Мэри Картер - Любовь и каприз

- Ну и что? - пожал плечами Мэтью.

- Так почему же тогда Каролина жалуется, что ты днюешь и ночуешь в своем офисе? - Аристотель взглянул на массивные золотые часы, украшавшие его запястье - Тебе известно, что уже десятый час вечера? Что ты здесь делаешь? Пытаешься уморить себя работой?

Мэтью сжал губы.

- Не будь смешным!

Что ты находишь смешным? - рассерженный старик резко наклонился вперед. Ты давно не смотрел на себя в зеркало? У тебя больной вид!

- Я не болен. - Мэтью, вздохнув, опустился на стул напротив деда. - Я просто устал, вот и все.

- Устал!

- Да, это так. - Мэтью закинул ногу на ногу. - Если хочешь, я могу рассказать тебе, чем сейчас занимаюсь. Но ведь ты обычно говоришь, что тебя не интересуют дела "Джей Ни Софтвэр".

- Не интересуют.

- Ну вот. - Мэтью распрямил плечи. - Ты не желаешь слушать, а то бы я рассказал тебе о том, как я усовершенствую программу перевода с английского на любой иностранный язык и наоборот. И не только это. Я сейчас экспериментирую...

Сердитым жестом старик прервал его.

- Ты прав. Я действительно не желаю слушать о том, как ты преуспеваешь в сведении на нет всех моих усилий по обеспечению будущего моей корпорации. Не сомневаюсь, что, будь твоя воля, ты заставил бы меня продать все авуары и оставить без работы тысячи людей. Но я не могу так поступить, и меня бесит, что ты не хочешь понять мои мотивы.

- Это не так, - тихо пробормотал Мэтью, но старик все же услышал его слова. - Конечно, я понимаю, что ты чувствуешь, дед. Что бы ты ни думал, я знаю свои обязанности. Но я уже не мальчик, и могу сам о себе позаботиться.

- Ты так думаешь? - теперь в голосе деда звучало не раздражение, а обеспокоенность. - Мэтью, твоя мать очень за тебя волнуется. Честно говоря, теперь, увидев все своими глазами, я тоже обеспокоен. Каролина сказала, что ты ничего не ешь и заметно похудел. Уж не начал ли ты снова пить? - он сделал неопределенный жест в сторону внука. - До такого состояния, как у тебя, одной работой себя не доведешь. Мэтью откинул голову назад.

- Перестань, дед. Я в порядке, честно. И я не пью - во всяком случае, не злоупотребляю спиртным. Всем нам, и даже тебе, иногда требуется легкий допинг.

Дед покачал головой.

- Все дело в той женщине, - с горечью вымолвил он.

- В какой женщине? - Мэтью снова подался вперед, его темные глаза смотрели настороженно.

- Ну, в этой Мейнверинг, естественно, - раздраженно посетовал дед. - Я одного только не понимаю, почему ты не женишься на ней, чтобы покончить со всем этим? Ты же знаешь, она обручилась с Ивановым только потому, что хотела таким образом вернуть тебя, ты же сам мне об этом говорил! Она все еще в Лондоне. Мне это известно от Каролины. Вот только на днях твоя мать встретила ее на каком-то благотворительном приеме. Может быть, эта женщина глупа, но она любит тебя, это несомненно.

- Дед! - Мэтью резко оборвал монолог старика. - Сколько раз говорить тебе, что меня больше не интересует эта... - он нетерпеливо хрустнул пальцами. Меня больше не волнуют чувства Мелиссы. Я знаю, почему она устроила этот спектакль с таблетками. Ей донесли, что на Дельфосе я не один, но она рассчитывала, что я послушно побегу к ней, как собачонка, стоит только позвать. Правда, это не сработало. Нет, я не отрицаю, что поехал к ней. Но разве можно было поступить иначе - ведь я не знал, насколько серьезно ее состояние. Однако не могло быть и речи о том, чтобы возобновить наши отношения. Поверь, дед, все мои чувства к Мелиссе умерли!

