Любовный дурман

Нур-ад-дин отправился на рынок и взял необходимые для путешествия припасы. Юноша вернулся к капитану, тот, увидев его, спросил: «Дитя мое, что это у тебя такое?» — «Мои припасы и то, что мне нужно в пути», — ответил молодой человек. Старик засмеялся и ответил: «Дитя мое, разве ты идешь полюбоваться на Колонну Мачт [7] Колонна Мачт — гигантская колонна, воздвигнутая в Александрии римским префектом Помпеем (322 год н. э.) в честь императора Диоклетиана. ? Между тобой и твоей целью — два месяца пути, если ветер хорош и время безоблачно». Потом старик взял у Нур-ад-дина немного денег, пошел на рынок и купил все, что могло понадобиться юноше в путешествии, а также наполнил ему бочонок пресной водой. Сын купца оставался на корабле три дня, пока торговцы завершали свои дела. Затем они сошли на борт судна, и капитан велел поднять паруса. Путешествие длилось пятьдесят один день.

А потом напали на них корсары, преграждающие дорогу, и ограбили корабль, и взяли в плен всех, кто был на борту, и привели пленных в город Афранджу к царю, который велел заключить полоненных в тюрьму.

Когда узников, среди которых был Нур-ад-дин, вели в темницу, в порт города прибыл корабль, привезший Мариам-кушачницу и кривого визиря.

Визирь отправился к царю и обрадовал его вестью о благополучном прибытии дочери, стали бить в литавры и украсили город лучшими украшениями. Царь со свитой выехал навстречу царевне.

Мариам вышла навстречу отцу, ответила на его приветствие и села на приготовленного для нее коня. Во дворце, куда прибыла процессия, бывшую невольницу встретила мать, она обняла дочь и принялась расспрашивать о том, как она поживает и девушка ли она, какою была раньше, или стала женщиной, познавшей мужчину.

«О матушка, когда человека продают в странах мусульман от купца к купцу и он становится подвластным другому, как можно остаться невинной девушкой? Купец, который купил меня, грозил мне побоями и принудил меня, и уничтожил мою девственность, и продал меня другому, а тот продал меня третьему», — ответила Мариам. Это же девушка повторила отцу. Родителей омрачило это известие. Отец девушки изложил обстоятельства дела вельможам и патрициям, и они ответили: «О царь, она стала нечистой у мусульман, и очистит ее только отсечение ста мусульманских голов».

Тогда правитель велел привести из темницы пленных мусульман, среди которых был Нур-ад-дин, и велел отрубить им головы. Первым лишился головы капитан, потом срубили головы купцам одному за другим, остался только Нур-ад-дин. Оторвали кусок от его полы, завязали ему глаза, поставили на колени на коврик и хотели отрубить голову. Но в эту минуту подошла к царю старая женщина и сказала: «О владыка, ты дал обет отдавать каждой церкви пять пленных мусульман, если бог возвратит твою дочь, чтобы они помогли прислуживать в ней. Теперь Ситт-Мариам вернулась, исполни же данный обет». — «Матушка, — ответил правитель, — клянусь Мессией и истинной верой, не осталось у меня пленников, кроме того, который ожидает казни. Возьми его — он будет прислуживать в церкви, пока не доставят еще пленных мусульман, и тогда я пришлю тебе еще четверых. А если бы ты пришла раньше, прежде чем отрубили головы этим пленным, мы бы дали тебе все, что ты хочешь».

Старуха поблагодарила царя за милость и пожелала ему вечной славы, долгого века и счастья, а затем подошла к Нур-ад-дину и свела его с коврика. Взглянув на пленника, увидела, что это нежный, изящный юноша, с тонкой кожей, и лицо его подобно полной луне в четырнадцатую ночь месяца. Женщина привела юношу в церковь и сказала: «Дитя мое, сними одежду, которая на тебе: она годится только для службы султану». Потом принесла Нур-ад-дину черный шерстяной кафтан, черный шерстяной платок и широкий ремень, одела его в этот кафтан, а платок повязала, как тюрбан, подпоясала ремнем и велела ему прислуживать в церкви. Купеческий сын прислуживал там семь дней.

После этого старуха пришла к нему и сказала: «О мусульманин, возьми твою шелковую одежду, надень ее, возьми эти десять дирхемов и сейчас же уходи. Гуляй сегодня и не оставайся здесь ни одной минуты, чтобы не пропала твоя душа». — «Матушка, что случилось?» — спросил ее Нур-ад-дин. И старуха ответила: «Знай, о дитя мое, что царская дочь, Ситт-Мариам-кушачница, хочет сейчас прийти в церковь, чтобы получить благодать и принять причастие ради сладости благополучия, так как она вырвалась из мусульманских стран, и исполнить обеты, которые она дала, на случай, если спасет ее Мессия. И с нею четыреста девушек, каждая из которых не иначе как совершенна по прелести и красоте, и в числе их — дочь визиря и дочери эмиров и вельмож правления. Сейчас они явятся, и, может быть, их взгляд упадет на тебя в этой церкви, и тогда они изрубят тебя мечами». Юноша переоделся, взял у старухи десять дирхемов и пошел гулять по городу, разведав все его стороны и ворота.

Вернувшись в церковь, молодой человек увидел, что Мариам-кушачница, дочь царя Афранджи, вошла в храм и с нею четыреста девушек — высокогрудых дев, подобных лунам, и в числе их дочь кривого визиря и дочери эмиров и вельмож правления.

Мариам была среди них точно луна среди звезд, и, когда юноша увидел возлюбленную, из глубины его сердца вырвался крик: «Мариам, о Мариам!». Провожатые царевны бросились на него и, обнажив мечи, подобные громовым стрелам, хотели тотчас же убить молодого человека. Дочь правителя обернулась и узнала Нур-ад-дина, она сказала девушкам: «Оставьте этого юношу: он, несомненно, бесноватый, так как признаки бесноватости налицо».

Нур-ад-дин, услышав эти слова, обнажил голову, выпучил глаза, замахал руками, скривил ноги и начал пускать пену из уголков рта. И Ситт-Мариам сказала девушкам: «Не говорила ли я вам, что это бесноватый? Подведите его ко мне и отойдите, а я послушаю, что он скажет. Я знаю речь арабов и посмотрю, в каком он состоянии, и принимает ли болезнь его бесноватости лечение или нет».

Девушки подняли Нур-ад-дина и принесли его к царевне, а потом отошли от него.

Мариам спросила: «Ты приехал сюда из-за меня, подверг свою душу опасности и притворился бесноватым?» — «О госпожа, — ответил юноша, — разве не слышала ты слов поэта: