Лира Ерошевская - Под небом Финского залива

Светочка, я прошлый раз очень неудачно вел с вами разговор. Зачем я так поспешил? Зачем я завел с вами разговор о домике и о шубе? Право, я очень жалею...

Совершенно зря жалеете! Вы дали мне замечательную возможность представить себя богатой женщиной, украшенной золотыми изделиями и одетой в натуральную шубу.

Нет, нет, я понимаю, что поспешил. Мы будем с вами сидеть на скамеечке, ходить по дорожкам и куда вы захотите.

Но вы же видите, мне есть с кем ходить по дорожкам и сидеть на скамеечке.

Миша вздохнул и посетовал Свете, как старой знакомой:

Здесь нет ни одной блондинки, кроме вас, а я так люблю блондинок.

Боже, какие проблемы! Перекрасьте брюнетку в блондинку. Только-то и "делов"!

Вы смеетесь надо мной, Света? Да?

А почему это невозможно, я не понимаю,- сказала Света с серьезным выражением лица.- В парикмахерских это делают очень быстро. Я ведь тоже крашеная блондинка.

Вы очень оригинальная женщина, Света.

Но вы оригинальнее! - улыбнулась Света, продолжая свой путь.

Немного пройдя, она оглянулась. Миша задумчиво смотрел ей вслед. "Наверное, думает, кого бы перекрасить, чтобы получилась блондинка ближе к натуральной",-весело подумала Света.

Но Мише повезло: на другой день был большой заезд, и первая же блондинка была осчастливлена его вниманием. Они ходили оба такие радостные, что Света, как-то встретив их и поздоровавшись с Мишей, доброжелательно сказала его блондинке:

- Девушка, вам можно позавидовать! Вы такая счастливая и у вас такой замечательный спутник,- она обворожительно улыбнулась им обоим.

На этом эпизод с Мишей-Микаэлом был исчерпан, и

Сережа продолжал встречаться со Светой, сияя, как золотая монета, напоминая своим сиянием безоблачность Миш блондинки, и все думали, что у них большая любовь, кроме, разумеется, посвященных в тонкости их отношений. Света все надеялась, что не сегодня - завтра, чем черт шутит, приедет Гена, хотя это были весьма призрачные надежды, и она сама прекрасно понимала их эфемерное

Тем не менее она каждое утро с замиранием сердца оглядывала зал столовой, надеясь на чудо, но с каждым днем этой зыбкой надежды становилось все меньше меньше, потому что с первого сентября начинался учебный год и до начала занятий уже давно не оставалось тех двадцати четырех дней, которые составляли путевку санаторий, а ведь Гена работал преподавателем.

...Был и еще один день, который запомнился ей своей

необычностью и заставил задуматься опять о свое неуправляемой судьбе.

Как-то уже после санаторного часа Сергей сказал Свет

Свет, пойдем вдоль шоссе прогуляемся, мне что-то тебе сказать нужно важное.

Опять в любви объясняться будешь? - пошутила Света.

Не буду, не бойсь. Вот дойдем до поворота, там и скажу.

- Почему до поворота? Смелости пока будешь набираться?

Обзор откроется. Мне показать тебе что-то надо.

Неужели домик хочешь снять рядом с Мишей? Нашел кого-нибудь ?

- Свет, ну хватит издеваться. А то вообще ничего не

скажу.

Да ты меня просто заинтриговал, честное слово, вот уж и поворот.

Вот слушай, что я узнал. Вон видишь те домики на берегу, с резьбой которые? Видишь? А немного в отдалении - избушка старенькая, к ней даже тропинка идет. Видишь?

Ну вижу, дальше что? - Света уже и не знала, что подумать.

Там, говорят, бабка-гадалка живет, она и сглаз снимает. Поняла? Денег не берет, говорит - грех, кто что принесет продуктами - тем и довольна.

Откуда ты узнал?

Это тебя не касается. Раз говорю - значит, так и есть. Пойдешь?

Не знаю, Сережа. Стоит ли? Что-то страшно мне. Вдруг что-нибудь такое скажет, что всю ночь спать не будешь.

Испугалась? А я слышал так: свою судьбу надо знать, тогда хоть что-то в ней подправить можно, а если не знаешь, то и прешь прямо к батьке в пекло. Давай иди, снимай сглаз! Сейчас до "Голубого Дуная" дойдем, что-нибудь купим, и сигай.

Сереж, мне правда страшно. А потом, может, это все вранье - сглазы, там, всякие,- Света заколебалась.

Вранье не вранье, хуже не будет! Она, говорят, молитвой сглаз снимает, так что к Божьей старушке идешь.

Дошли до "Голубого Дуная", Сережа торт купил и коробку конфет, продавщица все вместе запаковала, веревочкой перевязала.

- Давай,- сказал Сережа, передавая Свете упаковку.- Здесь недалеко уже, одна дойдешь.

Света опять заколебалась:

Сереж, а ты точно знаешь, что там гадалка живет, а вдруг там разбойник какой. Или вообще простые люди живут, а я приду: "Здрасьте-пожалте".

Раз говорю - знаю. Я вот здесь буду стоять, в поле видимости, иди. Бабка там живет - можешь не сомневаться.

Пошла Света, идет, и через каждые десять шагов обратно ей повернуть хочется. Оглянулась: Сережа рукой помахал, стоит, вслед ей смотрит полегче стало.

Вот уж и домик рядом. Остановилась Света, никак не может на крыльцо взойти. Стоит, смотрит на домик, с духом собирается. Тут дверь и открылась, как в сказке, бабушка выглянула, маленькая аккуратная старушка в беленьком платочке, в черном передничке на цветастой юбке. Совсем не похожа на знахарку, как привыкла Света в детстве в книжках читать да в фильмах смотреть. Бабушка и бабушка, очень даже приятная, а главное - нос не крючком.

- Заходи, девонька, заходи, чего у порога стоять, чай не съем я тебя. А от судьбы все равно не уйдешь,- как мысли Светины прочитала.

Зашла Света, огляделась: в одной комнате - и кухня, и горница. В одном углу - русская печка, черной заслонкой закрыта, в другом - комод. Возле одной стены - сундук массивный, возле другой - кровать - высоко взбита: перины - догадалась Света. Три подушки - одна на другой -кружевной накидкой прикрыты. В изголовье - иконы висят: Божья матерь, Иисус Христос, Николай Угодник и еще какие-то святые - не знала Света какие. Спокойнее ей стало.

Садись, девонька, садись,- на стул бабушка показала возле стола, что посредине комнаты стоял.- С чем пришла?

Говорят, вы сглаз снимаете и судьбу предсказываете?

Посмотрим сейчас, есть ли на тебе сглаз, и в судьбу твою заглянем. Чего в руке-то держишь - положи на стол, а то поди неудобно.

Это я вам, бабушка, торт принесла.

Вот и хорошо, потом чайку попьем.

Света на стол свою упаковку положила. Бабушка к иконам встала, долго шептала, видно, молитвы читала. Потом вытащила из комода карты, старенькие, потрепанные:

- Ну-ка, девонька, подержи в руках. Вот так! Вот и довольно.

Начала раскладывать на столе. Совсем не так, как обычно раскладывают: червовую даму посредине положила, а вокруг восемь крестов картами выложила и только потом даму двумя картами закрыла, вытащенными из колоды. Долго смотрела на разложенные кресты, даже что-то про себя пошептала. Света заметила, что черных карт много было, но и красные были. Потом те две карты открыла, которые, как говорят, на сердце лежат: одна -червовый туз, другая - червовая десятка. Опять бабушка долго смотрела в расклад, молчала. Потом головой покачала: