Филис Каст - Богиня по ошибке [Litres]

Он говорил нараспев, все громче и быстрее. Слов я не разбирала, но они казались мне таинственными и древними; некоторые повторялись снова и снова. Голова все поднималась вверх, как и руки; наконец руки оказались наверху, а лицо смотрело в потолок. Он не кричал, но сила его голоса была невероятной. Волосы у меня на затылке встали дыбом, а голова невольно вжалась в плечи.

Вдруг все его тело замерцало. Сначала мерцание было тусклым, но постепенно разгоралось все ярче. Вглядевшись, я увидела, что его кожа пошла рябью, а мышцы словно расплавились. Я не могла отвести взгляда от его лица, искаженного мучительной болью. Мне хотелось закричать, чтобы он остановился, прекратил, но он велел мне молчать, и слова застыли у меня в горле.

Потом все произошло очень быстро. Его тело взорвалось вихрем частиц света, как в транспортере из «Звездного пути», с помощью которого пополнение попадает на борт «Энтерпрайза». Свет стал таким ярким, что пришлось прикрыть глаза рукой и прищуриться. Казалось, даже стены моей комнаты безмолвно кричат от боли.

Потом свет погас, и мне показалось, что в комнате стало темно; глаза не сразу привыкли к полумраку. Потом я разглядела фигуру на полу. Он казался самым обычным мужчиной. Склонив голову, он стоял на коленях точно на том месте, где раньше находился Кланфинтан. Лицо закрывала знакомая густая грива черных волос. Одной ладонью он опирался о пол, другая рука была по-прежнему поднята над головой. Весь покрытый испариной, он тяжело дышал, как будто только что пробежал марафонскую дистанцию.

Вот он поднял голову и откинул волосы со лба. Наши глаза встретились. От боли у него на лице четче проступили морщины; он показался мне старше и беззащитнее – как непривычно! Потом мой муж улыбнулся мне и, задыхаясь, проговорил:

– Наверное, надо было… – он откашлялся, – предупредить тебя о свете.

– «О свете»?!

Неужели он считает, что яркий свет – все, о чем меня надо было предупредить?! Я подползла к краю кровати и замерла, боясь приближаться к нему, боясь сделать ему больно.

– Как ты?

Он глубоко вздохнул и встал. Первый шаг в мою сторону дался ему с трудом, но чем ближе он подходил, тем увереннее была его походка. Ноги больше не дрожали; вскоре он снова стал казаться мне сильным и уверенным в себе.

– Я невредим. – Он снова улыбнулся и легко коснулся пальцем кончика моего носа. – Менять облик трудно.

– Да уж, это точно! – Я робко дотронулась до его груди – такой же крепкой и теплой, как раньше. – Тебе было очень больно?

Он взял меня за руку:

– За все хорошее надо платить.

Разглядывая его в новом обличье, я раздумывала над его словами. Кентавр превратился в необычайно высокого мужчину – он был выше меня примерно на две головы. Такая же, как раньше, темно-бронзовая кожа теперь покрывала все его тело, сверху донизу. Я оглядела его длинные мускулистые ноги и все остальное… Потом снова окинула его взглядом сверху вниз. Да, он стоял передо мной совершенно обнаженный!

Передо мной стоял голый мужчина – и, как всякий нормальный мужчина, очень радовался моей близости (да, он определенно быстро пришел в себя). Должна сказать, что… Многие считают, что о размере мужского достоинства можно судить по длине его пальцев. Так вот, пальцы у моего мужа оказались очень-очень длинными!

Он негромко кашлянул, и я с трудом оторвалась от завораживающего вида и подняла к нему лицо.

– Соответствую ли я твоим представлениям о том, каким должен быть мужчина? – Я с радостью услышала в его голосе знакомые низкие, зазывные нотки.

– Да, по всем статьям. – Более того, мне хотелось закричать: «Черт побери, да, да!» Но, поскольку он не вырос в Оклахоме, вряд ли он бы меня понял. И все же я решила показать, как мне нравится то, что я вижу. Я прижалась к нему всем телом и поздоровалась с ним – совсем как в старой доброй Оклахоме.

Он подхватил меня на руки и, опустившись на кровать, усадил меня к себе на колени. Взяв в ладонь мою грудь, уже не прикрытую материей, он прильнул к ней губами. Довольно скоро – мне показалось, что прошло совсем немного времени, – он поднял голову и заглянул мне в глаза. В его голосе послышалась знакомая хрипотца.

– Скажи, что мне сделать? Я еще ни разу не занимался любовью в обличье мужчины.

В ответ я обвила его руками за шею, притянула к себе и прошептала в самые его губы:

– Я тоже ни разу не занималась любовью в обличье мужчины, но что-то подсказывает мне, что у нас с тобой все идет замечательно.

Он улыбнулся и попробовал ответить, но я заглушила его слова поцелуем. Потом взяла его за руку, положила ее себе между ног, и он перестал улыбаться и тихо застонал.

Кстати, в одном я ошиблась – у нас с ним все шло не просто замечательно, а гораздо лучше!

– Кажется, ты говорил, после того, как ты меняешь обличье, ты делаешься очень слабым? – сказала я, выбившись из сил после третьего раза, тоже «лучше, чем просто замечательного». Я лежала, прильнув к нему, моя голова покоилась на его груди. Прежде чем ответить, он, отфыркиваясь, извлек изо рта несколько моих буйных кудряшек.

– Слабость навалится на меня, когда я вернусь в первоначальный облик. В измененном виде я могу пробыть всего одну ночь, не больше. – Он поднял мою голову за подбородок и, внезапно посерьезнев, посмотрел мне в глаза. – Ты понимаешь, что я не смогу долго оставаться человеком?

– Конечно. – Я дотронулась до его лица и мельком удивилась тому, какая у него гладкая кожа. Кстати, я вспомнила: за все время, что мы путешествовали, никто из кентавров не брился. – Я знаю, что ты кентавр.

Мы переглянулись. Вдруг мне стало страшно, показалось, что мы уже не так близки, как были совсем недавно. Я еще не до конца понимала, что он за существо, – и его Превращение как будто вышло из какого-то научно-фантастического фильма. Ведь в моем привычном мире ничего подобного я не видела. Зато сам Кланфинтан уже не был для меня чужим.

– Человек ты или кентавр, не важно. Ты мой муж. – Я криво улыбнулась. – В любом обличье… в кого бы ты там ни превратился! – И все же я надеялась, что он, если захочет превратиться еще в кого-нибудь, предупредит меня заранее.

Он явно испытал облегчение – морщины разгладились, и он нежно поцеловал меня в лоб.

– Да, я твой муж.

– Я рада, что ты мой муж. – Зажмурившись от удовольствия, я крепче прижалась к нему.

– Я тоже.

Я закинула на него ногу; он положил руку мне на бедро и принялся не спеша ласкать меня. Сначала он нашел чувствительное место под коленкой, потом двинулся выше, к ягодицам. Веки у меня закрылись сами собой; его массаж отлично убаюкивал. И все же жалко было засыпать и понапрасну тратить драгоценные ночные часы!

– Ш-ш-ш, – прошептал он мне в волосы. – Спи… я буду рядом.