Хизер Грэм - Покоренная викингом

- Эрик!

Он шагнул к ней, кладя ребенка рядом и хватая ее руку для поцелуя, прежде чем впиться в ее губы. А потом ее глаза снова смотрели на него, широко раскрытые и блестящие. Печальная, застенчивая улыбка коснулась ее губ, и она взволнованно спросила:

- Он тебе нравится?

- Нравится? Я обожаю его. И благодарю тебя от всего сердца.

Она быстро опустила ресницы, потому что в ее глазах заблестели слезы. Он приподнял ее подбородок и требовательно посмотрел в глаза.

- Что случилось? Чего ты ожидала?

Она сильно побледнела и попыталась вырваться, но он не позволил.

- Рианон, я хочу знать, какие мысли возникли в твоей голове.

- Я... я боялась, - прошептала она.

- Кого? Меня?

Она опустила ресницы, не повинуясь его требованию. А он улыбнулся и подсчитал дни, и действительно прошло точно девять месяцев со дня их свадьбы.

Он запустил свои пальцы в ее волосы, повернул ее лицо к себе и прильнул к ее губам с удивительной страстью, которая заставила ее глаза широко раскрыться и поймать его взгляд.

- Моя дорогая жена, я все время знал, что в ту ночь я овладел девушкой. Что же заставило тебя принимать меня за глупца так долго?

Она вспыхнула и освободилась от его прикосновения. Посмотрев на ребенка, она почувствовала, что начинает злиться.

- Ну, ты ведь не заметил ничего, когда я забеременела!

Он пожал плечами, усмешка на его губах разрывала ее сердце и вызвала волнение в груди.

- Боюсь, любовь моя, я лучше разбираюсь в вопросах пола, но совершенно не привык вынашивать ребенка в своем чреве. Рианон, у нас получился сын. Боже, это же великолепно!

- Гмм! - раздался голос от двери. - У нас получился сын! Уж твоего труда здесь было и не так много. И, судя по словам Рианон, в тот момент тебе бы следовало утонуть в море за то, что ты принял в этом участие!

Эрик повернулся и увидел свою сестру Дарию, стоящую там с улыбкой на лице. Он встал и схватил ее, когда она бросилась в его объятия и стала целовать. Из глаз ее лились слезы.

- О Эрик, я так благодарна Богу, что вижу тебя дома живым и здоровым!

- Я тоже благодарен за то, что я здесь, - сказал Эрик, прижимая ее к себе. А потом он взглянул на жену. - Значит, мне бы следовало утонуть в море?

Она страшно покраснела, а Дариа рассмеялась.

- Я вернусь за Гартом, Рианон, когда вы оба расставите все точки над "и", оставляю вас одних на несколько минут.

Она ушла, и некоторое время они молчали. Потом Гарт снова начал кричать, и Рианон, покраснев, сказала, что он проголодался. Она расстегнула рубашку и дала его маленькому требовательному ротику грудь. Он жадно стал сосать, причмокивая. Эрик засмеялся. Забыв о своих покрытых пылью дорожных одеждах, он улегся рядом с женой и почувствовал тепло и усталость, которые тихонько прокрадывались в него. Вот оно, подумал он. Мир и счастье, по крайней мере, видимость этого, то, к чему стоит стремиться. В нем поднялась буря чувств, желание защитить их от всех невзгод - и сына, и Рианон, страстно и нежно. Ничего не было прекраснее в жизни, чем вид его жены, укачивающей на руках ребенка.

Пока она кормила ребенка, он коснулся ее щеки.

- Тебе и вправду хотелось, чтобы я канул в пучину моря? Ты действительно молилась, чтобы меня настиг боевой топор?

Она не сводила глаз с сына.

- Ты не понимаешь, Эрик. Я не вполне сознавала, что говорила в тот момент.

- Это было так больно?

- Это было ужасно! - ответила она, а потом улыбнулась и обратила, наконец, свой взгляд на него. - Но это стоило того! О Эрик, он стоит... всего на свете! Всего!

Он вздохнул, всматриваясь в ее глаза. Он коснулся платиновых волос своего сына.

- Ты родила внука викинга из Вестфальдского дома, - напомнил он ей.

Она заглянула ему в глаза, а потом тихо улыбнулась. Кровь в нем закипела, и он напомнил себе, что должен контролировать свою чувственность, потому что еще слишком мало времени прошло со дня рождения его сына.

- Мне очень нравится твой отец, - ответила она на его заявление.

- Правда?

- Конечно.

Он улыбнулся, а потом взял ее руку и поцеловал ее.

Они долго неотрывно смотрели друг на друга, а потом Рианон спохватилась.

- Ой! Возьми его, Эрик, он почти спит и может срыгнуть.

Он взял ребенка, легко прислонив к плечу. Рианон застегнула рубашку и откинулась на постель, радуясь возвращению мужа и любуясь ребенком.

- Ты хорошо с этим справляешься, - проворчала она, он и правда хорошо управлялся с ребенком. Отважный воин с золотыми волосами, в малиновом плаще и с огромным мечом, казалось, совершенно свободно держал ребенка на своем плече.

- У меня множество племянников, - напомнил он ей, улыбаясь. И тогда ребенок срыгнул, а Рианон засмеялась, Эрик же в шутку обвинил своего сына в бунте, потому что он так непочтительно обошелся с его парадным облачением.

- Ох, Эрик! Я так за тебя боялась, - призналась Рианон, наблюдая за ним.

- Боялась?

- Что ты не вернешься, - сказала она и потупила взгляд, теребя одеяло. Она не может ему сейчас дать много. Она не осмелится. - Ну, видишь, ты вернулся, и твой отец, и твои братья, твоя мать так счастлива, и я так рада... - Ее голос сорвался. Эрик молчал.

- Эрик?

- Гарт уснул. Я позову Дарию, чтобы она взяла его.

Он шагнул к двери. Дариа была в коридоре, возбужденно обсуждая что-то с Брайаном. Посмотрев Эрику в глаза, тот понял, что пришло время рассказать Рианон, что ее вассал убит.

- Дариа, иди возьми нашего племянника, - сказал ей Брайан.

Эрик коротко кивнул головой брату. Дариа нахмурилась, но быстро схватила ребенка. Эрик вошел к себе в комнату, прикрыв дверь. Рианон уже сидела в кровати и посмотрела на него заботливым взглядом, нахмурив брови.

- Эрик, в чем дело?

Он не мог дольше тянуть, он не мог ни снять с себя ответственности, ни облегчить ее боли.

- Рауен убит, - сказал он прямо.

И увидел, как изменилось ее лицо, когда до нее дошел смысл его слов, увидел в глазах муку и слезы. Он продолжал отрывисто:

- Я поклялся защищать его, но потерпел неудачу. Я приказал похоронить его, отслужив заупокойную службу. Я не мог привезти его домой, обстоятельства не позволяют. Я... Мне очень жаль.

Он хотел прикоснуться к ней, но решил, что она не захочет этого. Она любила Рауена. Любила его с пылом юности, невинно, страстно и смеясь. Она не захочет, чтобы человек, разрушивший ее любовь, стал успокаивать ее теперь.

- Я очень сожалею, - повторил он. Потом неловко добавил:

- Я оставлю тебя. Если буду нужен, пошли за мной.

Он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Он слышал тихие ее рыдания, потом поморщился и поспешил вниз по лестнице.

Он не был нужен ей, по крайней мере, так ему казалось. Часы долгого дня бежали, а она не посылала за ним. Он пообедал с семьей, когда стало смеркаться, а потом нашел себе прибежище у камина с рогом эля, пока не стемнело и не наступила ночь.