Тасмина Перри - Папины дочки

— Да, Серена любит шумные развлечения. И если бы я не решился расстаться с ней, то вынужден был бы мириться с ее образом жизни.

Кейт знала, что в молодости, в возрасте двадцати лет, когда Том был еще неизвестным театральным актером, у него были проблемы с алкоголем. Спустя много лет они вернулись из-за его связи с Сереной — он стал много пить на вечеринках и банкетах, начиная с легких вин и заканчивая крепкими напитками. Но Кейт даже не подозревала, насколько пагубной была его страсть к спиртному и как трудно было ее контролировать.

— Хотя бы позвони ей, — попросила Кейт, совершенно забыв, что Серена уехала на Мустик.

Том покачал головой и стал ожесточенно жевать сосиску.

Ее настойчивость выводила его из себя.

— Что я ей скажу? «Прости, дорогая, я немного погорячился и через пару часов буду дома»?

Кейт вздохнула.

— И что ты собираешься делать?

Том пожал плечами и отодвинул от себя пустую тарелку.

— Я поговорю с ней, когда буду готов к этому, Кейт. Сейчас нам лучше отдохнуть друг от друга. Я не хочу превращать этот разговор в фарс. Понимаешь? И для нее так будет только лучше.

Кейт заставила себя улыбнуться. Да, он прав, Серена умела манипулировать людьми, и с ней трудно справиться, если страсти еще не успели остыть.

Они вышли в сад. Все пространство заполнял тяжелый гул моря, волны бились о прибрежные скалы. Кейт постояла у ворот, а потом пошла за ним следом через холмы к пляжу. Серена повела себя как идиотка, у нее был друг, какого больше не будет, знаменитый и любивший ее совершенно бескорыстно. Может, стоит рассказать ему о Майкле? Но пожалуй, это будет выглядеть как шантаж и произведет на него крайне отталкивающее впечатление.

— Ну, мисс Бэлкон, — заговорил Том, подобрав камешек и бросив его с вершины холма в воду, — чем собираетесь заняться теперь? Стать редактором «Вог»? Или у вас новый роман на горизонте? Выкладывайте начистоту! Мне все интересно. Серена мне все уши прожужжала, что у тебя дурной вкус в отношении мужчин.

— Ни любовников, ни карьеры, Том. Да и вообще, как тебе известно, я давно уже ни в кого не влюблялась. Кое с кем познакомилась в Нью-Йорке. Он фотограф. Я оставила ему телефон, а он не позвонил.

Том рассмеялся.

— Но новости у меня есть, хотя и неприятные, — продолжала она. — Я потеряла работу.

— Черт, я сочувствую.

— Да ничего, я уже смирилась.

Том сразу стал серьезен.

— Обидно. И что думаешь делать? — спросил он, зашагав к скалам. — Хочешь, будешь моим ассистентом, пока я работаю над сценарием? Конечно, если тебе интересно. Мы подыщем тебе уютное тихое место в каком-нибудь живописном пригороде.

Кейт задумчиво посмотрела на него, пытаясь понять, насколько можно было всерьез принимать его слова. Да, она была не прочь забиться куда-нибудь в глушь и слушать плеск волн и пение птиц. Но ведь у нее были собственные планы, она еще никому о них не рассказывала, потому что опасалась, что над ней станут смеяться, посчитав ее амбициозной дурочкой, которая замахнулась на недосягаемое. Но чем дольше она держала в себе свой секрет, тем меньше веры в возможность его реализации у нее оставалось.

— Я… собираюсь работать, но… — Она посмотрела на Тома и решила, что ему она может довериться. — Я хотела сделать свой журнал и планировала предложить этот проект своей компании, но теперь, когда меня уволили, я надеюсь, что мне удастся выпускать его совершенно самостоятельно…

— Ты собираешься издавать свой журнал?

Она слабо улыбнулась:

— Ну да, если получится.

— Пойдем обратно в дом.

Том привел ее в комнату, где стоял письменный стол и пара старых кресел, обтянутых кожей. На столе он разыскал большую черную записную книжку и открыл ее посередине.

— Я думаю, тебе стоит обратиться к одному моему другу. — Он записал телефон на листке бумаги. — Знаешь Ника Дугласа?

Кейт покачала головой, посмотрев на номер.

— Имя я где-то слышала.

— Мы с ним знакомы со школы. Тебе он понравится. Он в течение двух лет издавал спортивные журналы в Америке и теперь, кажется, собирается делать то же самое, что и ты, — открыть свое собственное издательство. Я не знаю, в каком состоянии его финансы, но даже если он не поможет тебе деньгами, то поможет советом.

— Спасибо, попробую с ним связаться на следующей неделе. — Она спрятала листок с телефоном в сумку. Кейт и сама понимала, что без советчиков и знающих людей ей не обойтись. Ее замысел был пока что в зачаточном состоянии, и она уже подумывала, к кому можно обратиться за помощью и рекомендациями. Она хотела встретиться с Сесилом Брэдли, у которого было достаточно свободного времени, чтобы обстоятельно побеседовать с ней. Кейт даже надеялась, что ей посчастливится заинтриговать его своим проектом. И вдруг это неожиданное предложение Тома. Конечно, оно не обещало ей ничего конкретного, рассчитывать на бескорыстную поддержку и благотворительность было бы глупо, но все же это было уже кое-что.

— А если хочешь, давай-ка позвоним ему прямо сейчас. — Том достал свой складной мобильник.

— Нет, не надо, я сама должна с ним поговорить…

— Он живет в Хайгейте, а ты до сих пор обитаешь в Ноттинг-Хилл, да? — пробормотал он, пройдясь по комнате. — Подожди минуту.

Он вышел из комнаты, и Кейт, чтобы отвлечься от беспокойных мыслей, принялась просматривать «Санди таймс», лежавшую на столе. Через минуту до нее донесся веселый смех Тома.

Он вбежал в комнату.

— Ты свободна в следующее воскресенье?

Кейт утвердительно кивнула.

— А в Хайгейте тебе будет удобно с ним встретиться?

Она кивнула еще раз и добавила:

— Но только не поздно вечером.

Том лукаво улыбнулся:

— Понятно, Золушка должна быть дома к полуночи.

Среди бесчисленных элитарных ресторанов Лондона самым дорогим считался «Сан-Паулу». Освальд ненавидел эти помпезные заведения для самодовольных гурманов. Куда спокойнее он чувствовал себя в старых закрытых клубах. И сейчас он угрюмо изучал посетителей, пришедших на ленч в перерыве между заходами в спа-салон и парикмахерскую. Это были жены банкиров, богатых выходцев из России и знаменитых футболистов. Все они выставляли напоказ состоятельность своих мужей с истинно плебейской беззастенчивостью, Освальд провожал их недовольным взглядом, пока они в туфлях от Джимми Чу шествовали к своим столикам.

— К врачу? Что-что? Ты заболела, Венис? — Он рассеянно посмотрел на свою старшую дочь, которая настойчиво барабанила пальчиками по столу, пытаясь привлечь его внимание.

— Не совсем, — ответила она, опустив голову. Вернувшись в Лондон с Мустика пару дней назад, она переживала мучительное беспокойство из-за результатов анализов. Когда она снова пришла в клинику, врач ей так и не сообщил ничего вразумительного, а отправил на еще один анализ крови «для более тщательного обследования». Но признаваться отцу в том, что ее, возможно, ждет крайне неприятное известие, ей не хотелось.