Кэтлин Зейдель - Конец лета

- Нам не важно, почему ты здесь, - сказала тетя Гвен. - Мы просто тебе рады.

В устах любого другого это прозвучало бы неискренне. Но Гвен это казалось почти правдой.

- А какова же настоящая причина? - спросил Хэл.

Ник не мог понять Хэла. Он был слишком обтекаемым - ни трещин, ни щелей, ни выступов, за которые можно ухватиться, ничего, что помогло бы его разгадать. Это нехорошо. Взрослые и так имеют слишком много власти. Единственный шанс ребенка - найти их слабые места.

А может, Хэл просто был отцом, а про отцов Кузен Ник знал не слишком много.

Ему ничего не оставалось, как начать рассказывать свою скорбную историю. Не успел он закончить и первого предложения, как у тети Гвен перехватило дыхание и она попыталась что-то сказать, но Хэл положил ладонь ей на руку. Они сидели тихо, поэтому в конце концов Ник рассказал им гораздо больше, чем собирался.

- Как ужасно, - вздохнула тетя Гвен, - когда себя убивает молодой человек.

- Он не изжил бы этого с годами. Это не имеет никакого отношения к возрасту.

Она склонила голову, словно извиняясь.

Хэл откашлялся.

- Нам придется довериться тебе, Ник. Мы не знаем, действительно ли с тобой все в порядке.

- Все нормально.

- Надеюсь, ты скажешь нам, если что-то изменится. - Судя по всему, Хэл не ожидал, что Ник это сделает... что было очень умно с его стороны. - И на мой взгляд, твои мама и бабушка были не правы, не дав тебе пойти на похороны.

Ник сунул руки в карманы и сжал кулаки.

Все - советники в школе, разные его врачи, - все всегда говорили, что он должен брать на себя ответственность за свою жизнь и не должен винить других. Когда он пытался обрисовать им картину - не для того чтобы найти себе оправдание, а потому что думал, что они должны знать, какими гадкими могут быть Барб и Вэл, какие они бессмысленно суетные, с головой ушедшие в свои мелкие игры в вину и упреки, - реакция всегда была одна и та же: я уверен, они действовали из добрых побуждении... мы здесь говорим о тебе, а не о них.

Это казалось безнадежным. Никто никогда с ним не соглашался. А он всего-то хотел, чтобы его поняли. Но никто не хотел ничего понимать. Даже тетя Гвен, которая должна была знать, которая должна была видеть, никогда не произнесла ни единого критического слова в адрес Барб и Вэл. Все вокруг притворялись, что Барб и Вэл были образцом ответственности и зрелости.

Но этот парень Хэл, который не мог знать и половины всего, просто взял и сказал: они были не правы.

Это было здорово.

Глава 10

Самоубийство! Феба не могла поверить. Отец отозвал ее в сторону, чтобы рассказать о друге Ника.

- Трудно оценить, каково на самом деле состояние Ника, - сказал Хэл, но он не готов выслушивать критику в адрес своего друга.

Самоубийство. Еще одна смерть.

К ним подошла Гвен. Феба слушала себя словно со стороны - как она произносит подобающие случаю слова про депрессии, сопровождающие неизлечимые болезни, про то, как быстро совершенствуются методы лечения, про стыд и бессмысленность такого поступка, - но думала она не об этом. Внутри ее кричало ужасное, эгоистичное чудовище.

Как кто-то посмел принести подобные проблемы на озеро?

Гадкая мысль. Она ненавидела себя за это.

Из-за этого все погибнет. Мы должны быть счастливы на озере.

Джайлс, который не может жить в одном доме с детьми, а теперь еще и это. Это неправильно. Несправедливо.

Это же умерший ребенок. И его мать... ее боль... А она думает только про озеро. Да что же с ней такое?

- Ник знает, что мы расскажем взрослым, - сказала Гвен, - но он не хотел бы, чтобы об этом стало известно Мэгги и Элли.

- И прекрасно, - пробормотала Феба. - Детям не обязательно все знать.

- Я уже сказала Эми, Джеку и Холли. - Гвен заговорила мягче. - Я скажу Джойс и Йену, как только представится возможность.

Не похоже было, чтобы Гвен с радостью ждала этой минуты.

- Может, я это сделаю? - предложила Феба. Не то чтобы она хотела... Но если она так отреагировала, то одному Богу известно, какова будет реакция Джойс и Йена.

- Не возражаю.

Они стояли вдвоем в конце подъездной дорожки, поджидая, пока все остальные соберутся для пешей прогулки. После ночного дождя было прохладно, и плавать никому не хотелось, поэтому Гвен и предложила вместо этого пойти на прогулку.

Гвен развлечения планировала. Вчера они предприняли путешествие на лодке через озеро, чтобы выпить на том берегу чаю, вечером играли в шарады. За ленчем сегодня у детей было соревнование по поеданию желе. Теперь они шли на прогулку, а вечером должны были устроить костер. Гвен каждое утро составляла расписание.

Всякий раз она говорила, что все это добровольно, что каждый волен делать то, что хочет. И Феба ей верила. Гвен не собиралась никого принуждать.

Кроме своих детей, Гвен явно ожидала участия во всем Холли и Джека. Они должны были придерживаться расписания, они должны были быть хорошими детьми.

Феба не собиралась укрываться за их спинами. Если им приходится быть хорошими детьми, то и она будет. Даже когда ей до смерти хотелось остаться в домике и почитать, она шла со всеми. Она понимала, что стоит ей уклониться хоть раз, Джойс и Йен не примут участия ни в одном мероприятии до конца отдыха.

Все затеи были приятными, Феба с готовностью это признавала, и дети получали огромное удовольствие, но временами, посреди всей этой организованной летней деятельности, она ощущала такую сильную тоску по матери, что не знала, справится ли с ней.

Сегодня была прогулка с цветными карточками. Как только все собрались, две младшие девочки раздали присутствующим карточки с образцами цветов, которые Гвен взяла в скобяной лавке, когда последний раз была в городе. Она выбрала природные цвета: коричневый, желтый, все оттенки зеленого. Каждому дали карточку и велели во время пути найти что-то такого же цвета.

- Это соревнование на скорость? - вежливо спросил Йен, беря свою карточку. - Или на самый точный оттенок?

- О нет! - Гвен засмеялась.

- Мы в детстве так играли, - сказала Холли. - У мамы в бардачке всегда лежали цветные карточки.

Гвен снова засмеялась:

- Конечно. Они бесплатные.

Феба знала про первого мужа Гвен и про его долгие плавания.

- Должно быть, трудно поддерживать всем хорошее настроение, - сказала она Гвен. - Особенно когда денег немного.

- Насчет денег вы правы, - согласилась Гвен.

У мамы были деньги: на уроки, выходы в свет, обеды в ресторане. Им никогда не надо было думать о том, можно ли потратить еще один баллон газа. Может, именно поэтому мама не была так изобретательна, как Гвен, по части игр и всего прочего; ей это не было нужно. Наверняка, если бы пришлось, она поступала бы так же.

- У нас есть какая-то цель? - опять спросил Йен, рассматривая свою карточку.