Валери Боумен - Любовь срывает маски

– Немилосердно дразнили, – подтвердила она. – Поэтому учиться дома оказалось намного приятнее. С тех пор насмешки сыпались только тогда, когда приходилось вместе с мамой выходить из дома, да еще по воскресеньям в церкви.

Гаррет порывисто наклонился и недоверчиво переспросил:

– Даже в церкви?

– Ах, конечно! Быть толстым ребенком – тяжкий грех.

– Неправда, – твердо возразил Гаррет и посмотрел ей прямо в глаза.

Джейн отвела взгляд и нервно засмеялась.

– Скажите это тем детям. Полагаю, все они выросли отвратительными людьми. Некоторых иногда встречаю, и до сих пор всякий раз хочется от них спрятаться.

– Спустя годы? – голос все еще звучал напряженно.

– Да. Знаете, что в этой истории самое гадкое? – Джейн невесело улыбнулась.

– И что же?

Она забавно сморщила нос.

– То, что при воспоминании о детстве мне хочется съесть еще больше кексов.

Гаррет импульсивно наклонился и взял ее за руку.

– Глупые дети ничего не понимали. Вы прекрасны!

Джейн грустно вздохнула, медленно освободила ладонь и положила на колени.

– Вот почему книги стали моими лучшими друзьями. Они никогда не дразнят, всегда готовы помочь и не обращают внимания, сколько кексов ты проглотила.

Гаррет взглянул на пышный букет: на белом одеяле сирень казалась необыкновенной.

– Вместо цветов надо было принести вам кексы.

Джейн рассмеялась.

– Хорошо, что вы этого не сделали. – Она коротко взмахнула рукой. – Но достаточно о печальном прошлом. Пора побеседовать об отвратительных людях. Скажите, миссис Лэнгфорд интересовалась моей участью?

Гаррет покачал головой.

– Только осведомилась, сможете ли вы появиться на свадьбе. Я заверил, что непременно сможете.

– Не сомневаюсь, что безутешная вдовушка в восторге от всего, что произошло. – Сарказм вернулся с прежней энергией и остротой.

– Был бы рад, если бы ее здесь вообще не было, – пробормотал Гаррет.

Джейн посмотрела серьезно.

– По-моему, миссис Лэнгфорд видит во мне досадное препятствие на пути к желанной цели. Вы сказали, что она вам не любовница. В таком случае кто же, Гаррет?

Апплтон шумно выдохнул. В устах Джейн собственное имя прозвучало магически, но как случилось, что разговор принял столь опасный оборот?

– Сложно объяснить.

Джейн слегка кивнула.

– Но это… не интимные отношения?

– Нет, ничего подобного. Изабелла – вдова Гарольда, и этим все сказано.

– Но в то же время явно стремится к большему, – заметила Джейн. – А вы хотите большего?

В голосе прозвучало сожаление. Искреннее или показное?

– Нет. Просто посылаю ей… – Гаррет осекся, замолчал и продолжил уже по-другому: – Чувствую ответственность перед Гарольдом, и ничего больше.

Джейн кивнула.

– Понятно. Вы ей помогаете, а она воспринимает доброту как намек на ухаживание.

– Не думаю, что каким-то образом подвел ее к этой мысли, дал повод на что-то надеяться. Государство не заботится о вдовах военных, поэтому я горячо поддерживаю новый законопроект Свифтона.

– Благородное начинание, – пробормотала Джейн и снова посмотрела прямо в глаза. – Что же произошло, Гаррет? В момент гибели Гарольда вы были рядом с ним?

Апплтон не ответил. Что-то невнятно пробормотал насчет адской войны и поспешно ушел. Но Джейн не сомневалась, что о смерти друга он знает значительно больше, чем готов сказать, и это знание связывает его с вдовой Гарольда Лэнгфорда.

Относительно несчастного падения с лошади у Джейн тоже имелись кое-какие подозрения. Она заметила, как лакей миссис Лэнгфорд зашел в конюшню, и спросила себя, не сделал ли тот что-нибудь с седлом? Повредить седло соперницы, а потом вызвать ее на состязание – замысел предсказуемый, не так ли? Разумеется, доказать что-то, не выдвигая прямого обвинения, невозможно. Джейн подумала, что заслужила наказание за слишком скорое согласие. Нельзя было доверяться этой коварной женщине. Ни на миг. Подобной ошибки она никогда больше не совершит.

Джейн вызвала звонком горничную, попросила поставить букет в воду и вернулась к прерванному чтению. Свободного времени оставалось совсем немного: во второй половине дня должна была приехать мама. Хотелось верить, что план относительно неуловимой миссис Банбери оправдает надежды. А что касается скандала, то теперь идея казалась невероятно опасной. От скандала лучше воздержаться: пусть свадьба Кассандры и Джулиана пройдет в мире и согласии.

К счастью, ближе к вечеру Джейн уже начала понемногу ходить. Нога еще болела и время от времени требовала отдыха, но постельный режим уже исчерпал себя.

После охоты стали съезжаться те из гостей, которых пригласили исключительно на свадьбу. Вместе с родителями Джейн и родителями Люси появились лорд и леди Оулдридж. Леди Мэри Апплтон – матушка Гаррета и в то же время родная тетушка Люси – ворвалась в дом, принялась обнимать всех подряд и уверять, что дорогая Кассандра никогда еще не выглядела столь прелестной. Не заставили себя ждать братья Дерека – Адам и Колин Ханты, – а также лорд Беркли, один из ближайших школьных друзей Гаррета, с которым все познакомились прошлым летом в Бате.

Венчание было назначено на следующее утро, а свадебное торжество планировалось растянуть на весь день, до позднего вечера. Джейн испытывала сложные чувства. С одной стороны, радовал тот факт, что праздник скоро закончится; следовательно, можно будет вернуться домой, чтобы снова беспрепятственно читать любимые книги и лично заботиться о питании миссис Кэт и ее котят. Но с другой стороны… не хотелось признавать, что расставание с Гарретом вызывало грусть.

Впрочем, глубоко задумываться о Гаррете было некогда. Времени оставалось еще меньше, чем обычно. Насколько позволяла поврежденная нога, Джейн металась по дому, стараясь удержать маму от встречи с миссис Банбери.

Для начала она похромала по коридору в комнату леди Лаундз, чтобы поздороваться.

– Твой папа остался в кабинете с остальными джентльменами, – объявила Гортензия и покачала головой. – Что за таинственная сила влечет мужчин в кабинеты?

– До чего же приятно видеть тебя, мамочка. – Джейн нежно поцеловала ее в щеку.

– Как твоя нога, дорогая? – осведомилась леди Лаундз, глядя на неровную походку дочери. – Когда лакей леди Кассандры прискакал за очками, со мной едва не случился удар.

– Всего лишь небольшое падение с лошади. Гордость пострадала значительно сильнее, чем нога.

На чистом лбу леди Гортензии появилась морщина.

– Ах, Джейн, только не говори, что участвовала в скачках вместе с джентльменами. Мужчины не этого ищут в жене и…

Репутация дочери всегда волновала леди Лаундз больше, чем здоровье.