Джуд Деверо - Герцогиня

Тревельян подошел к Клер.

- Что ты хочешь сделать? - тихо спросил он.

- Убирайся! - Она продолжала дергать за камень, до крови расцарапав шею. - Нисса получит изумруд, это будет память о ее жизни. Он называется "Момент истины". Рубин не должен быть связан с ее именем. Я ненавижу рубины, всегда их ненавидела. - Она опять зарыдала.

Тревельян отвел ее руки, схватился за ожерелье, быстрым, сильным движением оторвал изумруд и направился к туземцам. Клер последовала за ним, слушая, что он говорит им. Они, не соглашаясь, качали головами.

- Они должны взять изумруд, - настаивала Клер, - должны!

Тревельян спорил с дикарями. Клер слышала гневные нотки в его голосе. Туземцы по-прежнему не соглашались.

Он заговорил громче, настойчивее, кивая в сторону Клер. Пешанцы не соглашались. Голос Тревельяна зазвучал угрожающе. Наконец один из темнокожих протянул руку, взял изумруд и они пошли дальше, неся на руках тело Ниссы.

Тревельян повернулся к Клер.

- Они украсят чашу твоим изумрудом. Они согласились, что эта Жемчужина Луны была особенной. - Он помолчал, потом протянул к ней руку, но Клер не приняла ее. Она никогда не простит ему, что он дал Ниссе умереть. Отвернувшись, Клер пошла вниз, по склону холма.

- Думаю, теперь она поспит, - сказала Клер Гарри, глядя на Отродье. Сара Энн была так потрясена смертью Ниссы, так рыдала, что пришлось вызвать доктора, который дал ей успокоительное.

- Вам тоже нужно поспать, - сказал Гарри Клер, не отрывая обеспокоенного взгляда от измученного лица девочки. Он не оставлял сестер до прихода врача. Пытаясь унять рыдания девочки, он обнял ее, прижал к себе, укачивая и утешая, как ребенка.

Клер попыталась улыбнуться, но не смогла. Последние несколько дней, особенно последние часы, стали для нее тяжелым испытанием.

Гарри взял ее за руку, посадил на стул и дал стакан виски.

- Он уехал, вы знаете? - тихо спросил он. Клер взглянула на него.

- Кто? - прошептала она, хотя хорошо знала, о ком идет речь.

- Тревельян уехал несколько часов назад. Сразу после вашего возвращения домой. Он и его слуга-индус.

Клер кивнула. Значит, Тревельян оставался в Брэмли из-за Ниссы. Он ждал дня ее смерти, чтобы освободиться и уехать в очередное путешествие, пуститься в еще одно приключение, найти новые темы для своих книг.

- Хорошо. Я рада, что он уехал, - устало произнесла она.

- Мне кажется, вы судите его слишком строго.

Клер сердито посмотрела на Гарри.

- Это он убил Ниссу. Он стоял и смотрел, как она умирает. Вы бы видели его! Он не приложил ни малейшего усилия, чтобы остановить ее. Ему было совершенно наплевать на ее смерть. Уверена, он собирался написать об этом в одной из своих проклятых книг!

- Я не думаю, что Велли...

- Не называйте его так! Он - капитан Бейкер, человек, который все видел, совершил много подвигов и ничего не чувствует. Я так считала до встречи с ним и уверена в этом теперь. Не хочу больше о нем слышать!

Гарри нахмурился.

- Хорошо, оставим это, - тихо сказал он.

Глава 24

В дверь постучали. Клер подумала, что это пришли слуги, чтобы снести вниз ее сундуки. Прошло четыре дня с тех пор, как умерла Нисса, и Клер решила, что ей пора покинуть этот дом. Гарри пытался говорить с ней о свадьбе, но Клер была слишком подавлена, чтобы обсуждать эту тему. К огорчению родителей, и Клер и Сара Энн надели траур по Ниссе. Все последние дни родители не переставали жаловаться. Ни мать, ни отец не хотели уезжать из Брэмли.

- Не понимаю, почему нельзя выйти замуж, живя здесь, - говорила Арва. Мне нравится здесь, и я хочу остаться.

Но Клер заявила, что не может больше оставаться в доме Гарри.

Арва выражала недовольство и по поводу того, что ее дочери выглядят в своих черных платьях, как монахини. "Как это герцог все еще хочет жениться на Клер?" - удивлялась она про себя.

- В Англии сотни худых крыш, - отвечала Клер. - И очень многие обедневшие аристократы хотели бы на мне жениться!

Арва хотела, чтобы Клер объяснилась, но дочь замолчала.

Клер открыла дверь и увидела Леатрис. Она радостно улыбнулась. Леатрис выглядела великолепно. Напряженное, испуганное выражение исчезло. Щеки были розовые, простое голубое платье сшито с большим вкусом.

Леатрис улыбнулась и поцеловала Клер в щеку.

- Вы прекрасно выглядите, - сказала Клер. - Замужество вам явно на пользу.

- Да, это правда. Я даже сама не ожидала. Мы с Джеймсом хорошо ладим, у нас так много общего. После этого дома мне так легко с ним!

Клер улыбнулась.

- Я очень рада за вас. - Больше ей нечего было сказать, и она вернулась к своим вещам.

- Я рада, что увиделась с вами на прощание. Леатрис подошла к Клер и положила руку ей на плечо.

- Я пришла повидаться с вами, потому что Гарри написал мне.

- Очень мило с его стороны.

Леатрис взяла Клер за плечи и повернула к себе.

- Гарри очень беспокоится о вас. Он говорит, что произошла большая ошибка.

- Не понимаю, о чем вы...

Леатрис посмотрела на Клер твердым взглядом. Ее глаза были похожи на глаза Тревельяна. Девушка отвернулась.

- Я должна закончить сборы, мне еще так много предстоит сделать. Наша семья слишком долго злоупотребляла вашим гостеприимством. Слишком долго...

- Я хочу рассказать вам кое-что о Тревельяне и о моей матери, - сказала Леатрис.

Клер на мгновение застыла, потом стала опять укладывать платья.

- У меня действительно совсем нет времени. Слуги вот-вот придут за вещами, и я должна быть готова.

- Никто не придет, я велела им подождать.

- Но я должна уехать, - сказала Клер. - Я больше не могу здесь оставаться. Я должна, должна... - Она замолчала, понимая, что продолжать бесполезно. Она и хотела, и боялась услышать рассказ Леатрис. Но больше всего ей хотелось уехать из этого дома, в котором она провела столько прекрасных часов и где оставляет так много горьких воспоминаний.

Клер медленно подошла к стулу, села и вопрошающе взглянула на Леатрис. Та перевела дыхание.

- Я никогда не хотела жить здесь, с матерью, не собиралась становиться трусливой старой девой - такой, какой была, когда мы впервые встретились. Мне кажется, большинство людей не понимают, что ненависть может быть такой же сильной, как любовь. Даже сильнее. Она соединяет людей еще теснее. Моя мать и я всегда ненавидели друг друга.

- Мне кажется, вам не следует говорить так о матери, - заметила Клер.

- Я говорю правду. Видите ли, я знаю о ней кое-что такое, чего не знает никто другой, и она ненавидит меня за это. Больше, чем ненавидит.

Клер молчала.

- Вы сделали для меня то, за что я не в состоянии отблагодарить вас! Вы дали мне чувство взамен ненависти, которая правила всей моей жизнью.

- Любовь? - В голосе Клер звучала насмешка.

- Да. - Леатрис улыбнулась. - Это звучит патетично, да? Но это правда. Тогда вы помогли мне, а теперь я помогу вам. Я хочу рассказать вам о моей матери.