Екатерина Вересова - Жаркие объятия разлуки

— Правда, она как две капли воды похожа на меня? — пытливо спросил Анатолий, и Веронике показалось, что, ответь она отрицательно, он тут же на месте ее задушит.

— Конечно, конечно, — подтвердила она. — Она даже ходит как ты, хотя и женщина.

В отличие от мамы Аллы, Дуняше очень понравилась новая домработница, о чем она тут же по простоте душевной ей сообщила, когда Вероника закончила читать ей сказку.

— Ты такая красивая, почти как Барби. Только у моей Барби волосы гораздо гуще. И одежда поприличней. Но вообще-то я боялась, что домработница — это какая-нибудь противная, вроде фрекен Бок… А ты ничего.

— Ну спасибо тебе, дружок, — сказала Вероника. — А то мне тут у вас немного не по себе. Такой огромный дом. Настоящий средневековый замок…

— А что значит — средневековый? — сразу спросила любопытная Дуняша.

Вероника тут же воспользовалась этим и решила применить к ней самый простой педагогический прием, усвоенный еще со времен увлечения Хрюшей и Степашкой:

— А об этом я обязательно расскажу тебе завтра, когда ты помоешься и придешь в свою кроватку…

— Но я хочу сегодня!

— Можно и сегодня, но знаешь ли ты, что бывает с девочками, которые поздно ложатся спать?

— Что?

— У них портится кожа лица. Она становится бледной и покрывается морщинами.

— Прямо сразу?

— Нет, не сразу — постепенно.

— Значит, моя мама поздно ложилась спать… — по-деловому заключила девочка.

— Очень может быть… — сказала Вероника. — Но она просто не знала. А ты теперь знаешь. Так что быстро под одеяло — и спать!

К ее удивлению, Дуняша послушалась — перехитрить ее удалось довольно быстро.

— Но завтра ты обязательно расскажешь мне про средневековый замок, ладно?

— Ну о чем речь… — развела руками Вероника и, довольная своим первым опытом няни, прикрыла дверь детской.

С того дня Вероника, вместо чтения надоевших сказок, устраивала Дуняше перед сном маленькие вечера вопросов и ответов. Обе были в восторге от такого времяпрепровождения. У Вероники было только одно условие — как только она говорит, что пора спать, свет выключается без всякого нытья и обид. Условие это неуклонно соблюдалось, поэтому с укладыванием ребенка у Вероники не было никаких проблем.

Вот уж чего нельзя было сказать о кулинарии…

Разумеется, Вероника умела кое-что готовить, кроме пресловутой яичницы. Мама научила ее основным простым вещам — сколько крупы класть в какую кашу, в какой последовательности забрасывать ингредиенты в суп, как «вымучивать» на огне дешевую жесткую говядину, чтобы она стала хоть немного помягче, как замешивать тесто для блинов и оладий, чем заправлять салаты.

Но, попав на кухню в семью «нового русского», Веронике пришлось забыть даже названия этих знакомых всем продуктов. Здесь понятия не имели, что такое гречка, пшено, геркулес… Есть блины считалось дурным тоном… А салат оливье признавали пищей плебеев…

Меню на каждый день составляла сама Алла, черпая его из бесчисленных современных журналов. Это были дорогие, богато иллюстрированные издания, где с большим смаком рассказывалось о том, как лучше, культурнее и разнообразнее прожигать жизнь. Наверное, прежде чем покупать и обставлять свой фешенебельный особняк, Алла с Анатолием предварительно начитались этих журналов до одури. И вот теперь, воплотив в жизнь сладкую мечту о достойном жилище, они приступили к реализации следующего пункта программы — изысканная, гурманская еда.

У Вероники создалось впечатление, что Алла отбирает рецепты по принципу: чем труднее и дольше блюдо готовится, тем оно вкуснее. В первый же день она поинтересовалась у Анатолия, кем он представил ее жене — уж не выпускницей ли кулинарного техникума? Тот честно ответил, что ему пришлось наврать Алле с три короба про то, что Вероника закончила специальные курсы в Москве, а потом еще в Германии, где их особо обучали кулинарному искусству и всем современным направлениям в педагогике.

— Иначе бы она не согласилась тебя взять, — сказал он и печально развел руками.

И вот теперь, словно желая проверить, насколько качественно обучают домработниц на импортных курсах, Алла ежедневно заставляла Веронику превращать кухню в подобие лаборатории, где проводятся сложнейшие химические опыты. Или в логово какой-нибудь старой злой колдуньи, подмешивающей в свои отвары мышиные хвосты и толченые усики тараканов. Кругом по всей кухне шипело, булькало, шкворчало, брызгалось соком, томилось под гнетом или мариновалось в уксусе… И среди всего этого безобразия сновала Вероника в своей домработницкой униформе — светлых хлопчатобумажных шортах до колен, свободной блузе навыпуск и сшитой из того же материала маленькой шляпке. Только благодаря этой форме Вероника немного выпадала из образа колдуньи. Все остальное — угрюмое и сосредоточенное выражение лица, неловкие движения ставших красными и шершавыми от воды рук, выбивающиеся из-под шляпки длинные встрепанные пряди волос — вполне образу соответствовало.

Блюда, которые заказывала к обеду или завтраку жена Анатолия, казались ей блажью зажравшейся и изнывающей от безделья купчихи. Как в известном анекдоте: человек заказывает себе в ресторане стакан водки и кота. Выпивает водку, хватает кота за хвост и, размахивая им над головой, кричит: «Скукотища!!!» Вот и Вероника занималась тем, что странным и нелепым, по ее мнению, способом развеивала барскую скуку. За все время ей ни разу не приходилось готовить что-нибудь простое — обязательно с каким-нибудь вывертом.

Если готовилась курица, то это была непременно «курица с сюрпризом»: нужно было вымачивать несчастную птицу несколько часов в заранее приготовленном соусе из тертых в ступке орехов, затем готовить начинку (в этом месте рецепта Вероника сталкивалась с множеством непонятных, хотя и очень красивых по звучанию слов), потом забивать эту начинку в курицу и зашивать китайскими шелковыми нитками. Пока же курица сидит в духовке, предлагалось вынуть сердцевину из яблок и набить туда непоместившиеся в курицу орехи и изюм. В результате под конец готовки Веронике казалось, что голова ее начинена тертыми орехами, мочеными яблоками и еще черт знает чем…

Но, конечно же, больше всего хлопот доставляла французская кухня. Вот когда Вероника вспомнила «Пену дней» Бориса Виана и повара Николя с его рецептом «колбасуся» на две страницы! Ей показалось, что Виан нисколько не подшучивал над страстью французских поваров максимально усложнять приготовление блюд. Он просто описал все как есть… Однажды затейнице Алле приспичило отведать праздничный французский обед на чистом вине — по традиции он состоял из четырех блюд. Впервые в жизни для приготовления супа Вероника вынимала зернышки из помидоров, а также шила специальный полотняный мешочек, в который полагалось складывать пряности и потом на веревочке опускать их на строго определенное время в бульон. Ладно бы на этом издевательство заканчивалось! После всех манипуляций полагалось еще и вынуть проваренные пряности из мешочка, измельчить их до консистенции пюре и снова бросить в суп. Затем добавить перец, сливки, вино и варить еще некоторое время, но ни в коем случае не доводить до кипения! Там было так и сказано — ни в коем случае!