Юлия Харченко - Между крестом и полумесяцем

— Антониус, почему ты не можешь убрать за собой или хотя бы не пачкать?

— Не пили меня, пожалуйста. Ты женщина, ты и убирай.

— Ты мужчина — работай.

— Ты отлично знаешь, что это не по моей вине!

— И не по моей вине я работаю, а ты сидишь дома. У меня нет ни времени, ни желания за тобой убирать.

Марием сама не поверила, что сказала это. Только сейчас она поняла, как ей противно иногда наблюдать за мужем. Когда он не ковыряет в носу, то почесывает в паху, и это его противное отхаркивание…

— Не смей со мной так разговаривать! Убирать — это твоя обязанность, которую ты взяла на себя, выходя за меня замуж, независимо от того, работаешь ты или нет!

— Антониус, есть ли у тебя какие-то обязанности?

— Да, я защитник семьи.

— Ага, добытчик.

— Да, добытчик, только не могу найти работу сейчас. Чего ты от меня хочешь? Я тебя недостаточно удовлетворил ночью?

— Я не нуждаюсь в твоих удовлетворениях!

— А я в твоих комментариях. Пришла, увидела — взяла и убрала!

Марием испугалась гневного взгляда мужа и уже подумала, что он подойдет и ударит ее. Она тихо пошла к стойке, отделяющей ее американскую кухню от гостиной, собрала оставшуюся грязную посуду и начала мыть. Ей хотелось скорее поставить точку в разговоре. Не хотелось ни говорить, ни слушать Антониуса. Ей вспомнились дядины слова: «Если уже вышла замуж, то перевоспитай». Легко сказать, но как это сделать — оставалось вопросом.

— Дорогой, — начала она, — мне кажется, мы никуда не выходим вместе. Давай куда-нибудь сходим.

— Например?

— Например, мне сегодня передали клубную карту лучшего ночного клуба. Она предполагает бесплатный вход для двоих и скидку на напитки.

Антониус, возможно, в первый раз за день оторвался от кресла, подошел к ней и внимательно посмотрел в глаза. Марием довольно улыбнулась.

— И чему ты так радуешься? — тихо спросил он, глядя на нее из-за стойки.

Уголки губ девушки резко опустились.

— Как ты могла даже сказать мне такое? Ты хочешь, чтобы мы пошли прямо в Содом и Гоморру? Кто тебя вообще воспитывал? И после этого ты удивляешься, почему на тебя смотрят все на улице?

По щекам Марием ручьями потекли слезы.

— Как тебе в голову могло прийти даже предложить мне такое? Ты что, не понимаешь, что это место порочно? Приезжие уличные девки ходят в эти места, чтобы подцепить на ночь кого-то, там у них происходят соития. В жизни никогда моей ноги не будет в таком месте. Ни моей, ни моей жены, ни моих детей, если я решу от такой развращенной женщины их иметь. Я даже не представляю, что ты сможешь вложить в голову своей дочери!

Марием убежала в комнату и захлопнула дверь. Она легла на кровать и, уткнувшись носом в подушку, заплакала. Возможно, муж был прав в своем высказывании. Наверное, ночной клуб не слишком хорошее место. Но зачем же так разговаривать с ней?

В такие дни она не знала чего ожидать от жизни. От безысходности она зарывалась в подушку и притворялась умершей, тогда все ее заботы отходили на второй план. Она не знала, для чего продолжать жить с этим мужчиной, есть ли вообще в этом смысл и чего ожидать от него в будущем.

Раздался спасительный телефонный звонок. Это была Сабина. Марием задумалась. Сабина никогда не звонила ей на мобильный телефон, и этот звонок удивил девушку.

— Марием, слушай, у тебя есть муж безработный и два брата, которые еще учатся, да? Не хотят ли они провести время на курорте и заработать по здешним порядкам неплохие деньги? Мой Ахмед решил заняться бизнесом и открыл компанию, которая будет подписывать контракты с отелями по трудоустройству аниматоров. Ему нужны люди, потому что контактов у него еще немного, а одному отелю не хватает двух человек. Зарплата триста долларов, питание и проживание или в отеле, или в здании для персонала. Шеф анимации научит всему, по поводу этого не переживай.

— О, — улыбнувшись, сказала девушка и смахнула слезы с лица. Зарплата была намного приличней той, которую получали мальчики, а сейчас один Мина, но Антониусу она эту работу решила не предлагать. — Ботросу, старшему брату, сделали операцию, а мой дорогой муж вряд ли захочет этим заниматься. Но младшему я предложу, спасибо.

— Ладно, тогда до завтра. Мне очень жаль, я не знала о твоем брате.

— Все в порядке.

Марием улыбнулась. Она быстро набрала номер Мины.

— Привет, сестренка! Как поживаешь? Ты в курсе, что Ботросу сделали операцию. Врачи гарантируют поправку.

— Да, это замечательно! Надеюсь, все будет хорошо. Послушай, муж моей знакомой занимается набором аниматоров для отелей. Не хочешь попробовать? Триста долларов плюс питание и проживание в хорошем отеле.

— Слушай, триста долларов… Правда? Конечно, хочу попробовать. Только… А мама? А учеба?

— Мама, если захочет, приедет и побудет с нами, но, думаю, она будет в больнице с Ботросом. А учеба… Хотя бы на каникулах. Кстати, как там мама?

— Она приходит на час, моется и возвращается в больницу. Она там уже ночует.

— Мы ей будем звонить. На выходные будем ездить к ней.

— Согласен.

— Тогда садись завтра в автобус и приезжай ко мне.

Идея показалась Марием неплохой. Ей был так нужен родной человек рядом. Ей не хватало матери или близкого человека, с кем можно поделиться текущими делами, который кивнет головой в знак согласия, пожалеет, с кем можно посмеяться, пооткровенничать. Девушка перечеркнула в памяти нехорошие мысли. Звонок раздался как раз в момент полного отчаяния, мир рухнул для нее и снова восстановился, как будто кто-то свыше не хотел ее полного отчаяния. Ну что же, она сама совершила ошибку и вышла за этого человека замуж, придется не принимать к сердцу и терпеть его грубости. Можно просто представить, что его не существует.

Марием привела себя в порядок перед зеркалом, смыла темные разводы под глазами, нанесла свежий мазок туши, покрыла губы бесцветным блеском, надела передник и встала за плиту. Пару дней тому назад в модном журнале она вычитала рецепт интересного блюда и хотела приготовить его. Замесила тесто и стала накручивать его вокруг говяжьего фарша, смешанного с мелко нарубленной зеленью, параллельно успевая готовить салат. Затем бросила получившиеся пирожки в раскаленное масло. По гостиной разнесся приятный аромат, потом к нему добавился запах жареного лука. Марием выложила все приготовленное на тарелку и начала есть. Получилось совсем неплохо.

— Ты что-то готовишь? — спросил Антониус.

— Не обращай внимания, уже нет.

Через полчаса голос спросил:

— Когда будем кушать?

— Спасибо, я не голодна, дорогой, я только поела, — дерзко парировала Марием.

Парень поднялся и подошел к тарелке. Она была пустая.

— А где моя порция?

— На тебя я не готовила, я не знала, что ты голоден.