Элис Петерсон - Все ради любви

Сначала все шло как по маслу. У нас был шикарный секс, мы много говорили, тусовались в клубах – Кристиан прекрасно танцевал. Когда всего через месяц он познакомил меня с родителями, я подумала, что все серьезно. В их семье всем заправляла его мать. Отец даже слова вставить не мог. Я увидела, что холодильник заперт, и спросила почему – оказалось, что мать Кристиана посадила своего мужа на строгую диету. Первым звоночком стало то, что каждое воскресенье Кристиан ездил к родителям на жаркое. Они жили в Айлингтоне.

– Мама делает вкуснейший соус, – повторял Кристиан. Эти вечные ужины стали меня пугать. Из-за того, как его сестра смотрела на меня через стол (думаю, она считала, что я с ним только из-за денег), а еще из-за того, что я как-то увидела, как его мать залепила своему мужу пощечину, потому что тот стащил из холодильника кусочек жареной картошки.

– Минуту во рту, всю жизнь на бедрах, – сказала она. Я думала, что сейчас отец Кристиана треснет по столу и потребует, чтобы она перестала с ним обращаться как с ребенком, но он оказался совершенной тряпкой. Я предложила Кристиану не приезжать, заняться чем-нибудь другим, а он ответил, как ни в чем не бывало:

– Но нас же ждет мама.

Следующую пару месяцев, к огромному неудовольствию моему и моих друзей, все выходные я проводила дома у Кристиана; и даже свой день рождения я провела, увы, с ними. Мне совершенно не нравилось подобное положение дел, но последней каплей стало другое – он предложил отправиться в отпуск вместе с родителями.

– Нет уж, давай мы как-нибудь сами по себе, – ответила я, решив не уступать на этот раз. Я хотела показать ему, что быть маменькиным сынком – не сексуально. Мы были в его квартире, в спальне. Я подошла к нему и медленно начала расстегивать рубашку.

– Хочу, чтобы мы с тобой были только вдвоем, расхаживали по квартире голышом, – проговорила я, медленно проведя рукой по его груди. – Давай напьемся и будем вести себя очень плохо .

– Но Джен, мама уже заказала гостиницу в Алгарве.

Я убрала руку с его груди. Все, это предел. Я не могла заставить его выбрать, а даже если бы и могла, он выбрал бы не меня.

Мои бабушка и дедушка были для меня примером идеальных отношений. Я хочу, чтобы у меня все было так же, как у них, – чтобы был кто-то, с кем я могла бы вместе смеяться, плакать, с кем я могла бы дойти до края света и вернуться обратно.

Я выглядываю на улицу. Там по-прежнему проливной дождь. Ну же, Лиззи. Хотя бы позвони мне. В кафе входит высокий молодой человек со светло-каштановыми волосами и карими глазами. Подтянутый. С хорошей фигурой. Две девушки, сидящие за одним из столиков у входа, метнув в него взглядом, начинают перешептываться. Он сканирует комнату перед собой, видит свободный столик рядом с моим и быстро идет к нему, чтобы кто-нибудь другой не успел за него сесть. Снимает пиджак и бросает на спинку стула. Подзывает официантку и заказывает черный кофе, садится и берет в руки страницу меню со специальным предложением. Он постукивает ногой по полу, как будто уже выпил несколько чашек кофе и сейчас чересчур энергичен.

– Лиззи, это Джен, – говорю я, в очередной раз нарвавшись на голосовую почту. – Я волнуюсь. Позвони мне.

Повесив трубку, я замечаю незнакомца. Сейчас он читает спортивную колонку в газете, которая у него в руках. Я возвращаюсь к своему сценарию, делая вид, что читаю, но потом мой разум пронзает ужасная мысль. А вдруг Лиззи чего-нибудь натворила? Да нет же, не могла она. Скорее всего, Лиззи просто забыла о нашей встрече, сидит дома, смотрит «Свободных женщин», а ее мобильный просто разрядился. После возвращения в Лондон она так еще и не успела найти работу. Лиззи спит на моей софе и работает в ночную смену в местном пабе, а в течение дня ходит по собеседованиям.

Мой сосед разговаривает по мобильному:

– Он отменил?

Пауза.

– Почему?

Пауза.

– Хорошо, я вернусь попозже.

Не могу взгляда от него отвести. Он невероятно красив.

Официантка приносит кофе.

– Спасибо, – говорит мужчина, слегка улыбнувшись ей. Он смотрит в мою сторону, и я чувствую, что краснею.

– Здравствуйте, – говорит мужчина, и в глазах его вспыхивают искорки. – Вы актриса?

Он показывает на сценарий, лежащий передо мной.

– Нет, нет, что вы, – отвечаю я.

– Почему «нет»? – выражение его лица озорное. И вдруг он уже сидит напротив меня и говорит:

– Вас что, точно так же прокатили, как меня только что?

Взволнованная, я складываю страницы в аккуратную кучку.

– Ага.

Он разрывает пакетик с коричневым сахаром, высыпает его себе в кофе.

– Они сами не знают, чего лишились.

Я решаю ему не перечить.

– Так что если вы не актриса, чем же вы тогда занимаетесь?

Я кратко рассказываю ему о своей работе:

– Пытаюсь найти следующего Джона Гришэма.

Мужчина делает попытку разглядеть сценарий.

– «Человек с пустыми глазницами», – читает он вслух. – Стоящий хоть сценарий?

Он уже так близко, что я с трудом могу сосредоточиться.

– Пока не поняла, – бормочу я.

– Еще кофе? – говорит он, глядя на свою пустую чашку. И зовет официантку. Я замечаю на его ладони странное пятнышко. Он снова смотрит на меня с ангельской улыбкой, как будто только что нашел в своем кармане пятидесятифунтовую банкноту. Благодаря незнакомцу этот момент превратился из обычного перерыва на ланч в праздник души.

– Кстати, я Дэн.

Та секунда, в течение которой он держит мою руку, кажется мне вечностью. Он ждет.

– А вы?

Сосредоточься, Дженьюэри. Но я могу думать лишь о том, насколько он привлекательный.

– Э-э, Дженьюэри.

Углы его рта приподнимаются в умопомрачительной улыбке.

– Я не спрашивал, в каком месяце вы родились.

– Нет, меня правда так зовут.

Он наклоняет голову набок.

– То есть ваша мама вас не очень любила?

Я не отвечаю: самый лучший способ убить разговор в зародыше – рассказать о том, что мои родители погибли, когда я была совсем маленькой.

– Мои родители познакомились в январе, – объясняю я. Я вижу, что незнакомец высокий. Он вытянул под столом ноги, и одна как будто случайно задела мою. И я вовсе не против.

– А мои родители познакомились в… – прищуривается незнакомец, словно пытаясь вспомнить. – В июне, но я рад, что они не назвали меня в честь этого месяца.

Я смеюсь, наслаждаясь его вниманием, так что, заметив, что в кафе вошла женщина, я с облегчением отмечаю, что это не Лиззи.

– Так чем же вы занимаетесь? – спрашиваю я его.

– Дэн, – только что вошедшая в кафе женщина оказывается вдруг за нашим столом. Стильная блондинка в юбке-карандаш и блузке, подчеркивающей ее изящную фигуру. – Я тебе звонила.

– Прости, прости, – отвечает ей мужчина, почесывая руку.