Мелинда Метц - Изгой. Дикарь [сборник litres]

Магазин «Космические товары» действительно купался в баксах. В конце зала находился обычный дежурный магазин, где местные могли купить молоко, содовую и прочее. Но его центральная часть была забита слишком дорогими товарами, которым туристы как будто не могли противостоять: зубные щетки с головами пришельцев, ювелирные украшения с пришельцами, светящимися в темноте, боксирующие игрушки-инопланетяне и кофейные чашки, на которых было написано что-то вроде «Шесть способов узнать, инопланетянин ли твой коллега».

Майкл подсчитал, что сможет стать миллионером за неделю, если расскажет всем правду о себе. Он, наверное, мог бы продать по волоску с головы за тысячу баксов каждый. Или волосы из носа… впрочем, не будем об этом. Он, наверное, продал бы даже пылинку из своего пупка.

Конечно же, была одна маленькая проблема с планом мгновенного обогащения. Скажи он кому-нибудь, что инопланетянин, его, скорее всего, убили бы. Или посадили куда-нибудь в клетку, и его изучала бы команда ученых. «Приходите увидеть самую большую в мире инопланетную лабораторную крысу-миллионера». Да уж.

Маленькие китайские колокольчики с инопланетянами зазвенели у передней двери. Майкл даже не стал оборачиваться. Он знал, что покупатель скоро его найдет, и подготовился ответить на четыре миллиарда вопросов, типичных для всех туристов, о происшествии в Розуэлле.

Ему просто нужно было выучить короткую речь: «Добро пожаловать в “Космические товары”. Позвольте вкратце рассказать вам историю Розуэлльского индицента. Мы все им гордимся. Еще в сороковые космический корабль разбился прямо за городом. Ну, вообще-то, более чем в семидесяти пяти милях от города, но нам не нравится говорить людям об этом, потому что это может ограничить поток денег, которые мы высасываем из карманов туристов.

Некоторые горожане до сих пор бегают по городу и заявляют, что видели корабль и тела нескольких инопланетян. Почему в нашем музее НЛО нет этого корабля и нескольких маленьких инопланетных тел? Я расскажу вам. Правительство все скрыло. Они всем сказали, что это был метеозонд. И…»

– У меня есть к вам вопрос, – произнес голос позади Майкла.

«Удивил», – подумал тот, очнувшись от размышлений. Это оказался мистер Куддихи. Майкл подавил стон: почему у него не могло быть одного из тех апатичных социальных работников, которые даже не замечают, если ты пропускаешь назначенную встречу?

– Вы хотите узнать, поддельная ли та запись аутопсии инопланетянина? – спросил Майкл.

Мистер Куддихи покачал головой.

– На нашей встрече, ну, ты знаешь, той, что ты сорвал, я хотел спросить тебя, как дела у семьи Хьюз.

Майкл пожал плечами.

– Нормально, думаю.

Его приемный отец был кретином, постоянно играющим в мелкие игры за захват власти, но Майкл мог с этим справиться. Никто из приемных родителей за все эти годы не был идеальным.

– Мистер Хьюз упомянул что-то о пикапе в последний раз, когда мы говорили, – прокомментировал мистер Куддихи.

Майкл не ответил. Что он должен был сказать? Он точно знал, о каком пикапе говорил мистер Куддихи. Старый кусок металла, который мистер Хьюз держал на заднем дворе. По крайней мере так было, пока Майкл не решил освободить бедную машину.

Майкл и Макс отправили пикап на дно озера Ли. Шериф Валенти подобрался слишком близко к правде о Максе, поэтому тот придумал план, как убедить Валенти, что инопланетянин, которого он искал, мертв – утонул на дне озера. К несчастью для мистера Хьюза, в план входил и его пикап.

– Мистер Хьюз сказал, что автомобиль таинственным образом исчез несколько недель назад, – продолжил мистер Куддихи.

– Ему нужно поговорить с миссис Хьюз, – ответил Майкл. – Она ненавидит эту штуку и называет самым уродливым украшением для газона. А еще продолжает угрожать приклеить на него маленьких пластиковых эльфов и прочую ерунду в качестве украшений.

Это правда. Забрать пикап – одолжение, которое они сделали для миссис Хьюз. А она была намного лучше своего мужа.

Мистер Куддихи засмеялся.

– Так ты ничего не знаешь о пикапе?

Майкл снова пожал плечами.

– Я представить не могу, как кто-то сумел вывезти эту штуку со двора. Двигатель даже не заводился. – Конечно, если бы у вас были силы Макса и Майкла, вы бы легко смогли сдвинуть грузовик, просто сосредоточившись. Но он не поделился этим фактом с соцработником.

– Ладно, я сказал мистеру Хьюзу, что упомяну об этом, я так и сделал, – сказал мистер Куддихи. – Но на самом деле я пришел узнать, как у тебя дела дома. Не уверен, что Хьюзы тебе подходят. Я подумывал отправить тебя в другое место.

Перевод: «Семья Хьюз больше не хотела жить с Майклом».

Майкл застыл, все его мышцы напряглись. «Впрочем, какая тебе разница? – подумал он. – Это ведь просто место для ночевки».

– Так когда мне паковать вещи? – спросил он.

– Эй, ты забегаешь вперед, – запротестовал мистер Куддихи. – Если тебе кажется, что с Хьюзами у тебя все нормально, может, нужно организовать несколько групповых консультаций?

– Нет, вы правы. Мы не подходим друг другу, ну, или типа того. – Майкл откинул черные пряди с глаз. – Это все? Потому что у моего босса для меня тонна работы.

– Это все, – ответил мистер Куддихи. – Я вернусь к тебе с подробностями через несколько дней. Тогда мы сможем назначить другую встречу – и я надеюсь, в этот раз ты придешь.

– Да, приду. Точно.

«Просто уйдите уже отсюда».

Майкл считал мистера Куддихи достойным человеком, но все же был бы рад, если бы тот больше не появлялся в его жизни. Как только Майклу исполнится восемнадцать, он распрощается с соцработниками и приемными семьями.

Не то чтобы он точно знал, когда его день рождения. Он вышел из инкубационной камеры где-то зимой, но уже выглядел как семилетний ребенок. Так что же это значило: он вылупился на седьмой день рождения или все же родился раньше?

Но какой смысл думать об этом – важна была лишь дата, когда социальные службы назначили его день рождения. Через шесть месяцев. Вот тогда он и получит наконец свою свободу.

– Я скоро тебе позвоню, – кинул мистер Куддихи и вышел.

Да, он позвонит, и вся эта муть с приемной семьей начнется заново. Все эти мелкие разговоры, знакомства, дерьмо с правилами в доме. Майкл вздохнул и снова начал клеить ценники на бутылки с водой.

По крайней мере, ему больше не придется видеть самодовольную ухмылочку мистера Хьюза. Наконец-то он подбирался к концу всей этой затеи с фальшивой семьей. Фальшь – вот что он ненавидел больше всего. Если бы дом приемной семьи был чем-то вроде мотеля, Майкл бы еще стерпел. Но в его голове всегда сидела мысль, что нужно любить их. И что они должны любить его. Словно такое действительно было возможно.