Джилл Шелвис - Запретное желание

Стоун перевел взгляд на Эмму, которая рассмеялась и покачала головой.

Вздохнув, он поднялся на ноги и увлек ее за собой.

– Извините нас, – обратился он к присутствующим, а потом вывел Эмму на солнечный свет и заглянул ей в глаза. – Я подумал, что нужно дать Спенсеру еще один шанс попытать счастья с Сереной.

– А себе ты дашь второй шанс?

– Вне всяких сомнений.

Эмма рассмеялась. Как же Стоун любил этот мягкий мелодичный звук. Они вместе отправились в обратный путь. День был чудесный, и Стоун, схватив Эмму за талию, прижал к стене дома.

– Что?

– Вернемся к разговору о расслаблении. – Пальцы Стоуна скользнули в волосы Эммы.

Ее губы дрогнули, когда он прижался к ней всем телом.

– Мне нужно возвращаться в клинику, Стоун, – произнесла Эмма и, словно в опровержение своих слов, прижала ладонь к его щеке. – Ты должен признать, что происходящее с нами весьма неожиданно. Эти чувства оказались на удивление стойкими.

– Неожиданно… – Слова Эммы, кажется, развеселили Стоуна. – И как ты поступаешь с подобными сюрпризами в Нью-Йорке?

– Вношу их в свой график.

Стоун рассмеялся и потряс головой, затем накрыл руку Эммы своей.

– Мы ужасно разные, Стоун.

– Да, но случилось так, что тебе понравились эти различия, помнишь? Ты даже захотела, чтобы я помог тебе сгладить какие-то из них. – Стоун прижал губы к уху Эммы. – Поезжай в клинику. Но обещай, что вечером пойдешь со мной на свидание. Закончим то, что начали здесь. Я покажу тебе, как нужно расслабляться.

– Мне нужно отвезти Спенсера в аэропорт.

– Значит, после того как отвезешь. – Стоун прошелся языком по уху Эммы. – Поверь, оно того стоит.

– Не думаю, что свидание исправит сложившуюся ситуацию.

Стоун провел руками по ее бокам.

– А что исправит?

Эмма прижалась затылком к стене.

– Ведро холодной воды мне на голову.

Стоун улыбнулся.

– А меня ты не хочешь окатить?

– Хочу. И не просто холодной водой, а со льдом. – Эмма ненадолго замолчала, собираясь с мыслями, а потом выпрямилась и тряхнула головой. – Думаю, будет лучше об этом забыть. Я уезжаю, и что бы мы ни делали, это лишь осложнит мой отъезд. – Она легонько ткнула Стоуна в грудь. – Не ходи за мной.

Он взял руку Эммы и переплел ее пальцы со своими.

– А в отделении «Скорой помощи» твоя требовательность срабатывает?

– Вообще-то да. В моем окружении меня побаиваются. Именно так я добиваюсь желаемого.

Стоун с улыбкой покачал головой.

– Все в порядке, Эмма. Когда ты со мной, тебе вовсе не обязательно давить своим авторитетом. Продолжай думать. Уверен, чем дольше ты думаешь о том, чтобы расслабиться и завязать с кем-то отношения, тем легче у тебя это получится. И скорее всего в Нью-Йорк ты уже приедешь другим человеком.

Эмма посмотрела на Стоуна.

– Может, тебе стоит написать инструкцию.

– Сходи со мной на свидание сегодня вечером, и я ее напишу.

Эмма направилась к грузовику, но потом обернулась.

– Инструкцию?

– Именно.

– О том, как быть более легкой в общении и расслабленной? О том, как вписаться в окружающую действительность и завязать отношения?

Стоун был уверен, что Эмма даже не представляла, насколько ранимой выглядела. И все же для Стоуна она была неотразима.

– Да. Я напишу инструкцию. Думай об этом как об олимпийском состязании. Я же буду исполнять роль твоего тренера.

– Значит, устроим учебные сборы?

– Если от этого ты станешь чувствовать себя лучше.

Эмма вновь внимательно посмотрела на Стоуна, а затем вздохнула.

– Я сошла с ума. И ты сошел с ума. Но я согласна.

Вернувшись в клинику, Эмма встретила поджидающую ее Мисси Торнтон. Она пришла за своей посудой. Пожилая женщина сидела на кухне, пока Эмма перекладывала тайскую еду из формы для запеканок в пластиковый контейнер.

– Вообще-то я пришла не за формой.

Эмма подняла глаза.

– Нет?

– Нет. Вернее, да. Но еще я хотела вам кое-что сказать, перед тем как вы уедете.

– Хорошо.

– Ваша матушка приезжала сюда однажды. Вы об этом знали?

Эмма закрыла кран и посмотрела на гостью.

– Что?

– Около десяти лет назад. Молва гласит, что она якобы приехала воссоединиться с вашим батюшкой, но на самом деле она хотела не этого. Ей нужна была сотня тысяч долларов. Это оставило бы дока без средств к существованию, но он перезаложил клинику и дал ей деньги.

Эмма поставила форму на стол и ошеломленно посмотрела на Мисси.

Мисси закивала, и ее букли заплясали вокруг лица.

– Вот почему у него совсем нет пенсионных денег. Он так и не восполнил отданную сумму. Мы все думали, что ваша матушка задумала отправиться в кругосветное путешествие или что-то вроде этого, но за развлечения мог бы заплатить ее муж.

Десять лет назад Эмме понадобились деньги, чтобы заплатить за обучение в колледже, но отчим, старательно строивший карьеру, не предложил ей помощь. Она обратилась за студенческим займом. Но после четырех лет домедицинской подготовки стоимостью двадцать пять тысяч долларов за год она получила бы степень бакалавра и сто тысяч долга. А ведь еще нужно было отучиться четыре года в колледже.

Тогда Эмма запаниковала. Она даже задумалась о том, чтобы овладеть какой-то другой профессией. В «Тако Белл» всегда требовались сотрудники, к тому же она любила их еду. Или же могла устроиться в «Таргет», где получала бы скидки на хорошую одежду. Ей так шли красный и хаки!

Только вот матери было совсем не весело. Она кричала, уговаривала, требовала не сдаваться. В итоге Эмма попыталась получить субсидию, но ей отказали.

А потом мать появилась дома с чеком. Сказала, что это подарок, и Эмме не пришло в голову выяснять, откуда у матери на счету взялись такие деньги.

Еще никогда в своей жизни она не испытывала такой благодарности и любви к маме, как тогда.

Мать никогда больше не вспоминала о том чеке. А Эмма несколько раз поднимала вопрос. И даже в самый свой первый рабочий день в отделении «Скорой помощи». Тогда-то она и начала перечислять матери деньги с каждой своей зарплаты.

Мать с милой благодарной улыбкой принимала чеки, но ни разу за десять лет не упомянула о том, что подаренные Эмме деньги ей не принадлежали.

Ошеломленная, Эмма повернулась к Мисси спиной и закрыла глаза. Отец заплатил за ее образование.

– Доктор Синклер? С вами все в порядке?

Эмма глубоко вздохнула. Он не ждал благодарности, не попрекал ее этими деньгами. Он о них даже не упоминал.

А как поступила она?

Пребывание здесь мучило ее, и она при каждом удобном случае говорила отцу, как сильно хочет вернуться домой. Сколько раз она упомянула это? Сто? Миллион?

Она считала дрянью Серену. Ха! По сравнению с ней самой та просто ангел.

– Доктор Синклер?