Валентина Мельникова - Антик с гвоздикой

Она помолчала мгновение, устремив взгляд в сторону стеклянных дверей столовой, из которых просматривалась зеркальная гладь озера. В этот вечерний час, когда солнце вот-вот коснется горизонта, все вокруг словно замерло в ожидании ночи, притихло, затаилось... Дождевые тучи уползли за холмы, умерил свой пыл ветер, присмирели и улеглись волны, лишь одинокая птица изредка вскрикивала в глубине парка, тоскливо и протяжно, как и подобает одинокой птице.

Младшая сестра выжидательно смотрела на старшую, и та с явной неохотой пояснила причину своего дурного настроения:

- Сегодня в Завидово прибыл новый хозяин.

- Ты его видела? - быстро спросила Ксения.

- У меня нет в том нужды и желания, - сухо ответила Наталья. - По мне, вообще бы с ним не встречаться. Но, боюсь, без этого не обойтись. - Она тяжело вздохнула, взяла в руку бокал с вином, однако, сделав маленький глоток, с еще более тяжким вздохом отставила его в сторону. - Думаю, кончились для нас спокойные времена, Ксюша. Судя по обозу, князь намерен жить на широкую ногу и пользоваться всеми радостями жизни. Я заметила несколько фур с лошадьми, а из нескольких кибиток раздавался лай собак. Наверняка он любитель псовой охоты, так что повода для радости нет никакого.

- Как ты думаешь, он молод? - Ксения покраснела. - То есть я хотела сказать, может, он слишком стар и ты напрасно опасаешься?

- Меня не интересует его возраст, - произнесла Наталья сухо и посмотрела на младшую сестру с укоризной. - Пусть бы его лучше скрючило от подагры, тогда уж точно не стал бы носиться по полям за облезлыми лисами и тощими зайцами. Но я повторяю: если судить по его обозу и карете, до старости ему еще далеко.

Ксения быстро перекрестилась и виновато посмотрела на сестру.

- Не сердись, Таша, но нельзя желать зла ближнему в угоду собственному спокойствию. Возможно, следует познакомиться с князем...

- Я никогда и никому не желаю зла, - произнесла сквозь зубы Наталья и сердито хлопнула ладонью по столу. - Но и потворствовать кому-то в глупейших забавах не собираюсь. С сегодняшнего дня удвою, нет, утрою охрану на всех дорогах и проселках, чтобы даже мышь не проскочила, а не то что князь с ордой своих собутыльников. И не перечь мне! - сверкнула она глазами на пытавшуюся открыть рот Ксению. - Я не потерплю, чтобы мои земли топтало это гнусное и подлое отродье, пусть оно будет даже самых что ни есть голубых кровей! И стараюсь я единственно ради Павлика и твоего благополучия. Пойми, я не хочу, чтобы ты прошла сквозь те унижения и издевательства, которые мне пришлось пережить в замужестве.

- Но ведь не все мужчины такие, как твой Федор!

- Откуда ты знаешь? - Наталья посмотрела на нее с презрением. Мужчины - отвратительные свиньи! Ради удовлетворения своей похоти они готовы на любую низость. Это совершенно никчемные негодяи, чье вожделение не знает границ! Вонючие, потные создания с липкими руками и слюнявыми губами! Наталья брезгливо сморщилась и прикрыла нос надушенным платочком. - Давай прекратим эти разговоры, ma bonne, иначе мне станет дурно!

Она поднялась из-за стола и направилась к дверям, выходящим на террасу, с которой открывался удивительный по красоте вид на озеро.

- Посмотри, Ксюша! - Наталья даже не повернула головы в сторону младшей сестры. Она и без того знала, что та не посмеет уйти без ее позволения. Какой чудесный закат! Завтра наверняка окончательно распогодится. Я думаю до обеда побывать в Матурихе. Сегодня управляющий сказал, что один из племенных быков занемог. Надо будет решить, что с ним делать дальше, а вы с Павликом после завтрака отправляйтесь погулять. Я велю Антипу заложить коляску, только не уезжайте далеко от усадьбы. Возьми с собой Марфушу. Девка она ловкая и быстрая. Павлику от нее не сбежать. И охрану возьми. Егора или Семена. А лучше сразу двоих. Так мне спокойнее будет.

- Наташа, - сказала тихо Ксения, - ну зачем подобные предосторожности? Можно подумать, что на нас то ли янычары нападут, то ли разбойники в плен возьмут.

- Я знаю, что делаю, и не спорь со мной!

Ксения заметила, как забилась жилка на виске у сестры, первый признак надвигающейся ярости, и поспешила перевести разговор в другое русло.

- Как ты считаешь, Таша, может, нам прекратить на летнее время занятия чтением и арифметикой? Мне кажется, что Павлику нужно гораздо чаще бывать на воздухе, в лесу... Егор мог бы покатать нас на лодке по озеру, поучить его ловить рыбу...

- Оставь это! - Наталья крайне недовольно посмотрела на сестру. - Я сама буду решать, чему нужно и чему не нужно учиться моему сыну.

- Конечно, конечно, Таша, - Ксения покачала головой, - он прекрасно вышивает, рисует акварелью, изучает греческий, латынь, поет душещипательные песенки по-французски и итальянски и даже смирился с тем, что ему каждое утро завивают волосы. Но если б ты знала, как он все это ненавидит!

- Не преувеличивай! - оборвала ее Наталья. - Он еще слишком мал, чтобы понимать пользу того, что я делаю для него.

- Ты была чуть старше, Таша, когда вовсю нянчилась со мной, а после смерти маменьки ты вела наше хозяйство. И, как мне помнится, неплохо с этим справлялась.

- У Павлика нет надобности в девять лет вести хозяйство, для этого у меня хватает дворни. - Наталья высокомерно посмотрела на младшую сестру. Можешь прогуляться перед сном, чтобы выветрить все эти глупости из своей головы, но не дальше беседки. Я приказала выпустить собак на ночь.

Ксения вздохнула:

- Нет, я посижу немного на террасе, а потом пойду в библиотеку и почитаю перед сном. Собаки всю ночь лают, и я долго не могу заснуть...

- Ну, как хочешь! - пожала плечами Наталья и удалилась, оставив сестру на террасе.

Ксения опустилась на деревянный диван и провела некоторое время в одиночестве. Вскоре она различила слабый шорох по другую сторону высоких перил, отделяющих террасу от зарослей недавно отцветшей сирени.

- Ты, Марфуша? - спросила она шепотом и, не дожидаясь ответа, протянула руку маленькой шустрой девушке в пестром сарафане, которая ловко перебралась через перила и спрыгнула на террасу.

- Я, барышня, я, - прошептала, слегка задыхаясь, Марфуша, горничная и первейшая подруга Ксении. Причем об этой последней роли Наталья не догадывалась, а девушки старались держать в тайне от чрезмерно строгой барыни свои дружеские отношения.

- Узнала что-нибудь? - прошептала не менее торопливо Ксения и испуганно оглянулась на чернеющие за спиной двери в столовую.

- Все, все прознала, барышня! - Марфуша почти прильнула к ее уху. Евсей, как приказывали, поспрошал у ихнего старшего конюха, что к чему. И тот все обсказал, что ему самому известно... - Девушка смущенно хихикнула. Только Евсейка, окромя вашего пятака, с меня тоже плату затребовал. Говорит, поцелуй в уста, а то ни в жисть ничего не узнаешь.