Ольга Кирсанова - Хургадский верблюд тебе товарищ!

Тетка незамедлительно последовала за ней, таща на буксире своего «туриста».

— Риточка, детка, ну что же ты, моя сладенькая, — примирительно заворковала она.

Сладенькая деточка ничего слушать не желала, мотала головой и отворачивалась. Эльвира беспомощно уставилась на Алексея Александровича. Тот мужественно вступил в бой. Не исключено, что мужество это было замешано на изрядной доле виски.

— Риточка… — начал было он.

Девчонка злобно прервала его:

— Мар-га-ри-та! Это мое имя, дорогой Лешенька!

— Ладно тебе, одна ж семья теперь, — добродушно отмахнулся Алексей Александрович. — Я твою маму очень люблю. Надеюсь, что и с тобой мы подружимся.

По лицу Эльвиры было видно, как стремительно тают ее надежды на дружеские отношения между отчимом и падчерицей. Как и надежды на безмятежный медовый месяц. «Приданое» у тетки оказалось сложное, с норовом. Но «турист» не сдавался.

— Слушай, мне в голову пришла гениальная идея! Хочешь поехать куда-нибудь отдохнуть? Сейчас ведь каникулы. Вот в Египет, например, хочешь? Пирамиды там всякие, Тутанхамоны кругом, море… Твоя мама говорила, что ты с аквалангом нырять любишь. Вот, чего ж тогда лучше, чем на Красное море поехать! Отдохнешь, развлечешься, позагораешь.

Маргоша слегка растерялась. Она явно намеревалась поскандалить еще, но перспектива поездки в Египет была весьма заманчивой. Эльвира закрутила головой в поисках поддержки.

— Олечка, Никита! Ну скажите, как здорово на Красном море!

— Мы там не были, Эля, — возразила я. — Но, наверное, очень хорошо. По крайней мере, то, что по телевизору показывают, — просто замечательно. Только боюсь, что Маргариту одну за границу не пустят. Она же несовершеннолетняя. Только в сопровождении взрослых. Или с группой.

Тут вмешался «турист». Причем обращался он не ко мне, а к Никите. Видимо, решил, что иметь дело с мужчиной предпочтительнее.

— Во, как раз и будет повод на Красном море побывать!

— Боюсь, я вас не совсем понял, Алексей Александрович, — с холодной вежливостью ответит мой брат.

— Алексей, Алексей — без отчеств этих! Ты же, как я понял, Элечкин племянник. То есть Маргарите ты двоюродный брат.

— Троюродный.

— Да без разницы, все одно не чужой человек. Слушай, поезжай с Маргаритой! За мой счет, конечно. И ее с тобой пустят, и нам спокойней, что девочка не одна.

Я уже начала кипеть от негодования. Что за хамство такое! И вдобавок он меня не замечает, как будто меня тут вообще нет. Неужели брат согласится? Да нет, на него не похоже.

Никита действительно отнесся к неожиданному предложению без особого энтузиазма.

— Спасибо большое, но вряд ли это получится. Мы с сестрой, — он притянул меня за плечо поближе, — уже собрались поехать отдыхать. Но совершенно в другое место. В Норвегию. И, конечно, за собственные деньги.

Ни в какую Норвегию мы не собирались, и вообще про планы о совместном отдыхе я услышала только сейчас. Но все равно была Никите благодарна — не дал меня в обиду и вообще вел себя достойно. Хотя в Египет, конечно, хотелось… Дайвингом я не увлекаюсь, да и лежать часами на пляже не очень люблю. Но вот окунуться в атмосферу глубокой древности, посмотреть на пирамиды, прикоснуться к нагретым египетским солнцем камням… А многочисленные храмы! А музеи!

Очевидно, Эльвира моментально прочитала все эти мысли на моем лице и тут же переключилась на меня:

— Олечка, ну о чем вообще тут думать! Конечно, поезжайте! И пусть денежные вопросы вас не смущают, если дело только в этом. Лешеньке это практически ничего не будет стоить. Даже наоборот, это мы вам будем очень-очень обязаны, если вы за Ритулей присмотрите.

Я взглянула на Никиту. Тот состроил суровую физиономию и заявил:

— Ну, не знаю… Вряд ли. Извини, очень вряд ли. Брать на себя ответственность за чужого ребенка…

— Где это ты видишь ребенка? — воинственно вклинилась в разговор Маргоша. — Я, что ли, ребенок?

— В общем, нам надо посоветоваться, — я разумно решила прекратить дискуссию. — Все равно сейчас не время и не место. Эля, мы с Никитой подумаем и завтра тебе позвоним.

Ох уж эти лолитки-малолетки-акселератки!.. От этих скороспелых девочек — сплошные проблемы, головная боль, геморрой и так далее. Набоков, хоть и хороший писатель, на их счет серьезно заблуждается и других в заблуждение вводит. А уж последние события, в которые втравила меня драгоценная сестричка, стали неприятным, но крайне убедительным тому подтверждением. И зачем только я согласился тащиться в этот чертов Египет в качестве эскорта для избалованной стервочки?!

Не могу даже сказать: «А как все хорошо начиналось…» Потому что и начиналось все достаточно скверно. С умеренного, но неприятного похмелья все начиналось. С теткиной свадьбы я ушел не один, а с барышней, с которой там познакомился. Точнее, она со мной. Несмотря на несколько «тургеневский» типаж, оказалась она вполне продвинутой особой, и ночь мы провели весьма бурно и не без удовольствия.

А наутро, едва я ее выпроводил, без звонка явилась Ольга. И с места в карьер принялась меня обрабатывать на предмет совместной поездки в Египет. Она, мол, не кто-нибудь, а искусствовед. По такому случаю не поехать в страну пирамид и сушеных фараонов — это просто преступление. А без меня ехать туда она никак не может, тем более с Маргошей. Ибо Египет, как известно, это Северная Африка. А в Африке акулы, гориллы, злые крокодилы и сексуально озабоченные арабы. Последние бегают босоногими стайками и высматривают одиноких девиц, дабы принести их в жертву либо богу в крокодильем обличье — Себеку, либо собственной похоти. И неизвестно еще, что хуже.

Мое самочувствие в то утро было настолько отвратительным, что я был готов пообещать все, что угодно — хоть зажарить собственные уши, — лишь бы она от меня отстала. Я и пообещал. Не уши, конечно, а поездку. Ну почему наша тетка не вышла замуж за какого-нибудь сталевара или бухгалтера? Тогда вряд ли ее мужу пришла бы в башку эта дивная идея — турпоездка. Устроил бы в крайнем случае экскурсию в горячий цех. Или объяснил, как работает компьютерная бухгалтерская программа. Красота! Увлекательно, полезно и совсем недолго. И ехать за тридевять земель не надо.

Но все сложилось так, как сложилось. Я, правда, до последней минуты надеялся, что капризная акселератка взбрыкнет и передумает ехать. Собственно, это вполне могло случиться. Всю дорогу до Шереметьева она не переставала ныть, придираться к каждому нашему слову и обливать презрением Алексея. Тот факт, что именно за его денежки она и отправляется за границу, Маргошу ничуть не смущал. Впрочем, эту паршивку, по-моему, вообще смутить было невозможно. Или, во всяком случае, очень трудно.