Алексей Веселов - Дочь моего мужа: нужна ли дедушке внучка?

В это время к часовне подошел Матвей.

— Мне сказали, что Надя может быть здесь. Это правда?

— Мы не знаем, — ответил Георгий Владимирович, — никто не отзывается. Но собака будто сошла с ума. Видите, она просто бьется о дверь.

— Думаю, девочка там, — сказала Оля, — но я не представляю, как она забралась туда и как ее не заметили.

— Это очень легко, мамочка, — встряла Мила, — если спрятаться на хорах. Надя! — крикнула она громко. — Надя, ты меня слышишь? Это я, Мила! Ну, скажи же что-нибудь!

И тут откуда-то сверху донеслось:

— Мила, мне так страшно.

— Не бойся! — крикнула Мила. — Ничего с тобой не случится.

— Слава Богу. Мы вытащим тебя оттуда, Надя! — крикнул Георгий Владимирович.

Пока ждали Пал Палыча, Мила, срывая горло, задавала Наде разные неважные вопросы, чтобы поддержать подругу и чтобы слышать ее голос в ответ.

Наконец, подошел Пал Палыч с ключом. Рядом с ним шел Михаил Ковалев. Увидев его, Матвей не сдержался:

— Уходите скорее! — резко сказал он. — Вы что, не понимаете, что Надя боится вас? Что она сбежала, потому что не хочет, чтобы вы забрали ее?

— Ей не нужно меня бояться, — удрученно сказал Михаил Васильевич. — Я уйду. Просто я хотел убедиться, что с ней все в порядке. Я как раз добрался до научного Центра, а там вдруг услышал, что в лесу в часовне как будто заперли какую-то девочку и что ищут смотрителя, чтобы отпереть двери.

— Это я его взял. Я был в центре, когда Шлыков меня разыскал. Она там? — спросил Пал Палыч, вставляя ключ в замок.

— Там, там, скорее, пожалуйста, — торопила Вера Сергеевна.

— Я же говорю, что был в Центре. Я не мог быстрее прийти, — оправдывался Пал Палыч.

А Матвей тем временем уже был внутри.

— Черт, темно как! — выругался он, зацепившись за порожек.

— Фонарик, фонарик возьмите, — сунул ему в руки милицейский фонарь Пал Палыч. — Брат подарил. На десять метров пробивает.

Пока Матвей поднимался по винтовой лестнице за Надей, Оля подошла к Михаилу Васильевичу.

— Пожалуйста, пойдемте со мной, — сказала она ему. — Сейчас здесь вы ничем не можете помочь, ты, Мила. Бери Шелби. Идем! Только они ушли, из часовни показался Матвей. Он нес Надю на руках. Девочка стучала зубами от холода.

— Я хочу остаться у вас! — твердила она. — Пожалуйста, ну пожалуйста, не сердитесь на меня!

— Никто не сердится, — ответил Матвей.

— Мы очень рады, что нашли тебя, — сказал Георгий Владимирович. — Ты просто маленькая глупышка!

— А теперь быстро домой! — вмешалась Вера Сергеевна. — Надя может простудиться — смотрите, как она дрожит.

Надю уложили в постель. Вера Сергеевна принесла грелки и горячий чай. Вскоре беглянка уснула.

Старшие спустились в гостиную.

— Да… Как теперь будем выпутываться? — озвучила вертевшийся у всех в голове вопрос Вера Сергеевна. — А, Гоша?

Тот развел руками:

— Не знаю. Наверное, надо пытаться как-то договориться с Михаилом Васильевичем.

— Он ничего не сможет сделать, если Матвей скажет, что он отец Нади, — неожиданно сказала Вера Сергеевна.

— Вы только послушайте! Ладно Жанна — она и сама еще девчонка. Но ты-то, ты! Взрослая женщина! Как можно о таком даже думать? Это не шутки, это жизнь человеческая! Или ты им поверила, что Надя — дочь Матвея? О которой он все эти годы молчал? — возмутился Георгий Владимирович и с усмешкой повернулся к зятю. Она тебе все прощает, Матвей.

