Дженнифер Крузи - Чудесное превращение

Гертруда покачала головой:

- Нет. Но теперь все хорошо. У тебя есть Дейзи. Теперь ты получишь всю любовь, которую не могла дать тебе я.

Она теперь плакала навзрыд, и Линк снова почувствовал, что комната начинает медленно вращаться. Этого не может быть. Он должен остановить это.

- Послушай. - Линк схватил и крепко сжал руку матери. - Ты заботилась обо мне. У меня всегда было что поесть, моя одежда всегда была чистой, ты не вмешивалась в мои дела, не заставляла чувствовать себя плохим сыном. Ты всегда заботилась обо мне. И мне было хорошо. Правда!

- Ты заслуживал большего, - настаивала Гертруда.

Линк провел рукой по волосам, не зная, что еще сказать.

- Я так рад, что ты приехала и мы наконец поговорили по душам. - Линк не мог больше терпеть этого зрелища - своей матери, такой больной и слабой. И еще он не хотел, чтобы его матери было холодно и одиноко. - Послушай, а почему ты живешь одна? Почему бы тебе не перебраться к нам? Мы бы с Дейзи заботились о тебе.

Гертруда заплакала еще сильнее, Линк никак не мог понять почему. Он так и сидел словно замороженный, пока не вошла Дейзи и не взяла из его рук Библию.

- Уходи, - сказала она. - Слезы - женское дело. Линк даже не пошевелился в ответ. Тогда Дейзи пригляделась к нему повнимательнее и сказала:

- Дыши, Блейз! - Линк глубоко вздохнул. - А теперь уходи.

Линк встал, и Дейзи заняла его место. Взяв салфетку, она осторожно вытерла слезы Гертруды.

- Я знаю, он просто невозможен, - попыталась пошутить Дейзи. - Но вы не должны плакать. Доктор сказал, что вам нельзя тратить жидкость.

Гертруда продолжала молча плакать, слезы катились по ее щекам, и стоящий рядом Линк чувствовал себя ужасно.

- Что ты сказал ей? - спросила Дейзи, но в голосе ее не было, слава Богу, обвиняющих ноток. - О чем вы говорили?

- О моем отце. - Линк снова втянул в себя воздух. - И я сказал ей, что она может переехать сюда, чтобы мы заботились о ней.

Линк видел, как удивленно поднялись брови Дейзи. А потом она кивнула:

- Ну конечно. Это прекрасная идея. А теперь иди сделай чаю.

Линк ничего не понял, но покорно спустился в кухню, заварил чаю и нашел печенье. Полчаса спустя, возвращаясь с подносом в комнату, он чуть не столкнулся с выходящей из дверей Дейзи.

- Она спит. - Дейзи ласково погладила Линка по щеке. - Бедный ребенок. С тобой все в порядке?

Линк бессильно привалился к стене.

- Она никогда не говорила так раньше.

Дейзи опустила руку ему на плечо, и Линк тут же почувствовал, что щеке не хватает тепла ее ладони.

- Она больна, - сказала Дейзи, - а болезнь заставляет людей чувствовать себя уязвимыми. Они говорят тогда вещи, которые обычно держат в себе. Пойдем вниз, попьем чаю.

Дейзи взяла из рук Линка поднос, и они спустились вниз. Наблюдая за ней, Линк вспомнил об одиночестве своей матери и подумал: "Что я буду делать, когда она уедет?" Мысль эта была такой печальной, что он даже попил вместе с Дейзи чаю, хотя всю жизнь терпеть не мог чай.

Матери Линка становилось все лучше и лучше, и она не вспоминала о том вечере. По крайней мере, вслух. Линк продолжал читать ей Библию, чувствуя при этом, что напряженность, царившая всю жизнь в их отношениях, исчезла. Казалось бы, спустя столько лет его уже не должно было волновать, что мать любит его, любила раньше и всю жизнь переживала, что не смогла любить по-прежнему после смерти отца. Тем не менее это очень много значило для Линка. Он впервые увидел мать как реального человека со своими горестями и проблемами, а не как назойливую тень, сопровождавшую его всю жизнь. И когда он признался себе, что испытывает к ней нежность и участие, жизнь вдруг показалась легче.

