Клэр Нейлор - Звезды без глянца

Спустя полтора часа мы со Скоттом вышли из нашего лимузина в Лос-Анджелесском международном аэропорту. Хлестал дождь, водитель раскрыл над нашими головами огромный зонт. Я задрала голову вверх. Прямо перед нами стоял мой первый «гольфстрим» — самолет для коротких воздушных путешествий. Трап его был опущен, симпатичная стюардесса стояла в глубине прохода и улыбалась нам. Я было направилась к багажнику, чтобы достать свою сумку, но водитель опередил меня и повел к красной ковровой дорожке, расстеленной до взлетной площадки. Мне стало смешно, я толкнула Скотта локтем в ребро и захихикала над этой дорожкой, но ему, похоже, было все равно. Приглушенным голосом он разговаривал по сотовому с Кэтрин Уотсон. Разговор шел о юристах. Видимо, «Гольфстрим» для Скотта — не более чем быстроходный автобус, только там не надо нюхать чизбургер, который шумно уписывает парень, застрявший поперек прохода.

— Добро пожаловать на наш рейс до Солт-Лейк-Сити! — Стюардесса улыбнулась Скотту. Он, не отрываясь от разговора с Кэтрин, передал ей свое пальто.

— У нас броня со всех сторон. У меня пятнадцать юристов работают над документацией, так что даже если он захочет подать в суд на наши задницы, совет нас поддержит. — Скотт вошел в самолет. Я — за ним, улыбаясь пилоту, пяти стюардессам и тому, что ступила в такое комфортабельное транспортное средство — самое комфортабельное из всех известных человечеству.

— Извините, а где мое место? — поинтересовалась я.

— О, вы можете выбрать любое, какое вам нравится, мисс. — Стюардесса улыбнулась, давая понять, что прекрасно знает: это мой первый — и скорее всего последний — полет на частном самолете.

— Ах да. — Я покраснела и огляделась. Скотт уселся в хвосте, как отъявленный забияка в школе. Я забросила свою сумку на плечо и пошла к плюшевой софе возле окна. Убрала с сиденья кашемировое покрывало и села. Ну и что из того, что вся команда убедилась: я всю жизнь путешествую вторым классом? Я лечу на «Санденс», там холодно, я в первый раз в этом году надену мой любимый аранский свитер, и я буду веселиться.

Я вытащила новую версию «Неистовое чувство одержимых» и стянула волосы в конский хвост. На первой странице Джейсон указал мое имя и адрес, чтобы любой, кому понравится сценарий, смог связаться со мной. Я очень надеялась, что такой в ближайшее время найдется. Я начала читать.

ГАРВАРДСКАЯ АУДИТОРИЯ — ДЕНЬ

ДЖЕК одиноко сидит на церемонии окончания школы и смотрит, как на сцену вызывают его друзей.

— Лиззи, детка, у тебя нет лишней ручки? — Скотт положил голову на спинку моего сиденья.

— Есть, конечно. — Я нагнулась, порылась в сумочке и победоносно извлекла одну. — Держи.

— Спасибо, куколка. — Он потрепал мои волосы, и прежде, чем он успел убрать руку, на нас упала какая-то тень.

— Скотти, дружище!

Во все глаза я смотрела, как Скотт приветствует приятеля. Джейк Хадсон. Он летел с нами.

— Ах ты, сукин сын! Молодец, что приехал!

— Ну да, да. На «Санденсе» столько красоток, а ведь мы, чего скрывать, ищем новые таланты, а? Спасибо, что подбросил, приятель.

— А как же!

Скотт и Джейк стукнулись костяшками кулаков и раскатились смехом — в этой своей заразительной развязной манере. Еще чуть-чуть, и у стюардесс случился бы оргазм.

Кстати, «Санденс» — кинофестиваль, задуманный еще Робертом Рэдфордом в целях поиска молодых талантов, и каждый подающий надежды режиссер, сценарист и продюсер обычно стремится туда, чтобы раскрутиться. А туда, куда идут молодые и горячие, обычно следуют и дряхлые и отчаянные. Отсюда там такая прорва исполнительных директоров студий и хищных агентов. Они думают, что смогут отхватить по дешевке модный бесконечный хитовый фильм, сляпанный «на коленке». Потом они жалеют о своей поездке, ибо хорошие фильмы нынче стали не такие дешевые, как раньше. А еще они ломают себе ноги на скейтборде, потому что эмоционально застряли на уровне тринадцатилетних подростков и думают, что и удаль у них соответственная. Но как правило, это не так.

Судя по всему, Джейк Хадсон нанес визит в «Прада спортс», и я все никак не могла решить, на кого больше он походил с этой меховой оторочкой на лыжной куртке — на кролика или голубого? С другой стороны, мне было чрезвычайно приятно обнаружить, что его блеск для меня несколько поугас. У него появилась «замена» — Люк Ллойд.

— А это?.. — Задумчиво вытянув губы, Джейк взглянул на меня.

— Лиззи, — сказал Скотт, с глухим звуком шлепаясь назад в свое кресло.

— Лиззи. А я Джейк. — Он вытянул руку.

Я и бровью не повела, посмотрела ему прямо в глаза и сказала:

— Очень приятно.

И он остался в полной уверенности, что мы видимся впервые.

— Ты не будешь возражать, если я присяду здесь? — Он бухнулся на софу напротив.

— Нет, конечно. — Я потупила взгляд на страницу. Однако теперь мне легко удавалось сохранять спокойствие в его присутствии. А все потому, что я провела с собой хорошую терапию отвращения, думая примерно так: «Джейк Хадсон — плохой человек, Джейк Хадсон — плохой человек, Джейк Хадсон — плохой человек».

Сквозь свои эмоциональные схемы я уже могла думать и мечтать о нем без каких бы то ни было побочных переживаний. Но вот чего я никак не могла игнорировать — так это того, что он оставался настоящей отрадой для глаз. Так что я недружелюбно скосила свой правый глаз, стараясь смотреть на него поверх «Неистовое чувство одержимых».

— Значит, ты со Скоттом, — сказал он, прижимаясь ко мне спустя десять минут после того, как сел на софу и пристегнул ремни. И закончил флиртовать со стюардессой.

— Ну, не совсем, вообще-то я его… — Я намеревалась быть полностью откровенной насчет своего статуса второй рабыни Скотта, но он прервал меня:

— Дорогая, мы оба знаем, что ты не жена этому парню.

— Я знаю, что не жена, но я и не его…

— Да ладно. — Он протянул руку и положил ее мне на колено. Мое практически обнаженное колено, не считая колгот. Он провел большим пальцем по бороздке на колготках. Я отдернула ногу. — Я понимаю.

— Отлично.

Я спрятала колени под покрывало и вернулась к чтению, самолет тем временем наконец-то взлетел. Когда мы набрали высоту, я бросила взгляд вниз. Потоки дождя падали в океан. Красиво. Что ж… Я на частном самолете, напротив меня самый привлекательный мужчина Голливуда. Ну и что, что я его ненавижу? Смотреть-то можно, разве нет? Интересно, когда мне будет сорок, эта точка на кривой моей жизни покажется мне одной из вершин или просто началом пленительного, успешного будущего? Скрестив пальцы на удачу, я надеялась на второе, но мне бы очень хотелось никогда не становиться настолько циничной, чтобы ценить этот момент слишком высоко. Тут я вспомнила, что никто так и не откликнулся на «Неистовое чувство одержимых» и что я — всего лишь второй ассистент, поэтому, наверное, не стоит заглядывать так далеко в будущее.