— Я знаю, что здесь нечего прощать, — отчеканила Вера Сергеевна. — Просто мы все должны говорить одно и то же. Чтобы Надя осталась у нас. Иначе я не знаю, что будет.

Все замолчали. Потом Георгий Владимирович снова заговорил:

— Давайте рассуждать здраво. Да, сейчас у Нади появилась семья. Но есть еще и дедушка. Он имеет право быть с внучкой. Почему у нее не может быть и дедушки? Как только это все совместить…

— Нет, это не дело, — возразил Матвей.

— Почему? Согласен, придется поломать голову, чтобы понять, как все устроить, но признайте, дедушка совсем не так плох.

— Кстати, где он сейчас? Вы говорили, он был у часовни? — спросила Жанна.

— Михаил Васильевич ушел вместе с Ольгой. Я сказал, что Надя не должна его видеть, — объяснил Матвей.

Георгий Владимирович крякнул и поднялся со стула:

— Все, господа хорошие. Обсуждение на сегодня заканчивается. Вы тут укладывайтесь, а я, пожалуй, пойду посмотрю, как там старик.

На сердце у Георгия Владимировича было тяжело, когда он стоял перед дверьми Рукавишниковых. Что он скажет Надиному деду?

Открыл мужчина с ясным и цепким взглядом.

— Я Иван Рукавишников. А вы?

— Георгий Владимирович, отец Жанны. Я бы хотел…

Иван понимающе кивнул:

— Он у нас. Но сейчас не сможет поговорить с вами. Я врач, мне пришлось делать Михаилу Васильевичу укол. Надеюсь, он спит. Мы уложили его в гостиной. Знаете, он совершенно измотан и подавлен. Но вы входите. Мне кажется, вам сейчас тоже не сладко.

— Теперь наш папа, наверное, не скоро вернется, — заметила Вера Сергеевна.

— Но он прав, — сказал Матвей. — При всей справедливости наших чувств нельзя просто выбросить Михаила Васильевича из головы. И из Надиной жизни. Это не какой-то случайный бродяга. Это ее кровный дед. Судя по всему, порядочный человек. Другой на его месте мог сказать, что не хочет иметь ничего общего с ребенком своего сына. Наверняка подобное часто бывает в таких случаях. Иначе в детдомах не было бы столько детей.

— Но это не меняет того, что Надя убежала именно от него. Она не хочет быть с ним, — настаивала на своем Жанна.

— Ты же и сама понимаешь, что такие вещи нельзя принимать слишком всерьез. У нее обыкновенный страх перед неизвестностью. Впервые за свою короткую жизнь она почувствовала себя комфортно. Здесь, у нас. Я могу себе представить, как это для нее важно и как она хочет сохранить то, что имеет. А Михаил Васильевич, по ее мнению, этой перспективе угрожает.

— Вот именно! А если он ее все-таки заберет? Если там ей будет хуже, чем здесь?

Матвей вздохнул и обнял Жанну.

— Я думаю, что у нее все наладится. А что касается нас… У нас будет наш ребенок, Жанна. И мы будем счастливы.

— Я не смогу быть счастливой, если Надя будет несчастна, — упрямо стояла на своем она. — Понимаешь, ей нужна любовь, только любовь.

— И прежде всего материнская! — вставила Вера Сергеевна. — Ведь отец собирался взять Надю к нам, в Москву. И я уже так хорошо все себе представляла. Как у нас снова будет жизнь в нашем доме, как мы все будем счастливы с ней…

— Ты, мама? Вы? — изумленно спросила Жанна. — Но тогда она все равно не будет с нами!

— Но она будет в нашей общей семье. А знаешь, давай поговорим об этом на свежую голову. Завтра. — Увидев, что Жанна готова ринуться в бой, Вера Сергеевна посчитала разумным не развивать тему. — Всем нам пора спать. День был слишком тяжелым.