Последнее, что сказала ему мать, уезжая в конце недели, было:

- Береги Дейзи. Она очень хорошо к тебе относится.

- Я постараюсь. - Линк нежно поцеловал мать на прощание. - А ты береги себя. Если снова почувствуешь себя плохо, мы приедем и заберем тебя. Ты уверена, что не хочешь переехать к нам?

- Уверена. - Мать погладила его ладонью по щеке, как делала обычно Дейзи. Еще один сюрприз. - Ты тоже должен беречь себя. Ты очень бледный.

- Я всегда бледный. - Линк поцеловал мать в щеку. - Осторожнее веди машину.

Когда Гертруда уехала, Дейзи вздохнула с облегчением. Она прониклась симпатией к свекрови, но слишком тяжело было спать в одной постели с Линком. И дело было даже не в его потрясающем теле, не в том, что ей все время хотелось заняться с ним любовью. Просто Линк был самим собой - упрямым, умным, добрым, грубым, обаятельным.

Однажды, заглянув в комнату, Дейзи увидела, как Линк, сидя перед телевизором, чешет живот Юпитера и поет ему нелепую песенку: "У Дейзи Блейз был глупый пес, и звали его Юпитер. О, Ю-пи-тер! О, Ю-пи-тер! И звали его Юпитер". Юпитер лежал на спине на коленях у Линка и подергивал лапами от удовольствия. Дейзи вдруг почувствовала, как сильно любит их обоих, и на глаза ее навернулись слезы.

Внутри замечательного тела Линка словно бы сосуществовали несколько разных людей. Ей явно пора было убираться из его постели. Дейзи очень плохо спала всю эту неделю, разрываясь между беспокойством о здоровье Гертруды и влечением к Линку. Теперь, когда все закончилось, можно вернуться наконец к нормальной жизни.

Войдя в столовую, Дейзи увидела сидящего за столом Линка.

- Что ты тут делаешь? - спросила она. - Хочешь есть?

Линк повернул к ней свое бледное лицо, и Дейзи увидела, что у него странно блестят глаза. Она пощупала его лоб. У Линка был жар.

Вот это здорово!

- У тебя грипп, - сказала Дейзи. - Ложись в постель. Я позвоню Ивану. Пусть подменит тебя.

- Со мной все в порядке, - заспорил было Линк, но Дейзи перебила его суровым тоном:

- Это заразно. Ты останешься дома. Иди наверх.

Дейзи никак не могла понять, действительно Линк болеет тяжелее, чем Гертруда, или он просто очень сильно не любит болеть и переносит все хуже. Дейзи приносила ему книги, чай, суп, даже радио и телевизор, но ему ничего этого не было нужно, он метался, не находя себе места, пока Дейзи не садилась с ним рядом, не проводила ласково по щеке. Дейзи читала ему книги по истории, и ее голос, казалось, успокаивал Линка, он забывал о боли, пока ему не становилось так плохо, что он переставал что-либо чувствовать.

Лихорадка продолжалась. Однажды Дейзи проснулась ночью и обнаружила Линка в прихожей.

- Что ты здесь делаешь? - сердито произнесла она. - А ну, в постель!

- Я думал, сейчас полночь.

- Уже три часа ночи. Но даже в полночь тебе нельзя вставать и бродить по дому.

- Я думал, ты ушла, - сказал Линк, и тут Дейзи поняла, что полночь, о которой говорил Линк, - время исчезновения Золушки.

- Нет. Я не оставлю тебя. Возвращайся в постель. Дейзи довела Линка до кровати.

- Ложись со мной. Мне холодно, - попросил он. И Дейзи легла рядом с Линком, обняла его и грела до тех пор, пока он не забылся сном.