Мэхелия Айзекс - Чужая женщина

И почему он думает не о том, как объяснить свое пребывание в ее спальне, а о том, какая прозрачная у нее кожа на шее...

Шелковый тончайший пеньюар, из-под которого выглядывала батистовая ночная сорочка, делал Сару Джонсон необыкновенно сексуальной и обворожительной. Золотые волосы волной рассыпались по плечам. Она выглядела как его самая сладкая мечта – и как самый страшный его ночной кошмар, потому что с некоторых пор он до смерти боялся снов, в которых ему являлась Сара Джонсон. Желать – и не иметь возможности получить. Худший кошмар мужчины. Сара Джонсон не могла принадлежать Марку Рэндаллу, и сознание этого ранило больнее острого клинка.

– Марк. Что вы здесь делаете? За вами послал Бен?

– А он что, знает, что я здесь?

– Так вы пришли не к Бену?

– Нет. Я... Я пришел не к отцу. Я пришел к вам! Где вы были?

– Я была у вашего отца. Зачем вы хотели меня видеть? И потом, сейчас очень поздно...

– Я знаю!

– Но...

– Мы не закончили наш разговор у пруда.

Сара прекрасно его поняла, он был в этом уверен, но притворялась, что ни о чем не догадывается. Это не было кокетством, скорее, она боялась его слов...

– Какой может быть разговор? Марк, я думаю, вам лучше уйти.

– Нет. Нам надо поговорить. Необходимо.

– Конечно. Ведь здесь нам не могут помешать ваши барышни. Уходите, Марк. Уходите, а то я закричу и сбежится весь дом.

– Ты этого не сделаешь.

– Нет?

– Нет. Для этого ты слишком уважаешь моего отца.

– В отличие от тебя. Послушай, Марк, угомонись! Я не рассказала Бену о каньоне, но это вовсе не значит, что я не сделаю этого никогда.

– Сара...

Он шагнул к ней, она отшатнулась от него. Волосы плеснули бледным золотом, на щеках вспыхнул румянец... Никогда еще она не была так хороша и так желанна.

И так неприступна.

А потом ее губки слегка приоткрылись... и после этого события развивались стремительно и непредсказуемо. Сам Марк впоследствии объяснял случившееся только одним: он испугался, что Сара сейчас завизжит. Именно поэтому он торопливо кинулся к ней – и через миг их губы слились в поцелуе.

Сара замерла в его руках, а он изнемогал от аромата ее волос, от нежного тепла ее тела, от хрупких плеч, которые он яростно сдавил своими могучими лапами... Он и был зверем, сильным молодым самцом, догнавшим самку во время гона. Цивилизация, здравый смысл, воспитание, хорошие манеры – все это осталось в кромешной тьме, сияло же только его горячее желание: немедленно обладать Сарой Джонсон. Она пришла в себя уже через мгновение и начала отчаянно сражаться. Между прочим, справиться с ней оказалось не так легко. Марк с сожалением оторвался от ее губ и поспешно закрыл ей рот рукой.

– Легче, легче. Я не собираюсь причинять тебе вред! Я просто хочу поговорить...

В этот момент острые зубки впились в его ладонь, и Марк чуть сам не заорал на весь дом. Выпустил Сару и с изумлением смотрел на алую струйку, бегущую по смуглой руке.

Чокнутая! Прокусила ему руку. И что интересно, так и не завизжала. Вырвалась, отбежала в другой конец комнаты и стоит, смотрит на него сердитыми синими глазищами.

Надо уходить, Марк. Не будет же она разговаривать с ним после этого. Да и сам он не будет с ней разговаривать, вот еще! Ни слова не скажет, уйдет в гордом молчании...

– За что, Сара?

– Ты не поймешь.

– Попробуй объяснить.

– Я думаю, тебе нужен пластырь.

– А что, я рискую получить заражение крови?

– Идем в ванную. Я посмотрю в аптечке.

Марк оскорбленно и насмешливо выпятил подбородок.

– Замаливаешь грехи?

– Ванная здесь.

– Ха!

Он остался стоять, дурак дураком гордо глядя в сторону, а Сара, слегка пожав плечами, отправилась в ванную одна. Марк тут же забыл о гордости и вытянул шею, потому что система зеркал позволяла чудненько подсматривать за происходящим в ванной.

Сара достала из собственной косметички вату, пластырь и тюбик с какой-то мазью. Потом обернулась и окликнула Марка:

– Ты идешь? Надо промыть рану.

Марк медленно и нехотя шагнул вперед. Сара быстро и ловко промыла укус, промокнула ватным тампоном, а затем наложила мазь. Потом последовал пластырь.

– Сейчас начнет щипать.

– Я не боюсь. Зачем ты это сделала?

– Скажем так, я не люблю, чтобы меня кто-то принуждал делать то, чего я не желаю делать.

– Но я не собирался тебя ни к чему принуждать! Я хотел поговорить. И потом, я никогда не смог бы причинить тебе вред...

Он неожиданно коснулся пальцами здоровой руки нежной щечки Сары.

– Ты мне не веришь?

– Ты просто не понимаешь...

В ее голосе звучало такое отчаяние, такое замешательство, такая искренняя боль, что Марк обомлел. В синих глазах стояли слезы, делая их похожими на переливающиеся драгоценные камни.

– Да, я не понимаю. Объясни мне!

Он был уверен, что она ничего ему не скажет, но ошибался. Сара опустила голову, помолчала, затем подняла глаза и тихо, но твердо произнесла:

– Мой бывший муж принуждал меня иметь близость с другим мужчиной. Как ты думаешь, это легко пережить?

Марк схватил Сару за руки, кровь бросилась ему в голову.

– Твой бывший... Сара... Я...

Самым ужасным был ее монотонный, безжизненный голос.

– Он был геем. Его родители об этом ничего не знали. Они бы умерли, если бы узнали. Они были старые и старомодные. Дик был их единственным сыном, поздним ребенком... Поэтому он и женился на мне, использовал меня как прикрытие.

– А ты знала?

– До свадьбы не знала. И после свадьбы тоже не знала. А потом пришла с работы на два часа раньше и застала его с любовником.

– Но я...

– Ты мне не веришь. Не веришь. Я просто была маленькая и наивная. Я выросла с теткой, потом она болела, я за ней ухаживала... У меня никогда никого не было. Я не знала о жизни ничего. Ты мне не веришь...

– Я этого не сказал.

– А это и не нужно. Родители Дика тоже не говорили мне, хотя все знали.

– Сара, я не про это. Зачем твоему... этому человеку было нужно, чтобы ты...

– Он хотел иметь ребенка. Они оба хотели. Ирония судьбы. Стерильный брак. Непорочное зачатие. Они с любовником даже подыскали мне партнера.

– И он... вы... ты согласилась?

Теперь он понимал, почему она так отреагировала на вопрос о детях. Но вот то, что случилось дальше, не укладывалось ни в какие рамки.

Сара Джонсон ничего не ответила Марку Рэндаллу. Она просто приподнялась на цыпочки и крепко поцеловала его в губы.

Пойди пойми этих белокурых авантюристок.

Почему он не упал в ванну, непонятно. От прикосновения ее губ его кости расплавились, превратились в желе и мягко просели. Собственно, твердой осталась только одна часть тела...

И она не дремала, эта часть. Едва горячее тело Сары Джонсон прижалось к телу Марка Рэндалла, его плоть восстала еще сильнее, хотя по его подсчетам это было уже невозможно.