Линда Кук - В след за луной

Паэн оторвался от ее губ и притянул Джоанну к себе, не выпуская из объятий и все время повторяя одни и те же слова, которые она не могла разобрать - так сильно у нее стучало в висках. Слова эти повторялись в такт стремительно нараставшему желанию, становясь все настойчивее, неразличимые из-за отчаянного биения сердца, жара в крови и неистовой страсти. Лишь когда Джоанна притянула его лицо к себе, она поняла, что он был охвачен тем же безумием и прибегнул к словам, чтобы не потерять голову в ее объятиях. Он повторял их снова и снова, и тогда ее ум вернулся из тех сфер, где слова уже не имели никакого значения.

- Вы этого не хотите, - шептал Паэн, и Джоанна догадалась, что именно эти слова он твердил все вновь и вновь, прижимая ее к себе. - Вы этого не хотите, - повторил он вот уже в который раз и по ее лицу увидел, что она наконец-то его поняла.

Паэн закрыл глаза и положил ее голову себе на плечо, прижав к подбородку, уже покрывшемуся жесткой щетиной. Позади нее теплый круп серой кобылы заслонял их от ветра. Ей казалось достаточным стоять рядом с ним так, как сейчас, в кольце его объятий, и чувствовать быстрое биение его сердца под своей щекой.

- Вы этого не хотите, - повторил он снова и вдруг умолк. В этом хриплом, приглушенном шепоте слышалась покорность судьбе, и когда он провел пальцами вдоль тонкой жилки на ее шее, Джоанне вдруг стало ясно, как будто он сам сказал ей об этом, что это прикосновение должно было стать для него последним. Что он хотел навсегда запомнить этот миг, потому что подобных ему уже не будет. Никогда...

Джоанна перехватила его руку и прижала к лицу.

- Мы оба свободны - вы и я. На несколько дней, пока я снова не стану Джоанной Мерко, дочерью торговца шерстью, мы с вами совершенно свободны. Неужели мы не можем...

- Нет. Вы этого не хотите.

- Я не настолько глупа, чтобы мне нужно было объяснять, чего я хочу, а чего нет, - возразила она.

- Вы далеко не глупы, - вздохнул Паэн, - но вы не знаете о многих вещах, которые могут оттолкнуть вас от меня.

- Я уже была замужем, - напомнила ему Джоанна. - Я не девственница, и мне не нужны ни страж, чтобы оберегать мою добродетель, ни наставник, чтобы думать за меня. Я знаю вас, Паэн, как никогда не знала своего мужа. Только не говорите мне, что я несведуща в подобных вещах. - Она перевела дух. Лучше объясните мне, почему вы отталкиваете меня.

Он хотел было что-то возразить, но вместо этого пробормотал какие-то слова на незнакомом Джоанне языке, после чего устремил взор мимо нее на дорогу.

- Наше путешествие может окончиться очень скверно, - заметил он, если мы будем стоять здесь и говорить о страсти, когда наши враги наверняка уже разыскивают нас.

Страсти... Никогда за все время короткого замужества Джоанны Ольтер Мальби не считал ее способной на настоящую страсть.

- А эта ночь? - спросила она. - Уж не собираетесь ли вы провести всю ночь за разговорами о моем невежестве, пытаясь убедить меня в том, что вам лучше известно, чего я хочу?

- Эта ночь, - нахмурился он, - станет для меня настоящим адом.

Паэн просунул руки под плащ Джоанны, провел ими по ее телу, и на какой-то блаженный миг ей показалось, что она ощутила в этом прикосновении восторг влюбленного. Однако он обхватил ее за талию и снова усадил в седло. Она едва удержалась от того, чтобы не дотронуться до него.

- Вы полагаете, - заявила она, - что один-единственный поцелуй способен привести нас обоих в ад? И что мы будем прокляты навеки, если станем ближе друг другу?

- Да.

- Тогда объясните мне почему. Он посмотрел на нее, и по его взгляду Джоанна поняла, что его желание было так же велико, как и ее собственное.

