Мари Фишер - Рожденная заново

В самолете с ней также попытался флиртовать ее сосед, молодой человек в кожаной куртке, джинсах и майке. Но она настолько глубоко ушла в свои мысли, что почти не замечала его.

Он, так же как и она, не сдавал ничего в багаж и сразу же последовал за ней к выходу.

— У меня здесь недалеко машина, — сказал он. — Разрешите подвезти вас до дома?

Она покачала головой.

— За вами приедут?

Его старания были так трогательны, что она наконец повернулась к нему.

— Все дело в том, — сказала она, — что мне просто не хочется ни с кем разговаривать. — Она снова повернулась и пошла Дальше, оставив его стоять на месте.

В этот момент Юлия осознала, что у нее на лице постоянно блуждала счастливая улыбка. Поэтому молодой человек и был так настойчив. Она должна была изменить выражение лица, причем немедленно. Она не хотела давать повод Хайди для любопытных вопросов или бестактных замечаний.

Юлия доехала до города на автобусе. Даже толкотня в толпе пассажиров не отрезвила ее. Правда, она пыталась изобразить соответствующее выражение лица: опускала вниз утолки рта, но было невозможно «выключить» ее сияющие глаза.

— Ты потрясающе выглядишь! — все же воскликнула Хайди, приветствуя ее, — как после отпуска. Хорошо было в Париже?

— Коллекция «Насель» — просто сногсшибательна, — ответила Юлия, уходя от ответа. — Мы сегодня же должны написать нашим клиентам.

— Текст как обычно?

— Нет, этого недостаточно. Нам нужно сочинить что-то совершенно новое.

— Вот так, на ходу?

Юлия внимательно посмотрела на Хайди.

— Ты спокойно можешь идти домой. Я знаю, тебя ждут дети. А я сразу же возьмусь за работу.

— Может быть, мне все-таки следует остаться? Я могла бы позвонить…

— Нет, Хайди. Я полагаю, что ты мне сегодня уже не понадобишься.

Когда Юлия заметила, что Хайди обиделась, она быстро добавила.

— Я сделаю несколько предварительных текстов, завтра мы их вместе просмотрим и сделаем окончательный вариант, хорошо?

— Я согласна, однако я…

— Я ведь знаю, я знаю, что ты меня никогда не оставишь в беде.

Она буквально вытолкала Хайди и, даже не помыв руки с дороги и не распаковав вещи, села к компьютеру…

Юлия была убеждена, что коллекция «Насель» будет продаваться великолепно, если она сможет добиться присутствия на просмотрах деловых людей. Но в этом-то и была загвоздка. Она разослала факсы и зазывающие рекламные письма, затем обзвонила всех, но большого интереса к неизвестной пока фирме не было. Тогда Юлия решилась объехать всех своих клиентов, причем еще до того, как поступила коллекция, и использовала все свое обаяние, чтобы, по крайней мере, был полный сбор на показах коллекции. Для достижения этой цели она использовала даже личные связи.

Успех подтвердил, что она все сделала правильно. Когда в конце ноября она смогла показать коллекцию, на всех просмотрах было оживленно, хотя до этого заказчики высказывались довольно скептически. Они отделывались пустыми фразами, типа — «к сожалению, у меня нет времени!» или — «я просто загляну к вам на минутку»! — или же — «только ради вас, госпожа Пальмер!». Но потом, когда начались показы моделей, все были захвачены качеством и неповторимостью моделей коллекции. Еще никогда Юлия так тщательно не подбирала манекенщиц и не платила им так много. По манекенщицам было видно, как хорошо они себя чувствовали в платьях изысканного покроя и обработки. То, что Юлия сама была искренне восхищена коллекцией, дало ей ощущение сопричастности успеху. Заказов было сделано больше, чем она предполагала.

Она вернулась в Мюнхен с папкой, полной заказов, и позвонила Пьеру, чтобы рассказать об успехе. Ей очень хотелось полететь к нему в Париж, но она понимала, что у него не будет времени для нее. Ведь он должен был уже сейчас начинать работать для того, чтобы осуществить поставки в конце марта — начале апреля.

— Очень жалко, что мы не можем увидеться, — сказал он, как будто догадавшись о ее мыслях. — А может быть, мы встретимся в праздничные дни? У тебя уже есть какие-нибудь планы на Рождество и Новый год?

— Я еще не думала об этом.

— Значит, договорились! У одного из моих друзей есть небольшой дом в Швейцарии. Я думаю, это было бы то, что нам надо. Я позвоню тебе, когда окончательно договорюсь обо всем.

— Замечательно! Я рада, Пьер!

— Тогда… всего хорошего… a bientot!

— Подожди! — воскликнула она.

— Да? — переспросил он. — Что-нибудь еще?

В его голосе ей послышалась ирония. Как если бы он был уверен, что сейчас последует объяснение в любви, подумала Юлия. Если она права, он сейчас будет очень разочарован.

— Как в целом обстоят дела с заказами? — поинтересовалась она.

— О, хорошо, — сказал он без особого энтузиазма, — вполне удовлетворительно. Во всяком случае, ты превзошла всех! Так можно сказать по-немецки?

Юлия засмеялась.

— Да, так можно! Можно сказать, что я постаралась для этого больше, чем кто-либо, тут ты прав.

Пока она была в отъезде, звонил Роберт, но она позвонила ему только после того, как поговорила с Пьером.

— Я думаю, нам надо встретиться, — сказал он. — Надо кое-что обсудить.

Юлия была удивлена, что не испытывала никакого гнева.

— Хорошо, давай встретимся.

— Я могу приехать к тебе, естественно, после работы или же в ближайший уик-энд.

Она подумала и сказала:

— Нет, лучше я приеду к тебе в Винкельхоф. Мне нужно взять кое-что из одежды.

— Может быть, днем в воскресенье?

Она медлила с ответом, и он поспешил добавить: — Это удобное время. Тогда ты могла бы вернуться в Мюнхен до того, как все начнут возвращаться в город.

— Уж не хочешь ли ты что-нибудь приготовить поесть для меня? — с издевкой спросила она.

— Почему бы нет? Но мы можем и пойти куда-нибудь.

— Я постараюсь быть у тебя в двенадцать часов.

Когда Юлия положила трубку, она почувствовала облегчение. За эти несколько месяцев после ее драматического ухода это был первый раз, когда она говорила со своим мужем. Тогда она была охвачена желанием никогда больше не видеть и не слышать его. Она не представляла себе, что они смогут так спокойно и по-деловому разговаривать друг с другом.

В этот момент у нее было только одно желание — отдохнуть и вытянуть ноги, но вдруг ей показалось, что она обрадовалась разговору с Робертом. Она уже не понимала сама себя.

Когда она ехала в Винкельхоф, выпал первый снег. Она ехала не торопясь и была рада, что машина «обута» в зимние шины с шипами. Она немного опаздывала и это злило ее, поскольку шло вразрез с ее твердым правилом — никуда не опаздывать.

Роберт открыл дверь почти сразу, как только она позвонила. Он был легко одет и выглядел похудевшим.