Джейн Харри - Бразильские каникулы

- О, папа... - сдерживая слезы, прошептала Жаклин.

- Мисс Коллинз, что случилось? - услышала она обеспокоенный голос сестры.

Жаклин быстро выпрямилась и даже сумела улыбнуться.

- Ничего, все в порядке. Это реакция на нервное напряжение последних дней.

- Еще бы, - согласилась с ней сестра. - Да, кстати... - Она порылась в кармане халата. - Помните, мы говорили о том, что цветы и фрукты для вашего отца прибыли без фамилии отправителя? Так вот, в приемном покое только что нашли визитную карточку, она, очевидно, выпала из коробки, в которой принесли эту передачу. - Сестра просияла. - Одна тайна уже раскрыта. - Она наклонилась к Жаклин и понизила голос: - Хотя ваш отец, думаю, надеется, что это от миссис Коллинз.

- Можно взглянуть? - Жаклин протянула руку.

На прямоугольной визитке стояла размашистая подпись: "Рауль Варгас".

Она даже не удивилась. Зажав в руке визитку, Жаклин почувствовала, как ее острые углы впились в ладонь. Ей нужна была эта отметина, чтобы уравновесить внутреннюю боль, которая терзала ее сердце.

- Спасибо, - тихо проговорила она, - я передам папе. Я бы хотела переговорить с консультантом, можно это организовать сейчас?

***

Домой Жаклин поехала не сразу. В нескольких милях от клиники находился небольшой парк с прудом, в котором плавали лебеди. Жаклин нашла свободную скамейку и стала смотреть на воду. Взгляд у нее был отрешенным, на душе неспокойно.

Она сбежала от Рауля, который предложил ей свою любовь, потому что отец нуждался в ней и она хотела еще раз попытаться стать для него единственной, любимой дочерью. Вернуться к прежним отношениям, быть нужной ему. Но, как оказалось, это уже невозможно. Они уже другие люди, и каждый из них живет своей жизнью.

Почему же я до сих пор цепляюсь за свое детство?

Жаклин взглянула на свои стиснутые руки и вспомнила о других руках, загорелая кожа которых контрастировала с ее молочно-бледной, и содрогнулась.

Неужели я действительно боялась стать женщиной? - подумала Жаклин. И это было основной причиной, почему я сбежала от Рауля?

При сложившейся ситуации ее нежелание признать собственную сексуальность выглядело смешным. Рауль показал ей это весьма наглядно. И теперь Жаклин оказалась зажатой меж двух огней - желанием Рауля отомстить ей, с одной стороны, и безразличием родного отца, с другой.

Я сама все разрушила, тоскливо подумала она. Впервые в жизни судьба дала мне шанс быть по-настоящему счастливой, и я пожертвовала этим счастьем.

Но Жаклин не могла себе позволить расслабиться и сожалеть о случившемся. Ей нужно было набраться сил, чтобы пережить предстоящие недели или даже месяцы, находясь на обочине жизни Рауля. Ей понадобятся силы еще и для того, чтобы, когда все это закончится, она могла уйти с гордо поднятой головой.

А пока она должна заняться другими проблемами.

Отец был слишком занят мыслями о своей ненаглядной жене, чтобы расспрашивать Жаклин о "работе" за рубежом, но вот тетя и дядя могли проявить живейший интерес к делам своей племянницы. Они наверняка захотят услышать об этой так называемой работе во всех подробностях, и Жаклин понятия не имела, что скажет им. А Мэри будет просто шокирована тем, что Жаклин оставляет отца в такое трудное для него время.

Как она сможет объяснить, каким образом улажен вопрос с долгами и с домом отца, не упомянув об условиях "контракта" с Раулем?

Беседа с консультантом была для Жаклин не очень приятной. Медицинская страховка отца за прошедшие годы была почти полностью использована. Роскошная одноместная палата, в которой он сейчас лежал, и услуги сиделки оплачивались Раулем.

- Мисс Коллинз, я думал, вы знаете об этом и не возражаете, - сказал врач, хмурясь. - Он назвался близким другом вашей семьи.

- Да-да, конечно, - пролепетала она пересохшими губами.

Теперь вся ее жизнь, похоже, находилась под полным контролем Рауля. И хотя в данном случае его вмешательство являлось чистой благотворительностью, легче от этого Жаклин не было.

Она беззвучно разрыдалась и плакала до тех пор, пока не осталось слез.

С пруда вдруг подул холодный ветер. Вскоре зазвонил колокол, возвещая, что территория парка закрывается. Жаклин отвлеклась от своих грустных мыслей и поднялась со скамьи.

Она медленно шла к машине, думая о том, что Мэри, наверное, уже приготовила ужин и беспокоится, что ее долго нет.

Жаклин вошла в дом. В холле горел свет, но Мэри не было видно. Ужин в столовой не был накрыт, из кухни не доносились аппетитные запахи вкусной стряпни домоправительницы. Кругом стояла тишина.

- Мэри, я уже дома! - крикнула Жаклин, но ответа не последовало.

В душу Жаклин закралось какое-то недоброе предчувствие. Она подошла к двери гостиной, нажала на ручку и вошла.

Рауль стоял у камина. Его правая рука лежала на каминной полке, он смотрел отсутствующим взглядом на пустую решетку. Жаклин застыла в дверях, обхватив ладонью горло. Рауль поднял на нее глаза.

- Пришла наконец, керида. А я вот жду тебя здесь.

- Вижу. Где Мэри, что с ней?

Рауль вскинул брови.

- Я убил ее, естественно, и закопал на лужайке под деревом, - с сарказмом ответил он. - Во всяком случае, ты наверняка подумала именно это.

- Ничего подобного, - резко сказала Жаклин, с неудовольствием ощутив, как забилось сердце при виде Рауля. - Я просто беспокоилась о ней, добавила она, как бы защищаясь.

- Так много волнений по поводу стольких людей, - насмешливо проронил Рауль, сверкнув холодной улыбкой. - Какое у тебя, оказывается, заботливое сердце, моя белокурая богиня. Не беспокойся, я отпустил миссис Олдман на сегодняшний вечер. Она, кажется, собиралась пойти в кино.

- Ты дал ей свободный вечер? - Жаклин была потрясена этим обстоятельством. - И она согласилась?

- Вначале она заупрямилась, - Рауль усмехнулся, - но я умею быть настойчивым.

- К черту твою настойчивость! - возмутилась Жаклин. - Ты не имел права делать такие вещи.

- Я имею все права, керида, - твердо возразил он. - И я собираюсь ими воспользоваться. - Рауль протянул руку. - Иди сюда и поздоровайся со мной как следует.

Жаклин приблизилась к нему с воинственным видом. Рауль поцеловал ее, но она стояла не шелохнувшись, никак не реагируя на прикосновение его теплых чувственных губ.

Помедлив секунду, Рауль отстранился.

- Злишься? В чем дело? Может, я причинил тебе боль сегодня утром?

Лицо Жаклин залила густая краска. Она опустила глаза.

- Не знаю.

- Посмотри на меня, керида. Посмотри мне в глаза и повтори это.

Жаклин нехотя подняла голову. На губах Рауля играла насмешливая улыбка, но во взгляде была какая-то странная настороженность, которая нервировала ее.

- Нет, мне не было больно, - сказала она. - Ты сам прекрасно это знаешь.