Джиллиан Карр - Из жизни звезд

— Мы говорили тебе, сын, что твое увлечение актрисой было весьма неразумным. Сколько достойных молодых женщин нашего круга встречалось на твоем пути. Теперь ты сам имеешь возможность убедиться, что все гримы и софиты не превратят бродячую кошку в чистокровную персидскую. — И погладит по шелковистой шерсти кошку, которая при этом тихонько мяукнет.

Рано или поздно Ана сможет преодолеть это предубеждение. Ради Джона и ради детей, которые будут носить его фамилию, ей нужно отвоевать место в этой несколько чопорной, но весьма спаянной семье. Как жена Джона она будет иметь право на их лояльность и уважение. На меньшее она не согласна.

Жена Джона. Новая роль… Но к ней она готовилась долго. И они поженятся, убеждала себя Ана, она непременно будет по-настоящему испытывать удовольствие во время занятий любовью, а не просто делать вид. Ибо сейчас, хотя разумом она понимала, что перед ними нет камеры, когда они вдвоем с Джонни, психологически ей трудно было перестроиться и поверить в это. «Твоя заслуга, Эрик. Тебе я обязана этим, да и не только этим»…

Обдуваемая теплым, напоенным ароматами ветерком, Ана изменила позу в шезлонге. Фил Коллинз вкрадчивым хриплым голосом грустно пел о том, что его сердце по-прежнему отдано любимой.

«Мы оба помним, как мы были здесь когда-то…»

«Когда-то… — подумала Ана, — был Эрик, а до того — Бадди».

Девственности ее лишил Бадди Крокер воскресным вечером в гараже, когда отец сидел в гостиной перед телевизором. Шла финальная игра на первенство мира по бейсболу, а они в темном гараже пили пиво и лежали под одеялом с Бадди. В его горячих объятиях Ана впервые узнала, какое наслаждение можно получить от любовных игр. Юные гормоны бродили в их крови, и они были безудержными и безрассудными в ласках. Подумать только: вдвоем в темноте — жаждущие, горячие, щедрые. Когда Ана вспоминала, насколько неосторожны они тогда были, она лишь качала головой. Ведь они, конечно, не предохранялись. Лишь каким-то чудом Ана не забеременела. Молодые и безрассудные, они наслаждались моментом и были уверены в том, что с ними ничего не может случиться.

И какие это были моменты! Ана выпрямилась и почувствовала, что слезы готовы брызнуть сквозь закрытые веки. Будет ли она когда-нибудь еще чувствовать себя столь раскованно и свободно?

Секс с Джонни должен быть даже приятнее, потому что они по-настоящему любили друг друга. Их отношения были основаны на глубоком чувстве, в то время как с Бадди на чисто физическом влечении друг к другу. Секс с Джонни должен быть радостью, с горечью размышляла Ана. Однако после того мрачного периода в ее жизни, связанного с Эриком, секс превратился для нее в тяжкое испытание.

Но не всегда же так будет, сказала себе Ана. Она представила Джонни — сильного и деликатного, когда он ложился с ней. Он был такой терпеливый и щедрый, ему так хотелось, чтобы она получила удовольствие. Она вспоминала, как его серо-голубые глаза ловили ее взгляд, пытаясь определить момент наступления у нее оргазма. Но даже в постели ее игра была безупречной. Она не разочаровывала его. Разочарованной оставалась она.

Внезапно Ана почувствовала, что на нее упала тень, и открыла глаза.

Перед ней стоял Эрик Ганн. Стоял и улыбался.

Ана выпрямилась, подавив в себе готовый вырваться крик.

— Будь ты проклят! Вон отсюда! — придя в себя, хрипло закричала Ана.

Эрик ткнул пальцем ей в подбородок.

— Кто это может меня заставить?

Ана вскочила на ноги и в ярости толкнула его.

— Убирайся отсюда к чертовой матери, пока я не вызвала полицию!

— Да, дорогая, ты всегда любила крепкие выражения! — фыркнул Эрик. Его густые черные волосы блестели на солнце, словно антрацит, с нарочитой небрежностью на один глаз спускалась прядь. Ана была уверена, что он потратил уйму времени, придумывая себе прическу. Сунув большие пальцы в карманы линялых джинсов, он изо всех сил старался казаться хладнокровным. Впрочем, он и был таким. Его вид напоминал работягу-чернорабочего с вкрадчивым взглядом и узкими бедрами.

«Что он тут корчит из себя? — подумала Ана. — И что стряслось с Гарри Дамоном?»

Лицо Эрика расплылось в насмешливой ухмылке.

— Знаешь, малышка, — произнес он шутовским тоном, который она хорошо помнила. — Иди и зови своих вонючих ментов… У меня для них есть очень завлекательные истории. Вообще-то говоря, у меня их две. Взять, например, последнюю. Мне пришлось отлеживаться на кушетке у приятеля всю ночь. Похоже, какому-то типу очень захотелось дать подзаработать одному из дорогостоящих хирургов. Мне повезло, что нашелся парень, который вовремя подкинул мне деньжат. Иначе все могло кончиться печально. Я не вносил медицинскую страховку и всегда ненавидел докторов. — Он сделал шаг к Ане, похотливым взглядом окинул ее тело, прикрытое лишь бикини, и с явной угрозой посмотрел на нее. — Как ненавижу неблагодарных сук, которые удирают, да еще переезжают меня, вместо того чтобы сказать «спасибо тебе, с тобой было приятно трахаться» и прислать по почте открытку.

— Спасибо тебе? Тебе спасибо?! — Ана задохнулась от ярости. Ее ногти впились в ладони, когда она встретилась взглядом с человеком, который провел ее через ад. Ему доставляет это удовольствие! Эта мысль обожгла ее, и в ту же минуту она подумала о своей уязвимости, поскольку была почти обнаженной. Она схватила свисающий с шезлонга белый халат, сунула руки в рукава и быстро завязала пояс, моля Бога, чтобы Эрик не заметил, как дрожат ее руки.

— Ну зачем ты все это прячешь? — тем же шутовским тоном произнес Эрик. Он протянул руку, желая показать, что намерен развязать пояс. — Тут нет ничего такого, чего я не видел. Разве не так?

Ана звонко ударила его по щеке.

— Если тронешь меня — убью! Какого дьявола ты хочешь от меня? Или ты мало поизмывался надо мной?

— Все такая же сладкая, как конфетка, — огрызнулся он, потирая покрасневшую щеку. — Уверен, что даже еще слаще. Давай, малышка, ублажи папочку, как ты это делала раньше.

Он шагнул к ней, схватил за запястья и дернул к себе.

— Ты должна мне, малышка. И должна много. Если бы не я, не было бы и Аны Кейтс. Кто помог тебе? Благодаря мне ты приобрела бесценный опыт и умение держаться перед камерой.

Ана боялась, что сейчас взорвется от ярости, клокотавшей в ней. Она с трудом удержала себя от того, чтобы не столкнуть его в бассейн. Это дало бы ей возможность добежать до купальной кабины и подать сигнал тревоги. Но хотела ли она впутывать в это дело полицию? Она подумала о том, какие вопросы ей могут задать, какие анкеты придется заполнить, а также о вероятности того, что может найтись полицейский, который соблазнится призом в пятьсот долларов и сообщит о происшествии в бюллетень. У нее заныло под ложечкой. Она не могла рисковать. Это погубит ее карьеру, ее самое, она навсегда потеряет Джона.