Лора Вайс - Наследница (СИ)

Спустя полчаса он наконец-то завел тачку, мы расселись по местам и тронулись. Пока ехали, я все смотрела на сопящего мальчишку. Если Отец действительно заботится о созданиях своих, то пусть обратит свой взор на каждого ребенка, пусть направит своих воинов не на демонов, а на защиту этих детей. Невинные души не должны страдать из-за пороков взрослых…

Через полтора часа добрались до деревни, где жил отец мальца. Я отчетливо запомнила его дом, поэтому нашли без особо труда. Мужик заглушил мотор и обернулся ко мне:

- Прибыли. Тебя ждать или как?

- Нет. Можешь возвращаться. И спасибо тебе.

- Спасибо в карман не положишь. Все ж дизеля ушло прилично.

- Я тебе заплачу.

И я положила руку ему на плечо, энергия света проникла в тело.

- Ох, ё-моё! – заерзал дядька. – Это чо ж такое-то? Армейская рана больше не болит! Уже как лет двадцать мучаюсь. А тут раз и как ничего и не было.

- Вот и хорошо. Значит, больше не нужна тебе водочная анестезия.

- Ты это, целительница какая что ли?

- Вроде того.

Мы вышли из машины, а когда добрый, как оказалось, человек уехал, направилась к калитке дома байкера. Позвонив в звонок, застыла в ожидании, скоро послышался голос из домофона:

- Кто там?

- Я привезла твоего сына.

Не успела договорить, как раздался лязг замка, дверь с силой ударилась обо что-то, и уже через минуту калитку открыл запыхавшийся байкер. Он смотрел ошалевшими глазами то на меня, то на скрученный пуховик в руках. Из глаз тотчас полились слезы, губы затряслись. Бедолага и двух слов сказать не мог.

- Не старайся, - я осторожно передала ему мальчика в руки. – Твой?

На что он лихорадочно закивал головой.

- Это главное. Ты покажи ребенка доктору, у него сильный стресс.

И я уже было развернулась, однако он все-таки вымолвил:

- Постой. Я ж это…. Я …. Сколько заплатить? Хочешь, байком возьми, он дорогой, новый.

- Просто следи лучше за сыном и не доверяй всякой встречной мрази. А с негодяем я разберусь, он свое получит.

Пришлось уйти подальше, чтобы он не увидел исчезновения.

И вот, я снова в этом проклятом доме. Вдруг дверь в комнату, где выродок держал ребенка, открылась, оттуда вышел не сказать что слишком довольный следак, рукава его рубашки были засучены, верхние две пуговицы расстегнуты:

- Клиент упакован.

- Давно?

- Минут двадцать, как явился.

- Хорошо. Спасибо, что остался.

- Ты свалилась как снег на голову, втянула в такие дела, как я мог уйти после этого? Мой темный дух требует завершения акта наказания.

- У меня был хороший учитель, надеюсь, справлюсь.

Мы оба вошли в комнату, там на койке валялся этот нелюдь, с завязанными за спиной руками и с огромной гематомой под левым глазом:

- Ну что? – подошла к нему. – Потанцуем?

Я запихала ему в пасть полотенце, после чего завязала поверх шарфом, следак помог усадить урода на стул и крепко привязать, чтобы тот, чего доброго, не свалился. Затем сходила на кухню, где заприметила небольшое радио, покрутив ручку, каким-то чудом напала на шикарную песню Сектора Газа «Святая война». Песенка-то про моего папашу. То, что надо. Скоро дом содрогнулся от басов.

Демон все это время внимательно следил за мной, причем было видно, он не из тех, кто привык к рекам крови.

- Если хочешь, можешь выйти на улицу.

- Пожалуй, останусь.

- Твоя воля. Итак, - я залезла в ящик для столовых приборов. – Что у нас тут есть? Вот этим можно глазик выковырять, этим ушко отрезать, а этим, хм-м-м-м, этим можно приготовить омлет из яиц.

Говорила специально громко, чтобы урод слышал.

- Неужели ты действительно это сделаешь? – подошел ко мне демон.

- Не знаю, до чего-то мы можем просто не дойти. Я же не знаю, какой у него порог боли. Вообще я не такая кровожадная, обычно. Но недавно мне разбили сердце, потому очень хочется кого-нибудь прибить. И этот, - махнула ножом в сторону извращенца, - идеальный кандидат. Или ты сомневаешься, что он достоин смерти? Может, его надо доставить в отделение полиции? Судить?

- По мне так его место в Преисподней. И поверь, там ему будет куда хуже, ибо душа его будет вечно страдать. Не советовал бы тебе марать руки, он свое получит.

- Да ты моралист. Возможно, в твоих словах есть логика. Однако живым он отсюда все равно не уйдет, вопрос лишь в том, насколько упростить ему смерть.

Неожиданно следак забрал у меня из рук нож, затем раскрыл ящик и свалил туда весь, выбранный с таким трепетом, инструментарий. После достал из заднего кармана джинсов зажигалку и вложил мне в руку со словами:

- Да сгинет в огне тело грешника, да очистится земля от проказы, а адское пламя примет душу и будет нечестивый вечно страдать.

- Прозвучало многообещающе.

Я подошла к ублюдку, тот ерзал, мотал головой, пытался высвободиться, слюни текли по подбородку. Но мне надоело это зрелище, потому накинула на него то самое одеяло, каким он накрывал клетку и подожгла один из концов, после вернулась к следаку. Уже скоро огонь полностью охватил мерзавца, его грешное тело полыхало подобно факелу. А мы стояли напротив и созерцали акт правосудия. Когда пламя перекинулось на деревянные элементы дома, покинули это проклятое логово.

Не прошло и минуты, как оказались на пороге дома следака.

- Ты удовлетворена? – вкрадчиво спросил демон.

- Скорее да, чем нет. На самом деле, удовлетворения от счастливых глаз отца, которому вернули сына, было куда больше.

- И это странно для существа подобного толка, - заключил следак.

- Кстати, меня зовут Роксана.

- Барбатос, - с улыбкой и легким наклоном головы ответил он.

- Приятно познакомиться.

- Взаимно. Может, по чашке кофе?

- Думаю, мне пора. Я и так доставила немало хлопот.

- Как знаешь, Рокси. Ты одна из немногих, кому я буду рад. Так что…

- Спасибо.

И я совершила переход, хотела отправиться в подпольный клуб, однако что-то пошло не так и меня выбросила где-то в лесу.

- Что за черт?

Тут же принялась оглядываться, неужели снова ангелы? А может демоны Преисподней? Но вокруг никого не было. Вдруг ощутила резкую боль в боку, тогда же задрала кофту и посмотрела на ожог. От увиденного очередной раз поплохело, кожа в месте ранения растрескалась и начала отслаиваться, от ожога в разные стороны поползли мелкие трещины, теперь мой живот походил на сухую почву где-нибудь в пустыне. Но это был не конец, трещины продолжали разрастаться, пока не захватили все тело. Я боялась пошевелиться, ибо малейшее движение вызывало жгучую боль. Как оказалось, то была первая волна, вторым этапом плоть, что начала повсеместно кровоточить, засияла ярко-оранжевым светом, а изо рта повалил серый дым. Меня будто поджарили изнутри. Из тлеющего тела высвободилась энергия тьмы и света, меня окутало плотным туманом, который то становился черным как смоль, то белел.