Итсасо Мадарьяга - Одинокие сердца

— Я почти уверен, что можно.

— Значит, есть смысл этим заняться?

— Если имели место какие-либо неправомерные действия, их можно будет оспорить и затем добиться решения, выгодного для вас. — Заметив, что Виолетта бросила на него вопросительный взгляд, он добавил: — И для Сэма тоже.

— Мой сын, возможно, не сочтет для себя зазорным начать все сначала — так, чтобы было побольше здравого смысла и поменьше мании величия. Он ведь внук своего дедушки, — сказала Виолетта, а затем с таким видом, как будто сейчас не обсуждалось ничего важного, спросила: — Может, ты хочешь чего-нибудь покрепче, чем чай?

Сэму это, конечно же, не нравилось: ходили слухи, что и в самом деле существует какой-то второй проект, хотя и не представленный пока официально. Ему, Сэму, придется теперь играть очень жестко — другого выхода у него уже не было.

Придя в адвокатское бюро, он направился прямиком к Грегори Салливану.

— Я все подготовил к покупке земли. Не хватает лишь подписей моей матери и сестры. Они обе на днях вернутся из Франции. Так что все в порядке.

Сэм показал ошеломленному шефу подготовленные, но пока еще не подписанные документы. Грегори попытался сдержать радостную улыбку, но ему это не удалось.

— Ты хорошо поработал, Сэм, хотя на этих бумагах недостает самого главного.

— Самое главное заключается в том, что моя мать согласится продать землю. С этим не будет никаких проблем — можешь мне поверить. Она мне обещала. Так что ее подпись — вопрос нескольких дней.

— Но нужна ведь не только ее подпись, — напомнил Грегори.

— Моя сестра согласится с решением, которое примет мать.

— Надеюсь, что именно так она и поступит.

И Грегори тут же уткнулся носом в какие-то свои бумаги, давая Сэму понять, что разговор окончен.

«Чертов козел!» — подумал Сэм, с натянутой улыбкой поворачиваясь и выходя из кабинета шефа…

— Если кто-то будет звонить, то меня нет, Кэрол, — сказал Сэм секретарше, проходя в свой кабинет.

Он знал, что секретарша все равно сообщит ему, кто звонил — так, на всякий случай. Он закрылся в кабинете, подошел к окну и, опершись плечом о раму, сердито хмыкнул. Сэму не давали покоя подозрения. Похоже, его пытались оставить «за бортом» — он это чувствовал, — причем не только за его поражение в деле «миссис Мортон против мистера Мортона». Кто, черт возьми, стоит за вторым проектом? Ему нужно было это выяснить, пусть даже никто ничего толком не знал — ходили только слухи. Сэм нетерпеливо пригладил шевелюру рукой. Почему до сих пор не удалось получить разрешение на начало работ? Ему придется переговорить по этому поводу с архитекторами, хотя это и не входит в его компетенцию. Так что конец недели будет весьма и весьма напряженным.

Сэм решил позвонить одному из архитекторов — тому, которого он знал лучше, чем остальных, — и договориться с ним пообедать вместе в каком-нибудь ресторане и поговорить о проекте. И позвонит он ему со своего мобильного. «А то мало ли что…» — мелькнула у Сэма мысль. Набрав номер и дождавшись ответа, он попытался говорить непринужденным голосом, чтобы не вызвать каких-либо подозрений. Впрочем, в чем его могут заподозрить?

— Я звоню из адвокатского бюро «Салливан, Кроуфорд и Лонингем». Мне хотелось бы поговорить с Сеслом Эркшайном…

Пять минут спустя Сэм вышел из кабинета, держа в руках мобильный телефон и записную книжку.

— Я поеду пообедаю, Кэрол.

— Вы сегодня еще вернетесь?

Что, ему теперь нужно отчитываться даже перед секретаршей?.. Сэм поспешно отогнал от себя эту дурацкую мысль. Он, похоже, становится параноиком.

— Ну конечно вернусь, — ответил он.

Сэма удивил интерес, который вызвал его звонок у Сесла Эркшайна. Сесл был стройным, атлетически сложенным парнем. Он был одет довольно небрежно: джинсы, простенькая рубашка, трикотажный галстук, желтовато-коричневый хлопковый пиджак. Обут он был в ботинки «Панама Джек» и имел вид человека, который в каждый свой отпуск — а то и каждые выходные — лазит где-нибудь по горам в Шотландии. У него была копна светло-русых волос, а голубые глаза казались на фоне загорелой кожи синими прожекторами. В общем, у него была внешность молодого бесшабашного северянина, и если бы Сэм не знал, что этот парень является одним из архитекторов затеянного им проекта, — а значит, достаточно серьезным человеком, — то его не удивило бы, если бы ему стало известно, что в спальне этого парня висит плакат с фотографией Дженнифер Лопес… Еще даже не усевшись за стол, молодой архитектор затараторил:

— Я и сам очень хотел поговорить с кем-нибудь из вас.

Сэм насторожился.

— Я могу сказать вам от имени своих коллег, что с этим проектом — поверьте мне — у нас одна морока. — Спохватившись, он попытался быть более сдержанным в своих высказываниях. — Дело в том, что мы не понимаем, зачем вы создаете так много трудностей. Ведь известно же, что относительно зданий подобного типа действуют очень строгие правила. Да, это известно всем, но, тем не менее, вы все время пытаетесь навязать нам изменения в конструкции дома, которые попросту невозможно реализовать. Мы уже неоднократно вам об этом напоминали, но вы, похоже, наши напоминания просто игнорируете. Предлагаемые вами изменения нам никто не разрешит вносить. Если реализация проекта и дальше будет затягиваться, то мы попросту не станем им больше заниматься.

«О чем, черт возьми, мне сейчас говорит этот юноша с внешностью альпиниста?» — растерялся Сэм.

Сесл Эркшайн поначалу подумал, что его собеседник морально не готов выслушивать подобного рода претензии, однако затем догадался, что за слегка оторопелым выражением лица сидящего напротив него человека скрывается что-то еще. Сэм же, почувствовав себя беспомощным, решил быть откровенным.

— К сожалению, — сказал он, — я не имею понятия о том, о чем вы мне сейчас рассказываете. Меня держали в стороне от архитектурных вопросов.

Сэм раздосадованно кашлянул и замолчал. Сесл, тоже не произнося ни слова, смотрел на своего собеседника, пока тот лихорадочно пытался упорядочить только что полученную информацию. Наконец Сэм спросил:

— То есть вы хотите сказать, что реализация проекта затягивается потому, что от нас все время поступают какие-то нелепые предложения?

— Ваши компаньоны то и дело предлагают внести изменения в конструкцию здания, которые никто и никогда не одобрит. Мы говорили об этом уже тысячу раз, но они упорствуют и едва ли не каждый день вносят какое-нибудь очередное нелепое предложение. Мы так работать не можем. У меня складывается впечатление, что они по какой-то причине умышленно затягивают реализацию проекта.

«Я для них не компаньон, — подумал Сэм. — Впрочем, лично тебя это не касается».