- Я скажу вам все, когда мы окажемся под защитой тамплиеров и найдем корабль, отправляющийся в Англию. Но не раньше.

- Вы должны сделать это еще до того, как оплатите свое место на корабле. - Джоанна встретилась с ним взглядом, пытаясь увидеть в глубине его глаз те тайны, которые он упорно от нее скрывал. - Вы так и не ответили мне, зачем вам понадобилось пересечь все герцогство, чтобы спасти мне жизнь. За этим стоит нечто большее, чем страх перед тем, что вас могут обвинить в моей гибели. Уже одно то, что вы привезли меня сюда, является актом милосердия, который, без сомнения, избавит вашу душу от адского пламени в Судный день. Но если вы отправитесь со мной в Англию, это будет больше чем просто христианским милосердием, и я не настолько глупа, чтобы согласиться на ваше присутствие, ничего не зная о ваших намерениях. Паэн пожал плечами.

- В таком случае мы с вами поговорим, когда доберемся до крепости тамплиеров. - Хмурая складка на его лбу разгладилась, а уголки губ скривились в улыбке. - Вы на редкость упрямы, Джоанна Мерко, и не склонны к чрезмерным выражениям признательности.

- Когда придет пора, моя признательность принесет вам достаточно денег, чтобы отплатить вам сторицей за ваши усилия.

- Тогда добавьте к ним еще пару-другую золотых монет за мои сапоги. К тому времени, когда мы достигнем побережья, мне наверняка понадобятся новые.

Глава 13

Они снова выехали к берегу моря и устремили взоры на восток, поверх широкого, затянутого облаками залива. Прямо под ними на каменистом берегу ютился маленький порт, переполненный торговыми судами и рыбацкими лодками. Чуть поодаль, на узкой прибрежной полосе, виднелся корпус недостроенной галеры, подпираемой вкопанными в песок деревянными брусьями.

- Где же они? - спросила Джоанна.

Паэн указал на небольшую, прямоугольной формы крепость, возвышавшуюся над селением и построенную в стороне от моря.

- Вот наше пристанище. Здесь мы можем укрыться от наемных убийц. Только постарайтесь не напугать своим хмурым видом стоящих на страже часовых, - засмеялся он.

***

Для женщины, которая до смерти боялась черных рыцарей, Джоанна Мерко проявила поистине поразительную способность найти к ним подход. Она молча ждала, пока Паэн обратился к привратнику с просьбой предоставить им комнату в странноприимном доме, построенном внутри крепостных стен, и ничем не выразила своего недовольства, когда в ответ на расспросы тамплиера Паэн представил ее как свою жену. Вернувшись из конюшни, куда он отвел кобылу, Паэн обнаружил, что Джоанна уже успела найти и выторговать кусок хорошей ткани, чтобы заменить им свой истрепавшийся в пути плащ, и принялась объяснять сержанту, запиравшему дверь кладовой, что с его стороны было глупостью закупать в больших количествах грубую шерсть из Корнуолла, в то время как прекрасное руно. йоркширских овец было почти столь же дешево.

Стоя в тусклом свете бретонского солнца, Паэн мысленно возблагодарил судьбу за то, что они сумели благополучно добраться до единственного места во всем герцогстве, где Джоанна могла передвигаться по своей воле, не опасаясь нападения. Тамплиеры, эти рыцари-монахи, несмотря на свои тщательно скрываемые тайны и плохо скрываемую гордость, обычно держались в стороне от мирских забот и не стали бы помогать ни одному сеньору, даже самому знатному и богатому, в делах, связанных с политическими интригами или личной местью. Они незыблемо хранили верность князьям церкви и тем немногим светским монархам, которые завоевали их уважение своими воинскими подвигами и суровостью правосудия. Все остальные, сколь бы обширными ни были их владения и каким бы влиянием они ни пользовались при дворах христианских королей, опасались обращаться со своими мелочными дрязгами к одетым в черное рыцарям-храмовникам. Вряд ли негодяй, подославший арфиста, чтобы тот подстроил гибель Джоанны Мерко, осмелится приблизиться к их крепости на берегу моря.