Светлана Иваненко - Дьявольские будни

Оказалось, что старушка живет недалеко. Ступив за порог ее квартиры, я внезапно попадаю в прошлое. Прошлое с чистенькими полупустыми кухнями. С дешевой белой мебелью, но идеально сохранившейся в умелых хозяйских руках. Прошлое с зелеными дорожками вместо современных ковровых покрытий и книжными шкафами вместо лазерного диска "Библиотека в кармане". Непривычно доброе прошлое. Такому времени и таким старикам не осталось места в современном мире. Они сейчас на грани вымирания - старики. Особенно - если жизнь детей сложилась неудачно.

Старушка снимает старомодную шляпку и спешит на кухню заваривать чай. И минут через пятнадцать я сижу за столом, заставленным вазочками с пряниками, печеньем, конфетами и клубничным вареньем.

- Как зовут тебя, внучек?

Вот так всегда, первый же вопрос застает меня врасплох.

- Дмитрий, - выдаю первое попавшееся имя.

Хотя бы начинается с одной буквы с дьяволом, думаю я.

- А Вас? - до меня доходит, что вроде как положено проявить ответную вежливость.

- Катерина Игнатьевна, - представляется бабушка, - рассказывай, Дима, что с тобой приключилось, - старушка пододвигает мне чай.

Пахнет это ее изобретение изумительно! Чего она туда намешала - никому не ведомо! Надеюсь, что марихуаной такие добрые старушки не балуются?

Чувствую себя еще большим идиотом, но понимаю, что я ей нужнее, чем она мне, поскольку мне она вообще не нужна, и, медленно подбирая слова, пытаюсь придать моей истории правдоподобность.

- Меня выгнали с работы, - начинаю рассказывать, - и друзья от меня отказались.

Было бы еще большим шиком сказать, что и невеста меня бросила, но вот кого-кого, а невест у меня никогда не было.

- Я долго перебивался случайными заработками, а потом у моего бывшего шефа появились конкуренты, из тех, что хотят подмять весь рынок, создать монополию и повысить цены.

Катерина Игнатьевна цокает языком, видать, тема о ценах ей понятна.

- Они... раскопали кое-что из моего прошлого, сумели меня зацепить и требуют, чтобы я им помогал. И мне приходится это делать. Потому что если откажусь - они заставят это делать девушку, которая мне нравится. А потом меня нашел старый друг из конторы бывшего босса и предложил подставить эту девушку, и тогда меня возьмут обратно на работу.

Ф-фух! Ну и наворотил! Интересно, она поняла что-нибудь? Я наконец-то пробую чай. Вкуснота! В меру крепкий, по-детски сладкий, а запах! Старушка попала в точку! Меткая старушенция!

- О-хо-хо! - сокрушенно качает она головой, - детектив какой...

Сокрушенно пожимаю плечами. Никакой не детектив, все проще... но не легче...

А потом меня прошибает холодный пот... а вдруг - я только что проболтался? Вдруг эта бабушка, по виду старушка обыкновенная, вдруг она - засланец пришельцев? Да не может быть, я бы почувствовал!

Катерина Игнатьевна внимательно смотрит мне в глаза:

- И что ты делать думаешь, Дима? Кто-нибудь может тебе помочь?

Меня опять терзают сомнения... почему-то кажется, что бабка знает больше, чем говорит...

- Не знаю, Катерина Игнатьевна, - осторожно отвечаю я.

- Ты чай-то пей, пей. И послушай, что старушка тебе посоветует. Вижу, что человек ты хороший, Дима.

Вы это слышали? Я - хороший человек, обалдеть...

- Да, парень ты хороший, хоть и в драных штанах. (Дались они ей, мои штаны!) Да и штаны-то ни при чем, - продолжает бабка, а я думаю, что они все сговорились на мои мысли отвечать, все, начиная от пришельцев и заканчивая вагоновожатыми, - хороший, да только непутевый, - резюмирует Катерина Игнатьевна.

Страшно сказать, какой непутевый, думаю я.

