничего проверять. Убирайся отсюда со всеми своими гнусными подозрениями.

Сердитым жестом откинув с лица волосы, она нашарила в сумочке ключи и дрожащими пальцами попыталась вставить их в замочную скважину.

— Черт тебя побери, Клеа! Я сказал, что войду первым!

— Нет, — сказала она и наконец открыла дверь. — Мне не нужно…

Ее сердце остановилось. Она заметила под вазой на столе конверт.

— Что там? Клеа, что такое? — насторожился Райан. Обойдя ее, он вошел в комнату и посмотрел на конверт, на котором было выведено се имя. Какой знакомый почерк…

Клеа услышала странный животный крик, который постепенно переходил в истеричный визг. И только когда визг смолк, Клеа поняла, что кричала она сама.

Внутри у Райана что-то сжалось, когда он услышал, как кричит Клеа. Словно испуганный, раненый зверек. Повернувшись к ней, он сжал ее лицо ладонями.

— Клеа, ты слышишь меня? Вес хорошо. Я здесь.

Она вцепилась в него так крепко, что, казалось, ногти порвут рубашку и вонзятся ему в плечи. Он обнял ее дрожащее тело и прижал к себе, оглядывая тем временем комнату. Полицейский в нем говорил, что они в доме одни, но он все равно чутко прислушивался к звукам, исходящим из других комнат и с улицы. Ничего. Только письмо на столе. Он почувствовал неприятное жжение внутри, когда вспомнил о содержании остальных посланий. И не сомневался, что это не содержит ничего особенно оригинального.

Проходили долгие минуты. Клеа снова вздрогнула, и Райан ждал очередного приступа истерики. Но она перестала даже всхлипывать. Подождав еще немного, он сказал:

— Мне надо проверить остальные комнаты. Ты сможешь побыть здесь одна?

Ее головка приподнялась с его плеча, и он услышал тихое «да».

Райан мягко отодвинул се от себя, но она никак не могла отпустить его. Пальцы намертво вцепились в его одежду. Он взял се за подбородок и поднял лицо, чтобы оценить се состояние. Клеа была бледна, как привидение, но слез не было, и, кажется, она уже начала приходить в себя.

Ему не хотелось оставлять се ни на секунду, но что делать?

— Меня не будет только пару минут. Ничего здесь не трогай. Поняла?

Она снова кивнула и на этот раз отпустила его. Райан расстегнул кобуру, вынул пистолет и, сняв его с предохранителя, осторожно заглянул в холл.

Пятью минутами позже, проверив все помещения, он спрятал пистолет и вернулся к Клеа. Она сидела на краешке своей модной кушетки, маленькая хрупкая фигурка в костюме из лимонного шелка. В свете лампы ее обычно кремовая кожа казалась белее мела. Глаза, прозрачные зеленые глаза, один взгляд которых мог заморозить мужчину или заставить его сгорать в огне желаний, теперь были полны слез.

Почувствовав его присутствие, Клеа подняла голову.

— Все в порядке, — успокоил ее Райан и заметил, как немного расправились се плечи. — Могу сказать тебе, что, судя по всему, он не ходил никуда дальше этой комнаты. Я еще проверю тут кое-что, а потом попробую получить отпечатки пальцев.

— Если ты получишь его отпечатки, то сможешь выяснить, кто он, — оживилась Клеа, и Райану стало больно, что он не в состоянии позволить ей даже такой маленькой надежды.

— К сожалению, я должен быть с тобой честен, принцесса. Я сомневаюсь, что найду отпечатки. До сего момента этот парень вел себя очень умно. Единственная его промашка — это когда он схватил тебя тогда у театра. И даже тогда ему удалось сбежать, да еще так, что никто не заметил. Сомневаюсь, что он был настолько беспечен, чтобы вламываться сюда без перчаток. Скорее всего, вошел, оставил письмо и тут же вышел.

— Письмо. Я должна его прочитать.

— Не обязательно. — Райан аккуратно взял конверт и, вынув письмо, начал читать, иногда морщась от омерзения. — Практически то же самое, что и в остальных, — сказал он и сунул его обратно в конверт. Честно говоря, оно было еще хуже остальных. Общий тон еще настойчивее, требовательнее. Фантазия еще извращеннее.

Клеа задрожала, и Райан в ту же секунду оказался рядом с ней.

— Что такое?

— Я просто подумала о том, что случилось бы, если бы ты меня не остановил. Если бы я взяла такси и приехала домой раньше… одна. Он мог ждать меня здесь. Сидеть и ждать, когда я вернусь.

Этого тоже нельзя исключать, понял Райан и пожалел, что не поставил здесь круглосуточную охрану.

— Тогда бы ему пришлось встретиться с нами обоими. Я ни за что не буду отпускать тебя одну.

Их глаза встретились.

— Мне страшно, Райан. Действительно страшно.

— Я знаю, детка. Знаю. — Он сжал ее холодные пальчики. — Ты храбрая.

И даже больше, чем храбрая. Большинство женщин все еще бились бы в истерике. Но только не его Клеа. Она была сделана из другого, более прочного материала. Вот только сейчас она казалась хрупкой и уязвимой.

— Он собирается добраться до меня, да? И только вопрос времени, когда это ему удастся.