Линда Миллер - Каролина и разбойник

- Мистер Хэйес - рудокоп, - объявила Каролина, стоявшая возле кресла, в котором он сидел. Если бы она еще положила ему на плечо руку, то вышел бы замечательный семейный портрет.

- О, наш отец тоже занимался горным делом, - сказала одна из сестер.

- Вы намерены поселиться здесь, в Болтоне? - спросила другая сестра.

На лице у Гатри появилась широкая улыбка. Адабель будет легче освоиться в Болтоне, если она познакомится с несколькими леди, когда приедет.

- Да, фактически я... - начал Гатри.

Прежде чем Гатри смог рассказать им о женщине, на которой намеревался жениться, и о доме, который собирался для нее построить, он почувствовал, как Каролина толкнула его ногой под столом. Она явно не хотела, чтобы он разглашал свои планы привезти в Болтон невесту.

- Мистер Хэйес - холостяк, - сообщила она старушкам решительным тоном. - Не пора ли ужинать?

***

Каролина видела, что Гатри был очень доволен обедом. Казалось, он был столь же удивлен обилием и качеством пищи, сколько она его приветливостью и хорошими манерами.

- Педагоги обычно бывают хорошими матерями, - заметила мисс Этель, грациозным движением руки намазывая масло на галету.

Гатри улыбнулся в характерной манере.

- Да, мэм, - сказал он вежливо, обильно поливая пюре соусом. - Мне тоже так кажется.

Каролина опустила глаза. Девушку смущал способ, которым опекунши пытались сватать ее Гатри. Словно она была лакомым кусочком ростбифа. Но в то же время она понимала, что это лучшее объяснение их отношений с Хэйесом. Ведь тщательная разборка плана спасения Ситона займет определенное время.

- Вы были женаты, мистер Хэйес? - поинтересовалась мисс Фоуб.

- Да, мэм, - ответил Гатри.

В горле Каролины застрял кусочек цыпленка, и мисс Этель пришлось хлопать ее по спине.

Гость улыбнулся Каролине, смотревшей на него поверх салфетки, прижатой ко рту.

- Разве я не говорил вам об этом, Каролина? - спросил он снисходительно.

Не спуская с него глаз, Каролина медленно проговорила:

- Да, мистер Хэйес, мне кажется, вы говорили, - ответила она, стараясь изо всех сил сохранить приветливый тон. Возможно, это была такая же ложь, как и повязка на его лице.

- Ваша жена жива? - озабоченно спросила мисс Фоуб. Она больше не притрагивалась к еде.

Каролина заметила, как тень печали пробежала по лицу Гатри.

- Нет, - ответил он, - она умерла через несколько лет после окончания войны.

Каролину взволновали его слова. Ей передалась его печаль. Она вспомнила о неизвестной ей судьбе Лили и Эммы.

- Соболезную, - со вздохом сказала она.

- Должно быть, вы были очень молоды, когда вас призвали в армию? предположила мисс Фоуб.

Каролина заметила, что Гатри был рад перемене темы разговора.

- Мне было шестнадцать лет, мэм, - ответил он, беря еще один кусочек цыпленка.

Мисс Этель сочувственно вздохнула.

- Слишком молодой возраст для солдатской службы, - сказала она.

- Сколько молодых парней воевали с обеих сторон, - сокрушенно добавила мисс Фоуб.

В конце ужина Каролина принесла свежеиспеченный яблочный пирог. Она поставила его прямо перед Гатри и отрезала для него первый кусок.

Мисс Фоуб осторожно кашлянула.

- Может быть, тебе, дорогая, накрыть стол для десерта на веранде? предложила она, взглянув на небольшие дамские часики, приколотые к корсажу ее белой блузки. - Сестра и я должны петь в церковном хоре. Нам придется расстаться с мистером Хэйесом.

Гатри тайком от сестер Мейтлэнд подмигнул Каролине и встал с кресла.

- Уверен, что мисс Каролина не станет совершать поступки, которые возбудили бы ненужные разговоры, - сказал он многозначительно. Разумеется, он намекал на ее предосудительные визиты в салун и бивак.

Каролине хотелось ударить его как следует. Вместо этого она улыбнулась, обнажив белоснежные зубы.

- Необходимо заботиться о своей репутации.

Пока мисс Фоуб и мисс Этель пересекали улицу по направлению к Первой пресвитерианской церкви, Каролина перенесла на веранду горячий кофе и кусочки пирога на подносе. Гатри сидел в кресле-качалке, вытянув ноги, с видом полной умиротворенности.

Каролина поставила поднос на небольшой столик как раз перед креслом. Она была несколько взволнована.

- Вы, кажется, понравились мисс Фоуб и мисс Этель.

С этими словами она села в кресло рядом с Гатри, позаботившись о том, чтобы между ними образовалось достаточно широкое пространство. Гатри смотрел на нее блестящим глазом, сохраняя на губах кривую усмешку. Солнце село за горизонт, на вечернем небе появились первые звезды.

- Кажется, они не на шутку озабочены тем, чтобы выдать тебя замуж, сказал он.

Каролина передала Гатри кусок пирога.

- Они считают, что я несчастна, - объяснила она Гатри, - и хотят, чтобы моя жизнь образовалась. А для этого, по их представлениям, необходимо найти мужа.

- В самом деле? - спросил Гатри, с видимым удовольствием жуя пирог.

Находясь к нему слишком близко, Каролина потеряла нить беседы.

- В самом деле что? - переспросила она.

- Ты действительно несчастна?

Каролина не ожидала этого вопроса.

- Разумеется, - ответила она с обидой.

Гатри продолжал есть пирог.

- Кажется, ты не испытываешь сильной страсти к своему красавчику?

Ложбинка между грудями Каролины снова увлажнилась. Она снова почувствовала уже знакомое волнение и отвернулась, боясь встретиться с взглядом Гатри.

- Вы ошибаетесь, мистер Гатри, - с трудом проговорила она.

Гатри поставил тарелку для пирога на столик, нежно притянул к себе Каролину и заговорил протяжным, низким голосом:

- Твоя реакция на мой вчерашний поцелуй говорит об обратном.

Каролина бросила на него гневный взгляд.

- Вы крайне самонадеянны, мистер Хэйес!

В сумерках из церкви через улицу послышалась органная музыка. Нестройный хор голосов последовал за ней.

Рука Гатри продолжала ласкать Каролину.

- Если мужчина не может заставить женщину порывисто дышать, стонать, а затем взорваться, как десять тонн динамита, брошенные в огонь, - сказал он без малейшего смущения, - она не должна выходить за него замуж. Она не будет счастлива.

Тело Каролины полыхало от возбуждения. Гатри продолжал ласку. Должно быть, он чувствовал, как трепещет ее тело. Наконец Каролина решила прервать эту сладкую муку и, слегка отодвинувшись от Гатри, она сказала:

- Вы не говорили мне, что были женаты.

Плетеное кресло легонько скрипнуло. Гатри убрал руку со спины Каролины. Из церкви по-прежнему доносились умиротворяющие звуки органа.

- У меня не было повода рассказывать тебе об этом, - ответил он.

- Как ее звали?

Искоса Каролина видела, как Гатри пригладил рукой прическу и печально вздохнул.

- Анна. Ее звали Анной.

- Вы любили ее?