- Нынешняя молодежь - вся беспутная да оттого запутанная, - продолжает высказываться старушка, откусывая пряник, - куда идут - не знают, чего хотят - не помнят. Главное забыли. Ты, Дима, в Бога веруешь?

От неожиданности разливаю немного чаю. Старушка ловко подхватывается с места и чистенькой тряпочкой промакивает стол.

Поднимает на меня мудрые глаза:

- Так как?

Чуть усмехаюсь и киваю. Не только верю, а лично знаком, думаю я.

Катерина Игнатьевна добро улыбается:

- Ты бы ЕГО спросил, Дима, как поступить-то?

- Я б спросил, - говорю чистую правду, - да только ОН не ответит.

Катерина Игнатьевна значимо поднимает вверх один палец и говорит:

- А все потому, что ты неправильно понимаешь суть Бога. Знаешь, как в народе говорят? Бог есть совесть! Вот и думай дальше. Как по совести поступать, думай. Будет чиста твоя совесть - будешь и ты чист перед Богом.

Снова улыбаюсь. Ее наивности и мудрости улыбаюсь.

- Я так понимаю, что ты и конкурентам не хочешь помогать, и девушку не хочешь подставлять, и на работу хочешь вернуться?

Киваю. Да, я все это хочу.

- Ты главное пойми, - говорит она тихо, - так не бывает, чтобы все получалось. От чего-то тебе придется отказаться. Если ты хочешь вернуться на работу - тебе придется отказаться от девушки, если ты хочешь девушку - придется отказаться от работы, а если ты не хочешь помогать конкурентам - тебе придется опять-таки отказаться от девушки. Вопрос только в одном - от чего ты готов отказаться и какой твой выбор будет по совести?

Молчу и думаю. И согласен с каждым ее словом. С поправкой на настоящие события, конечно.

- Слушай еще, Дима. Если тебе кажется, что девушка для тебя важнее, а ты парень молодой, и кровь, небось, играет, так подумай о том, что если победят конкуренты - пострадает много людей. Старикам хуже жить станет, - вздыхает она, - это плохо - когда растут цены.

- Спасибо, Катерина Игнатьевна, - тихо говорю я.

- А что ли собрался куда? - подхватывается старушка, услышав слово "спасибо", - да ты посиди еще, посиди, чаю-то не попил...

- Пора мне, - говорю.

И правда, пора, из меня только что ушел процент силы. Меня зовут. Потеряли.

В это самое время одна взбешенная красотка сложила крылья, приземлившись на крышу высотного дома. С ходу выбила ногой люк и спрыгнула вниз, в подъезд. Она давно поняла, что приземляться у людей не виду не стоит. Могут неправильно понять. Кулаки Энжи сжимались и разжимались, но она этого не замечала. Она отдалась во власть гнева, как всегда в непривычной ситуации.

Люцифер посмел требовать встречи! А она, придя на встречу, потому что ей хотелось его увидеть - повела себя беспардонным образом, продемонстрировав всю свою неуравновешенность! Он сказал ей жуткие вещи, сказал обыденным голосом, как нечто совершенно неважное, что он уполномочен ее убить... изверг! Он был опасен, равнодушен и абсолютно уверен в себе. Как же ей хотелось там, на месте, расправиться с ним! И что ей помешало? Его вранье?

Это состояние было уже знакомо ей - достаточно убить, чтобы оно прошло. Только сегодня она будет выбирать определенную жертву. Энжи зашла в лифт и усилием воли убрала крылья и загнала под кожу когти. Еще рано. Лифт раздражал медленным ходом, он плелся, как полумертвый, Энжи слышала, как скрипят механизмы и стонет давно используемый трос. А что будет, если его оборвать? Нужно будет поэкспериментировать как-нибудь. Наконец-то эта вечность в дряхлом лифте окончилась, и Энжи оказалась на улице. От облегчения чуть снова не расправила крылья, но сдержалась. Ей не хочется летать. Кое-чего другого хочется.