Кира Буренина - Свет в твоем окне

— Поздравляю с замечательным приобретением, — рассматривая антикварную чашечку, одобрила Ксения Александровна на следующий день. — Настоящий фарфор, действительно девятнадцатый век, не подделка. Молодец, Алиса, у вас хороший вкус.

Алиса почувствовала себя невероятно польщенной, словно это был самый важный комплимент в ее жизни. Почему-то именно в доме Богатыревых на Алису снисходило такое спокойствие, как будто здесь было самое защищенное место на земле, где можно просто сидеть за круглым столом, покрытым скатертью с дубовыми листьями, вышитыми по краю, тихонько улыбаться своим мыслям за чашкой чая и молчать. Кремовые шторы наглухо защищали комнату от любопытных глаз соседей, живущих в доме напротив. Казалось, Ксения Александровна и Никита взяли над ней шефство — они опекали ее, старались удобно усадить, вкусно накормить, были деликатны и ненавязчивы.

Больше всего Алиса ценила вечера, когда Богатырева вспоминала о старине. Случалось это чаще всего в отсутствие Никиты, словно мать стеснялась вспоминать давние события при сыне.

— Знаете, я на днях прочитала в газете, что в Москве существуют районы, где исторически накапливалась черная энергия.

— Интересно, какие?

— Всех я не запомнила, но вот о двух расскажу. Во-первых, это Чертолье — район Пречистенки. Название говорит само за себя, по преданию, в подземелье находились пыточные камеры Ивана Грозного. Второй район — Ходынка. В этом районе я родилась, и наша семья долго жила в так называемом военном городке. Это дома-пятиэтажки, построенные сразу после войны для офицеров и их семей. Пятиэтажки образовывали большие дворы, отделенные от других дворов коваными чугунными заборами, украшенными красными звездами. В нашем дворе были дом летчиков, дом офицеров-общевойсковиков и дом моряков. Впрочем, с домом моряков никто не дружил. Наш дом практически вплотную примыкал к Ходынке. Разделяли их только забор и ряд гаражей — примерно как наши дома сейчас. Сколько себя помню, никто не решался вечером зайти на ту сторону дома, даже если с балкона ветер сносил простыню. Та сторона была неосвещенной и поэтому казалась какой-то пугающей. Думаю, злые духи Ходынки не окончательно успокоились, потому что в наших домах творилось всякое — одним словом, чудеса.

— Хм… — Алиса постаралась тактично удержать смешок. — Ксения Александровна, вы верите в мистику?

— Я всегда верила в чудо. Мистика — обратная его сторона.

— Зато я верю в астрологию. Знаете ли вы, что двенадцать станций Кольцевой дороги, по мнению астролога Глобы, вписываются в зодиакальные сектора Москвы?

— А что это значит?

— Каждая станция Кольцевой дороги соответствует одному знаку зодиака, и вся прилегающая к ней территория как бы привязана к этому знаку. Вот, например, Ходынское поле — зона Скорпиона. Символ Скорпиона — зверь в клетке или паук, ткущий сеть. Это мятежный дух, непокорность, управление энергиями больших коллективов. В этом же секторе находятся Пресня, Трехгорка, зоопарк. Скорпион, видимо, не давал покоя своей мятежной энергией всем живущим в военном городке у Ходынки…

— Короче, вы мне не верите. Совсем как Никита!

— Да нет, мне интересно. А что дальше?

— Когда мне было лет десять, я видела привидение. Отец считал, что я все придумала, он был настоящим военным, прошел войну, и чудеса для него не существовали. А мама… Она сделала вид, что ничего особенного не случилось, но я видела, что она поверила. Со мной больше ничего такого не происходило, но вот у соседей…

— А что у соседей? — Алиса почувствовала, как мурашки побежали по телу.

— У моего одноклассника, соседа, ночью вдруг заиграл проигрыватель. Вообразите: ночь, он спит, вдруг проигрыватель включается, иголка падает на пластинку, и громко звучит музыка.

— И что это было?

— Никто не знает.

— А еще?

— Ага, вас уже разбирает любопытство! Разное случалось в нашем доме — люди ни с того ни с сего сходили с ума, болели, умирали, в одной квартире собака, огромная овчарка, бросилась вниз с балкона четвертого этажа.

— Ужас!

— Ладно, не буду пугать, только это правда. Так мы жили у знаменитой Ходынки. Наших домов уже нет, их снесли, однако, когда я бываю в том районе, мне всегда грустно. Интересно, как живется там нынешним жильцам? Лучше расскажу забавный случай. В доме напротив занимал квартиру сапожник. Мы с мамой бегали к нему заказывать ботики и туфли, и шил он их, надо заметить, великолепно. Но на самом деле был он не сапожник, а генерал, бывший кавалерист. Жил он в одиночестве в огромной пятикомнатной, абсолютно пустой квартире. Единственной ценностью в этой квартире был его большой, во всю стену, портрет, где он запечатлен во всей своей кавалерийской красе. Потому что пил он как сапожник и запомнился мне в неизменной синей майке и кожаном фартуке. — Она улыбнулась рассеянной, далекой улыбкой и добавила: — В этом же доме жил отец Никиты, мой будущий муж. Странно, что мы выросли вместе в одном дворе, а заметили друг друга, только когда нам было около двадцати. Мы поженились, уехали под Новгород, но Никита родился в Москве, он еще должен помнить наш двор.

В тот вечер Алисе все-таки удалось уговорить Богатыреву написать две маленькие заметки: поделиться рецептом одного фирменного пирога и вспомнить историю старого московского двора. К удовольствию Алисы и радости Ксении Александровны, читатели по достоинству оценили новый материал, и незаметно для себя Ксения Александровна увлеклась работой в газете. Вскоре она стала ведущей двух рубрик: «Уютный дом» и «Сладкая жизнь». Ее дельные советы и редкая задушевность разговора с читателями были замечены.

— У мамы удивительный дар, — кивал Никита в ответ на восторженные эпитеты Алисы. — На балконе цветы и зелень вырастают пышными и крепкими, скатерти вышиты оригинальными орнаментами, гости всегда получают конверты с шутливыми пожеланиями или маленькие подарки, запеченные в пирожках, вот и статьи стали получаться замечательными.

— Ты знаешь, — призналась Алиса, — когда я впервые пришла к вам, я даже не поверила своим глазам. Ваша квартира была точной копией того чудесного теплого дома, который я выдумала себе когда-то!

— Да, — согласился Никита, — я ни за что не променял бы свой дом, не стены, не бетонную коробку, а именно дом, на что-то другое — загородный особняк, шикарную новую квартиру.

— И ты прав! — кивнула Алиса. — Это настоящая тема для статьи «Что делает обычную бетонную коробку настоящим домом». Как тебе название статьи?

Название статьи Никита одобрил.

Единственное, что не укладывалось в рамки сложившихся дружеских отношений, — это быстрые взгляды карих глаз Никиты, которые время от времени Алиса ловила на себе. Ксения Александровна, видимо, тоже заметила новое отношение сына к Алисе, но тактично не вмешивалась, предоставив событиям возможность развиваться своим чередом.