- Тогда почему...

- Что почему? - Мэтью смотрел на него устало и безучастно. - Ради всего святого, дед, неужели вам с матерью нечем больше заняться?

Старик нахмурился. Его седые кустистые брови почти сомкнулись. Дед и внук были очень похожи. Старик пристально смотрел на Мэтью, как бы пытаясь проникнуть в его душу. И когда его внук отвел глаза, он ахнул, не веря, что его догадка кажется верна.

- Ну конечно! - воскликнул он, хлопнув себя ладонью по лбу, как бы в наказание за то, что не сразу догадался. - Я был глупцом! Я же видел все своими глазами! Это она, не так ли? - та, другая, хозяйка кафе!

- О, ради Бога! - Мэтью вскочил на ноги. - Дед, прекрати! Почему ты не хочешь поверить, что я просто очень много работаю? И часто забываю поесть признаю и это. Но я не один такой. Много людей работает так же напряженно. Из-за того, что я немного сбавил в весе, ты позволил моей матери притащить тебя сюда, чтобы разыгрывать роль строгого папаши? Так вот, в этом нет никакой необходимости. Я не нуждаюсь в том, чтобы меня водили за ручку!

Эта вспышка ничуть не вывела из себя Аристотеля.

- И поэтому в твоей жизни нет места женщине? - мягко спросил он. Напряженная работа предполагает обет безбрачия?

- Возможно. - Мэтью, поборов раздражение, попытался улыбнуться. Возможно, - повторил он, подойдя к окну. За окном мерцали огни большого города. Он засунул руки в карманы и, глядя на свое отражение в темном стекле, мечтал о том, чтобы дед ушел. Хватит с него причитаний по поводу того, что он похудел. С этой проблемой он как-нибудь справится. Он боялся другого - как бы крыша не поехала.

- Так твоя связь с мисс Максвелл оказалась не слишком удачной? - услышал он за своей спиной голос деда и сжал кулаки.

- Смотря что ты имеешь в виду, - ответил Мэтью. На него снова нахлынули мучительные воспоминания о Саманте, особенно сильно терзавшие его с наступлением темноты, и пальцы словно ощутили ее нежную кожу... Отчаянно пытаясь избавиться от наваждения, он, утратив бдительность, заговорил:

- Если ты хочешь узнать, оставил ли я заметный след в ее жизни, тебе лучше спросить об этом у ее мужа.

- У мужа? - переспросил Аристотель, и в стекле отразилась его застывшая фигура. - Когда ты привозил ее на Дельфос, она не была замужем.

Мэтью искоса взглянул на него.

- А если б и была? Почему это должно тебя волновать? Помнится, ты сам, и не раз, приводил в этот лом замужних женщин.

- Это не относится к делу, - неожиданно устало приговорил старик. Женщины, которых я знал, были искушенными. Они знали, на что идут, и были старше. А эта девушка, Максвелл, она молода и, как мне кажется, невинна.

Мэтью уставился на него.

- Откуда ты знаешь? Ведь ты даже не поговорил с ней!

- Ошибаешься. - Старик назидательно поднял руку. - В тот вечер, когда ты уехал к Мелиссе, мы с ней беседовали на террасе. Она чувствовала себя такой несчастной - я видел это. Думаю, это оттого, что твоя мать была более чем бестактна.

Мэтью вспомнил, как бросился к матери после того, как побывал у Саманты в кафе. Он был тогда в отчаянии, и Каролине пришлось принять на себя главный удар. Но даже она не поняла тогда, как глубоко он задет.

- Ведь ты не объяснился с ней сам, прежде чем улететь в Лондон, - с нажимом произнес старик, и Мэтью, который ни с кем ни разу не обсуждал эту тему, покачал головой. - Нет. Она заперла дверь и не слышала, как я стучал...