Линда Кук - В след за луной

- Эта рана до сих пор причиняет вам боль? - заботливо спросила она.

Его руки вдруг застыли на месте.

- Теперь уже нет, - ответил он и внезапно шагнул в сторону.

Джоанна молча стояла в свете камина, не зная, как ей следует воспринимать этот его поступок. Он вынул из сумки мех с вином, подошел к ней и, взяв ее за руку, усадил рядом с собой, протянув ей кожаную флягу.

- Чтобы забыть, - пояснил он.

Джоанна взяла у него мех и отхлебнула глоток того самого крепкого красного вина, которым снабдила их горничная Урсула на постоялом дворе.

- Забыть о чем?

Паэн тоже выпил немного вина, затем впился в нее горевшим желанием взглядом.

- Обо всем, - ответил он. - Я хочу, чтобы этой ночью, Джоанна, никакие призраки прошлого нас не тревожили.

Джоанна снова взглянула на ужасные шрамы, покрывавшие его руку - ту самую руку с тугими, превосходной формы мускулами, в которой он сжимал меч, - и почувствовала, как Паэн нахмурился под ее пристальным взором.

- В моем прошлом, - промолвила Джоанна, - есть много такого, за что я должна быть вам признательна.

Паэн сделал еще глоток и отложил мех с вином в сторону.

- Я не шучу. У нас с вами не может быть будущего - ничего, кроме этой ночи и еще нескольких подобных ночей, если удача нам улыбнется. Так давайте же оставим наше прошлое за дверью этой кельи.

Он снова потянулся к ней, и Джоанна напряглась в предвкушении того мига, когда он снимет с нее платье и бросит его рядом со своей туникой. Но вместо этого он осторожно оголил ее плечи, высвободил руки из рукавов и бережно и осторожно обнажил нежную грудь, прикасаясь теплыми губами к каждому новому открывавшемуся перед ним кусочку тела. В замке Рошмарен, в высокой постели Ольтера Мальби, она не познала блаженства медленной любовной игры. За тот захватывающий промежуток времени, который понадобился Паэну, чтобы оголить ее грудь и согреть ее томительно-сладкими поцелуями, ее муж уже оставил бы в ней свое семя и погрузился в сон. Здесь, в странноприимном доме тамплиеров, она неожиданно для себя открыла нежного и страстного любовника в человеке, зарабатывавшем себе на жизнь войнами и убийствами.

Паэн почувствовал внезапную перемену в ее настроении. Взяв ее лицо в ладони, он посмотрел ей в глаза.

- Сейчас у нас нет прошлого, - произнес он. - Это время принадлежит только нам, и для нас все ново и все возможно. Ответьте мне, что вы хотите получить?

- Все.

Он улыбнулся:

- Тогда с чего мы начнем? Она потупилась.

- Я хотела бы сама выбрать время.

Паэн слегка отстранился от нее. Небольшая морщинка у него на лбу могла бы сойти за хмурую складку, если бы не тень улыбки, промелькнувшая на губах:

- Вы имеете в виду - не этой ночью? Что ж, выбор за вами, Джоанна. Я всегда готов пойти навстречу любой вашей просьбе.

- Я не против сегодняшней ночи, - ответила она. - Просто я предпочла бы сама решить, когда мы...

Паэн подтянул ворот платья, чтобы прикрыть ее грудь, и положил ее ладонь на шнуровку. Затем откинулся на койке, заложив руки под голову и уставившись на нее снизу вверх. Хотя он больше не улыбался, в его взгляде тем не менее не было и намека на враждебность.

- В таком случае, - сказал он, - нам с вами придется прибегнуть к словам. Мне показалось, что вы только что дали мне свое согласие.

Джоанна покачала головой.

- Я имела в виду, что хочу сама выбрать тот момент, когда вы...

- Когда я проникну в вас?

- Да.

- И вы дадите мне знать словами, когда этот момент наступит? Когда вы будете готовы?

