Ферн Майклз - Техасская страсть

— Я помогу тебе, — шепнула Джулия.

— Нужно, чтобы гирлянда получилась длинной. Во сне я обвил ею все твое тело, и еще немножко осталось, — сказал Кэри.

— Нет. Таких моментов больше не будет.

«Пожалуйста, Бог, не дай, чтобы все это оказалось очередным сном», — молил про себя Кэри.

Внезапно Кэри потянулся к Джулии. Его объятая оказались настолько естественными, что она словно растаяла в его руках. Кэри сильнее притянул Джулию к себе. Они молчали; им больше не нужны были слова. Джулия ощутила нежные прикосновения губ Кэри на своих волосах, щеке, шее.

Их взгляды встретились в полумраке наступившего вечера. Джулии показалось, что она вот-вот утонет в темных глазах Кэри и вновь возродится женщиной, которой ей всегда хотелось стать.

Увидев ее полураскрытые, влажные губы, предлагающие себя ему, Кэри прильнул к ним, легко касаясь, пробуя на вкус их сладость, вбирая ответный поцелуй, нежный и вместе с тем страстный. Поцелуй становился все глубже, и тело Джулии словно охватили языки пламени, а пульсирующий стук сердца громом отдавался у нее в ушах.

Кэри слегка отстранился от Джулии и дрожащими руками спустил с ее плеч бретельки платья. Затем он снял с нее белье. Тело Джулии пылало от страсти, но прохладные цветы гирлянды, которую Кэри надевал на нее виток за витком, целительным бальзамом успокаивали горевшую кожу. Руки Джулии едва заметно дрожали, когда она расстегивала пуговицы рубашки Кэри и его ремень. Спуская шорты по мускулистым бедрам Кэри, Джулия почувствовала его возбуждение.

Джулия сомкнула густые, темные ресницы, ее дыхание стало прерывистым. Она смело потянулась к губам Кэри, предлагая себя, целуя его страстно и требовательно, стремясь сохранить в своей памяти это мгновение.

Легкие пальцы Кэри гладили волосы Джулии. Казалось, Кэри чувствовал то же, что и она. Помимо неистового влечения плоти между ними возникло единство душ. Тихим, слегка охрипшим голосом Кэри попросил:

— Помоги мне превратить эту ночь в вечность.

Не разжимая объятий, они опустились на колени и легли на мягкое покрывало из рассыпанных цветов, где Джулия отдала себя Кэри, его ласковым, возбуждающим рукам, и их желания слились в одно целое.

Утомленные, они лежали на цветочном ложе, голова Джулии покоилась на плече Кэри.

— Ты прекрасна, — шепнул Кэри, сжимая объятия, наслаждаясь ее близостью. — Я мог бы заниматься с тобой любовью снова и снова.

Кэри глубоко вздохнул. Он не помнил, чтобы когда-нибудь испытывал подобное чувство удовлетворения. Он крепче обнял Джулию.

— Как ты относишься к полуночному купанию в океане? — спросил Кэри.

— А разве уже полночь?

— Не знаю. Пока ты здесь, мы не будем смотреть на часы и спрашивать друг у друга время. Для нас сейчас время не имеет значения. Ты согласна? — Кэри зарылся лицом в волосы Джулии.

— Это звучит слишком замечательно, чтобы быть правдой, и, конечно, я согласна. Я также согласна искупаться.

Они поплыли к коралловому рифу. Движения их были легки и синхронны. Их переполняла энергия, они смеялись и резвились в воде, словно веселые дельфины. Когда они наконец устали, то поплыли обратно, к пляжу, залитому серебристым лунным светом, и в изнеможении легли на белый песок.

Они позавтракали свежими фруктами и ананасовым соком. Купались, ныряли, занимались любовью. Спали, когда им этого хотелось, сидели под раскидистым старым деревом. Они даже вскарабкались на него и, устроившись на толстых ветках, поклялись друг другу в вечной любви. Подвешенные рядом гамаки лимонно-желтого цвета раскачивались от их игр и удовольствия. Они любили друг друга до тех пор, пока хватало сил, затем спали, а проснувшись, вновь и вновь занимались любовью.

В полдень последнего дня они вместе приняли душ и оделись.

— Думаю, нам пора отправляться в аэропорт, — спокойным тоном заметила Джулия.

— Я не хочу уезжать, — охрипшим голосом ответил Кэри. Он взял ее за руку и привлек к себе. — Я люблю тебя и хочу, чтобы ты об этом знала. Не важно, что ты думаешь, но это — правда. Я вижу по твоему лицу, что тебя мучают сомнения, и не виню тебя за это. Я не подозревал, что можно одновременно любить двух женщин, но это так. Мне нужно знать, какие чувства ты испытываешь ко мне, Джулия.

Джулия не знала, плакать ей или смеяться. Сказать правду или солгать? Но поскольку она не была уверена в том, что сможет солгать убедительно, то предпочла ответить правду.

— Я люблю тебя больше жизни.

— Я буду приезжать к тебе в Нью-Йорк, клянусь! — в голосе Кэри звучало отчаяние. — Так часто, как только смогу. И я буду писать тебе, звонить каждый день. Ты нужна мне, Джулия. Что я буду делать без тебя?

Из окна своей спальни Айви наблюдала за сценками, разыгрывавшимися во дворе. Проклятье, она не должна плакать! Не должна! Внизу, по всей территории колледжа, люди смеялись и обнимали друг друга. Выпуск! Со всей страны сюда съехались семьи, чтобы разделить этот торжественный момент со своими дочерьми и сыновьями. А кто приехал к ней? Никто, черт побери! Ни поздравительной открытки, ни телеграммы, ни подарков.

— Что ж, ладно, — прошептала она и моргнула, прогоняя готовые пролиться слезы. — Оʼкей, Букалев, надевай-ка эту шляпу и мантию и двигай в актовый зал. Ты сегодня звезда! — скомандовала себе Айви. Еще несколько мгновений она рассматривала кисточку на своей шляпе. Она из сил выбивалась, стараясь заполучить ее, и это того стоило. Высоко подняв голову, Айви направилась к дверям спальни. Она уже взялась за дверную ручку, когда дверь внезапно распахнулась.

— Айви Букалев? — спросил стоявший в дверном проеме подросток.

— Да.

— Тогда это вам. Распишитесь здесь.

Протянувшаяся к телеграмме рука задрожала. Улыбка Айви могла бы поспорить с майским солнцем, когда она прочитала слова, отпечатанные на желтом бланке. Поздравление! Подписанное Райли.

Легкой походкой Айви направилась в актовый зал, где должно было состояться вручение дипломов.

Телеграмма Райли немного смягчила боль Айви, но она все же не могла заставить себя взглянуть на первый ряд зрительного зала. Два места, расположенные прямо посередине, были зарезервированы самим деканом для ее отца с матерью. Ей следовало бы сказать, что они не приедут. Айви знала это наверняка, но промолчала. Эти два пустующих места будут зиять черными дырами, когда она поднимется на подиум, чтобы произнести речь.

Она наклонилась, чтобы поправить туфлю, и неожиданно увидела ее… в дверях актового зала, прямо напротив.

— Лейси! — взвизгнула Айви. Сестра помахала в ответ.

— Самолет опоздал, — Лейси отчетливо артикулировала слова и медленно махала руками, словно крыльями. Затем она широко улыбнулась и показала сестре поднятый в знак одобрения вверх большой палец. Айви ответила тем же. Слезы сами собой покатились по ее щекам. Теперь все было в порядке.