Мэриан Кайз - Не горюй !

Но время от времени она взглядывала на Адама и таинственно улыбалась. Он завороженно смотрел на нее и тоже улыбался. Сексуальное напряжение можно было резать ножом.

Анна, которая и в лучшие времена не умела развлекать гостей, казалось, совершенно обалдела при виде Адама и смотрела на него открыв рот. Каждый раз. когда он обращался к ней с вопросом, она только хихикала, опускала голову и вообще вела себя как деревенская дурочка.

Честно скажу, это раздражало.

Господи, он ведь был всего лишь мужчиной, к тому же очень молодым!

Мама с папой нервно возили свои макароны по тарелке. И тоже молчали. Наконец папа попытался заговорить с Адамом.

- Регби? - пробормотал он, обращаясь к нему. Как будто он был членом тайного общества и надеялся, что и Адам тоже.

- Простите? - переспросил Адам, вопросительно глядя на отца и пытаясь понять, что тот хочет сказать.

- Регби. В колледже...

- Простите, что вы имеете в виду?

- Вы играете в регби? - Папа решил выложить карты на стол.

- Нет.

- О! - Папа сник, как сдувшийся шарик.

- Но смотреть люблю, - добавил Адам.

- Ну, это ерунда, - сказал отец, практически повернувшись к нему спиной, настолько велико было его разочарование.

И здесь, как я понимаю, пришел конец едва вспыхнувшей симпатии.

Не знаю почему, но мне казалось, что я должна развлекать гостя. Кто знает, может, я просто привыкла вращаться в цивилизованном обществе, где к гостям относятся как к гостям. Там, если тебя зовут в гости, то не бросают среди незнакомых людей и не игнорируют полностью.

Я уже тысячу раз говорила, что не понимаю, как такое поведение сходит с рук Хелен.

- Значит, вы учитесь в одном классе с Хелен? - с наигранной беспечностью спросила я, отчаянно пытаясь завязать хоть какой-то разговор.

- Да, - ответил он. - В группе по антропологии.

На этом тема казалась исчерпанной.

Адам продолжал есть, и на него было приятно смотреть. В нем чувствовалось здоровое начало. Он отличался отменным аппетитом и умел быть благодарным.

- Очень вкусно, - сказал он, улыбнувшись мне. - А добавки нельзя?

- Разумеется, - кокетливо ответила мама и едва не уронила стул, так спешила угодить ему. - Сейчас принесу. И не хотите ли еще стакан молока?

- Большое спасибо, миссис Уолш, - вежливо ответил он.

Он был таким милым! И я говорю это вовсе не потому, что он единственный ел приготовленный мною ужин.

Мальчик в облике мужчины.

Или мужчина с мальчишескими замашками.

Так или иначе, но он был чертовски привлекателен.

Однако, несмотря на его превосходную внешность, я чувствовала себя в его обществе совсем свободно, потому что знала, что ему восемнадцать или около того. Хотя он выглядел более зрелым и вел себя соответствующе. Признаюсь, я даже немного ревновала его к Хелен. Надо же, какого парня себе отхватила! Я еще смутно помнила, как это - быть молодой и влюбленной.

"Нечего глупить, - уговаривала я себя. - Я улажу свои отношения с Джеймсом. Или найду кого-нибудь такого же милого..."

("Милого? - подумала я в ужасе. - Я сказала "милого"? Вряд ли это слово в данный момент подходило к Джеймсу".)

Адам между тем спас разговор.

Мама спросила его, где он живет, - этот вопрос один из тех, которые она обычно задает всем пришедшим в дом мужчинам. Таким образом мама приблизительно оценивает благосостояние семьи на случай, если Хелен вздумает выйти замуж за этого человека. И она сможет прикинуть, сколько ей придется потратить на платье невесты.

Но Адаму удалось ускользнуть от опасности и избежать вопроса о налоговой декларации своего отца. Он начал рассказывать нам забавные истории из своей жизни.

Похоже, что родился он в Америке. Родители его недавно вернулись в Нью-Йорк, а он жил в квартире в Рэтмайнсе. Хотя ею родители были ирландцами и он сам с двенадцати лет жил в Ирландии, он продолжал выглядеть американцем.

"Что-то такое наверняка есть в американском воздухе, - подумала я, из-за чего люди вырастают высокими и крупными. Если бы он провел свои первые двенадцать лет в Дублине, а не в Нью-Йорке, то был бы ростом пять футов пять дюймов, а не шесть футов с гаком. У него была бы белая кожа в веснушках, а не слегка смуглая. И волосы были бы тусклого мышиного цвета, а не черные и блестящие. И вместо сильной квадратной челюсти он имел бы слабую и неприметную".

Адам рассказывал нам смешные истории о том, как ему жилось, когда он впервые приехал из Америки в Дублин. Как местные детишки дразнили его "фашистским империалистическим янки" и вели себя так, будто он нес персональную ответственность за ввод войск США в Гренаду. Еще они колотили его за то, что он говорил с американским акцентом. А бедный Адам и понятия не имел, что произносит слова неправильно.

А когда он пытался защититься и побил кое-кого из местных, его стали звать хулиганом - прежде всею из-за того, что он был значительно крупнее других мальчиков.

Мы все сочувственно кивали, по-прежнему сидя на кухне и поставив локти на стол. Смотрели на Адама и жалели двенадцатилетнего мальчика, который ничего не мог сделать правильно. Веселое настроение неожиданно сменилось грустным. Даже отец, казалось, вот-вот расплачется. Он явно думал: "Может, он и не умеет играть в регби, но все равно нельзя относиться к парню предвзято".

Затем Адам направил все свое внимание на меня.

Он повернулся на стуле и уперся в меня взглядом.

Странно, но у меня тут же создалось впечатление, что, кроме меня, никого на кухне нет. Он так заинтересованно и внимательно меня рассматривал - как маленький щенок. Ну, скорее как огромный щенок.

В нем совершенно отсутствовал цинизм.

"Так вот что значит быть молодым!" - подумала я.

- Клэр, расскажите мне о своей работе, - попросил он. - Хелен говорила, что у вас очень важная работа в благотворительной организации.

Я расцвела от его внимания, как цветок на солнце, и принялась рассказывать. Но я успела сказать всего лишь несколько слов, как вмешалась Хелен.

- Я вовсе не говорила, что работа важная, - обиженно заявила она. Просто работа. И от нее ей пришлось отказаться, когда родился ребенок.

- Ах да, ребенок, - сказал он. - Мне можно на нее посмотреть?

- Разумеется! - обрадовалась я, одновременно недоумевая, чего это Хелен так злится, - я хочу сказать, злится больше, чем обычно. - Кейт сейчас спит, но она проснется через полчаса, и тогда можно на нее взглянуть.

- Замечательно, - отозвался он, не отводя от меня взгляда.

Честно, он был великолепен. Глаза темно-голубые. И фигура - просто отпад. Он был таким высоким и выглядел очень сексуально, несмотря на потертые джинсы и серый свитер.

Конечно, я думала об этом только с объективной точки зрения.

Он - поклонник моей сестры, так что я воспринимала его чисто с эстетической точки зрения. Я ощущала себя старой и мудрой женщиной, любующейся красивым молодым человеком. Видя, насколько он хорош, но понимая, что мои светлые денечки давно в прошлом.