- Да, - ответила она. - Именно этого я хочу больше всего.

Хмурая складка на его лице сделалась глубже.

- Вы думаете, нам нужны слова? - спросил он наконец.

Она кивнула.

Он, не выдержав, рассмеялся:

- Вы странная дама, Джоанна Мерко! Она подняла голову и нахмурилась.

- Не надо со мной шутить.

- Я и не думал шутить, - ответил он. Запустив пальцы в густые пряди, он повернул ее голову так, что их взгляды встретились. - Пообещайте мне, что, когда вы дадите мне позволение войти, вы сделаете это без малейшего сожаления. - Поцеловав Джоанну, он отстранил ее от себя. - Я не могу до бесконечности обуздывать свои желания...

В том, как обращался с ней Ольтер Мальби, не было никакой узды. Никаких ограничений.

Паэн приподнял брови, ожидая ее ответа.

- Сожалений не будет, - ответила она. Он с присущей ему неспешной грацией взял ее руку и положил к себе на грудь.

- Вы можете прикасаться ко мне сколько вам угодно, - заявил он. Сегодня ночью, Джоанна, я не стану просить вас сдерживать ваши желания.

Джоанна улыбнулась:

- А потом?

- А потом, - ответил он, - мы будем уже в море. Там мы сможем договориться.

Он положил ее вторую руку рядом с первой поверх черных шелковистых волос, покрывавших его грудь, и Джоанна с очаровательной застенчивостью принялась поглаживать тугие мускулы, плечи, шею Паэна.

Он мягко дотронулся пальцем до ее нижней губы.

- Вы готовы меня впустить, Джоанна?

Она слегка ущипнула его за кончик пальца, после чего приникла к нему губами. Его губы были плотно сомкнуты, и она почувствовала, как они изогнулись в улыбке. Джоанна подняла голову.

- Я же дал вам слово, - пробормотал он. - Я не овладею вами до тех пор, пока вы сами мне этого не позволите.

- А вы, оказывается, жестоки, - отозвалась она.

- Я обещал вам, - возразил Паэн.

- Тогда - да! - воскликнула Джоанна. - О да!

Он обхватил руками ее подбородок и провел большим пальцем вдоль очертаний ее нижней губы. Когда она приоткрыла губы, чтобы вкусить запах дыма и морской соли, исходивший от его кожи, он прижал ее к себе и дал своему рту довершить то, что начали его руки. Ловкими, едва уловимыми движениями языка ему удалось заставить ее губы затрепетать от удовольствия, посылая слабые волны тепла в нижнюю часть ее живота.

До этого момента Джоанна даже не задумывалась о том, насколько грубой была ткань ее платья и как плотно оно прилегало к коже. Жара в комнате стала невыносимой, и ей не терпелось поскорее избавиться от сковывавшей ее одежды.

Паэн улыбнулся при виде той лихорадочной поспешности, с которой она принялась стаскивать с себя платье, открывая его пылкому взору свое великолепное тело. Она спустила его до тонкой-тонкой талии, и над его многочисленными складками ее юные груди купались в свете пламени. Он легко, будто перышком, коснулся губами одного из сосков и вновь отодвинулся от нее. По выражению его лица Джоанна поняла, что от нее требовалось. Взяв его широкую ладонь, она принялась чертить незатейливый узор на загрубевшей от мозолей коже.

- Вы готовы? - прошептала она.

- Да, - пробормотал он в ответ, добавив что-то невразумительное, едва она поднесла его руку к своей груди и подвинулась к нему поближе. Его губы тут же приникли к ее соску, а широкие ладони легли ей на спину, чтобы удержать рядом с собой. Он не спеша пил из источника наслаждения, берущего начало в самой глубине ее души и достигавшего пика в нежной плоти у него под губами. Это был единый порыв блаженства, сменившийся сначала ноющей болью в нижней части ее живота, а затем ощущением утраты.