Юлия Харченко - Между крестом и полумесяцем

Доехав в автобусе до нужной остановки, она поняла, что идти до больницы не очень далеко, и решила пройтись пешком. Было жарко, и она сняла куртку, оставшись в блузке с рукавом чуть ниже локтя. Мимо проходила мусульманская пара: укутанная в черные одеяния девушка с открытым овалом лица и мужчина в белой галабейе — длинной рубашке до пола. Он прошел мимо Марием, намеренно задев ее локтем, и злобно прошептал: «Уличная девка». Марием, никак не отреагировав, прошла мимо. «Еще непонятно, кто из нас более непорядочный и с улицы: я с открытым лицом и в рубашке со средней длины рукавом или он! Ведь я никого не оскорбляла», — подумала она и пошла дальше.

Параллельно главной улице шла тропинка между домами прямо к больнице. Она решила свернуть на эту дорожку. На заасфальтированной части дорожки бегали дети, загораживая ей путь. Когда она проходила мимо, они остановились. Маленькие, грязные, очень худые, они внимательно изучали ее. Двое мальчишек разбежались, третий продолжал стоять и смотреть, затем бросил в нее маленький камешек. Потом второй. Девушка закрыла лицо рукой, и слезы непроизвольно покатились по щекам. Кто же вырастет из него, кем он будет, так воспитанный своими родителями?! Станет ли он отбросом общества или, может, будущим премьер-министром их страны?

— Как хорошо, что мы с тобой одни, без мамы. Я наконец-то могу поговорить с тобой, — сказал дядя Виктор, нажав на кнопку замка на электронном ключе машины. Машина пискнула, и в салоне загорелся свет. — Садись рядом со мной, поговорим. Через два дня мне нужно лететь обратно. Но ты ничего не думай: как ты видишь, мы в деньгах особо не нуждаемся, и я не буду сдавать квартиру. Было бы здорово, если бы я мог оставить квартиру на вас, родных людей. А вы бы приглядывали за ней.

— Дядя, я даже не знаю, что сказать.

— Подожди, я не закончил. Твоей маме возвращаться к Сусу нельзя, они убьют друг друга. У вас дома тоже мало места. Так что вопрос решен. Второй момент: я знаю, что у вас проблемы с деньгами.

Марием покраснела и замотала головой:

— Нет-нет, дядя, пожалуйста!

— Я не закончил. Я единственный брат твоей мамы. На протяжении многих лет мы были неразлучны, я ее очень люблю и знаю, что она нуждается в моей помощи. Я открыл в банке счет на ее имя. На счету есть некая сумма, и я хотел бы, чтобы ты в любом случае контролировала расходы. Денег на самом деле немного, но они поддержат ее некоторое время. Это карточка.

Он протянул конверт.

— Пароль в конверте. На тебя выписана доверенность на право распоряжения банковским счетом, получение информации из банка, пополнение счета. Лучшим вариантом было бы, если бы ты снимала каждый месяц определенную сумму и присылала ей. Мне так было бы спокойнее. Твой брат еще мал, а у мамы тараканы в голове.

— Хорошо, дядя, ты можешь на меня положиться. Спасибо.

— И еще одно. Я все-таки был бы рад, если бы вы нас как-нибудь навестили в Италии. У нас большой старый дом в пригороде Милана, всем места хватит. Тебе бы было интересно. Я не думаю, что маленькая любознательная девочка с большими удивленными глазами сильно изменилась.

Марием улыбнулась. Дядя тоже улыбнулся и потрепал ее по голове. Потом, нахмурив брови, направил руку во внутренний карман пиджака.

— Вот, — он вытянул визитку и протянул ей. — Это наши электронные адреса, наш домашний адрес, телефоны. Возьми. Держи меня в курсе всех событий, хорошо?

— Да, дядя.

— Пиши все. Нужно будет больше денег — говори. Кстати, — заметил он, когда они выходили из машины. — Расскажи мне про своего мужа, он же мой племянник. Я, к сожалению, не смог приехать на свадьбу, и видел только фотографии, которые показала мне мама. Ты была очень красивой невестой. Хотя глаза у тебя на всех фотографиях были грустные, я не увидел в них счастья. Свадьба для коптской девушки — самый счастливый день в ее жизни. Раз и навсегда. Пара должна быть полностью уверена в своих чувствах, чтобы решиться на свадьбу. Ты любишь его?

— Какой-то частью души…

— Неправильный ответ. Любят всей душой и всем сердцем, а не частью.

— Дядя, у меня не было выбора.

— Выбор есть всегда. Посмотри, к чему это привело. Ты пожертвовала собой, чтобы обустроить как-то свою жизнь и жизнь матери, и что? В итоге один брат в больнице, мать ушла от тетки, а у тебя искажается лицо, когда ты говоришь о своем муже. Скажи, что он за человек?

Марием опустила глаза. Она поняла еще в больнице, когда после долгой разлуки встретила дядю, что от него ничего не укроется.

— Он… ленивый, эгоистичный человек, который преследует свои интересы. А преследует ли? Иногда мне кажется, что его вообще ничего не интересует. Он не работает, сидит дома, ждет на диване перед телевизором, пока ему подадут…

— А ты не подавай. Приходи с работы, скажи, что устала, иди в комнату, не готовь. Если он не может быть мужчиной, защитником, кормильцем, добытчиком, наконец. Возможно, он не мужчина. А если не мужчина, значит, пусть готовит, стирает, моет и сидит дома.

— Так годами ждать, самой проще сделать.

— Потом тебе придется годами ждать, чтобы он хоть что-то предпринял… понимаешь?

— Возможно, ты прав, но у нас так не принято.

— Не принято, но и не принято, чтобы мужчина не работал и лежал как мешок.

Девушка опустила глаза, не зная, что ответить.

— Родная, ты совершила ошибку — вышла за него. Теперь что, всю жизнь терпеть его извечные лежания перед телевизором?! Перевоспитай. В конце концов, сейчас в полно западной литературы на эту тему. Читай и учись. И быстрее. Хотелось бы нам с твоей мамой внуков увидеть, — улыбнулся дядя.

— Дядя!

— Да.

— Спасибо, — сказала Марием и улыбнулась. Она была рада общению с дядей и благодарна за совет. Ее чувства и мысли уже давно беспокоили ее, но она не решалась высказать их.

Виктор улыбнулся в ответ.

— Мне кажется, дядя, что тебя послал Бог как палочку-выручалочку или волшебную фею из сказки, знаешь?

Виктор замялся:

— Ну, — он улыбнулся, — думаю, до феи мне еще далеко. Ты знаешь, мы же семья, мы должны помогать друг другу, а твоя мама была моим лучшим другом всегда, и она — моя любимая сестра. Думаю, то, что я делаю сейчас для вас, не идет ни в какое сравнение с тем, как твоя мама успокаивала меня, когда меня бросила невеста, и внушала уверенность в хорошем будущем. Несопоставимо с тем, как она меня защищала и просила, чтобы меня не наказывали родители. Помню историю, когда я потерял данные родителями деньги, а она предложила родителям забрать взамен все ее сбережения из копилки. Самое дорогое, что у меня есть — мои воспоминания, и, кажется, я никогда не рассчитаюсь с твоей мамой за то, что она всегда была лучшей сестрой. И сейчас есть. Если бы я знал, что ей так тяжело, я бы приехал раньше. И еще, прошу тебя, своди ее к хорошему врачу, к лучшему. Пусть он скажет, это временное помутнение или лучше положить ее в госпиталь.