Джоанна Линдсей - Тревоги любви

Как ни ужасно, она чувствовала жар его прикосновений, он гладил ее руку, прекрасно понимая, что происходит с ней в этот момент. Он видел, как она изгибается под его рукой, как замирает ее дыхание и как ее кожа покрывается мурашками, когда он проводит по ней - все доказывало, насколько сильно действует его невинное прикосновение.

Казалось, что поездка длится вечность, хотя они проехали всего четыре квартала от Пикадилли до площади Гросвенор, где жил Эдвард Мэлори с женой и пятью детьми. Праздник был устроен в честь новобрачных, они вдвоем должны были принимать поздравления, поэтому Розлинн стало не по себе, когда увидела столько гостей. Здесь собрались все Мэлори. Розлинн увидела Реджину и Николаев, стоявших со своими родственниками - Джейсоном и его сыном Дереком возле стола с закусками, здесь же был и Джереми, приехавший раньше, чтобы в последнюю минуту помочь с украшением зала Шарлотте. Она заметила Френсис и Джорджа и кое-кого еще из ее знакомых.

Ей представили настоящих друзей Энтони, таких же, как он, распутников. Все они нашли ее очаровательной и по очереди флиртовали с ней. То один, то другой приглашал ее танцевать, унося ее в вихре вальса, пока Энтони вообще не исчез из поля ее зрения.

Энтони заглянул в игровую комнату и попытался принять участие в игре, но остановившись у входа в бальный зал, обвел глазами комнату.

Все было так плохо. Он не мог быть рядом с ней и не касаться ее, не мог быть и вдали от нее. Такое дурацкое состояние, из-за которого он потерял почти тысячу фунтов.

Джеймс стоял неподалеку, тоже с бокалом, и с интересом наблюдал, как брат с тоской смотрит на свою жену, как будто хочет, чтобы Розлинн немедленно упала в его объятия.

- Да, взгляд выразительней, чем тысяча слов. Должен сказать, что мой брат не так уж счастлив.

- Ты можешь изменить это, поговорив с леди и открыв ей правду, - предложил его друг Конрад Шарп, кивнув в сторону Розлинн.

- Полагаю, что мог бы.

- Но не собираешься?

- Облегчить жизнь Тони? Нет, я хочу посмотреть, как он сам справится со своей проблемой. Она будет падать все глубже и глубже, пока не будет ползать перед ним на коленях.

- Если будет ползать.

- Ты же отлично знаешь, Мэлори всегда выходили победителями! - Джеймс самодовольно улыбнулся.

- И чему это вы так улыбаетесь? - спросила Реджина, подходя к ним вместе с Николасом.

- О мужских слабостях, дорогая. Порой мы можем быть такими задницами, откровенно ответил Джеймс. - Говори только за себя, старина, - возмутился Николае.

Джеймс рассмеялся, увидев, как Николае обнимает и целует свою жену, нисколько не заботясь, что все смотрят на них.

Между тем Энтони уже ничто не могло позабавить: Розлинн весело смеялась над какой-то глупостью, которую нашептывал ей на ухо ее собеседник. Это было уж слишком. Поравнявшись через ряды танцующих, он положил руку на плечо Джастина Уортона не слишком нежно, и тот испугался от неожиданности.

- Что-то случилось, Мэлори? - лорд Уортон осторожно снял руку Энтони со своего плеча, чем вывел того из себя еще больше.

- Ничего, - Энтони напряженно улыбался, пытаясь поймать Розлинн за руку. Просто беру то, что принадлежит мне, - и с этими словами он увлек свою жену в вальсе.

- Довольна собой, дорогая?

- Была, - огрызнулась Розлинн, не поднимая на него глаз.

Он крепко сжимал ее талию.

- Может быть, тогда уедем?

- Нет, - сказала она слишком быстро.

- Но если тебе невесело...

- Мне весело, - дернулась Розлинн.

Она старалась отвести от него взгляд, она смотрела куда угодно, только не на него. Он прижал ее к себе крепче и почувствовал, что у нее сильней забилось сердце. Интересно, что она сделает, если он воспользуется стратегией Николаев?

- Что ты сделаешь, дорогая, если я завершу танец поцелуем?

- Что?! - она вскинула на него глаза.

- Ты паникуешь? В чем дело? - Я не паникую, молодой человек, - шотландское упрямство помогало Розлинн держать гордый вид.

- Может, ты заткнешься! - прошипела она, делая ошибки в танце из-за его насмешек. Начинать семейную сцену в бальном зале - это дурной вкус. Препирательство так не подходит к элегантной обстановке и роскошному блеску бриллиантов. С трудом сохраняя самообладание, Энтони сказал как можно более безразличным тоном:

- Что может дать мужчина женщине, у которой все есть?

- Что-то, что нельзя купить за деньги, - моментально отреагировала Розлинн, поймав себя на мысли, что все еще думает о том, что может случиться после танца. Казалось, ответ был готов у нее заранее.

- Его сердце, может быть? - догадался Энтони.

- Может быть.., но.., я не имела в виду... - она быстро справилась с секундным смятением и продолжила более жестко:

- Мне не нужно твое сердце. Мне вообще ничего от тебя не нужно.

- А если оно уже принадлежит тебе? - мягко спросил он.

Розлинн утонула в синеве его глаз. Он прижал ее крепче, ее губы почти раскрылись посреди наполненной людьми комнаты. Их влекло друг к другу до головокружения, еще чуть-чуть - и они самозабвенно целовались бы прямо посреди зала, но Розлинн спохватилась и резко отодвинулась от него:

- Если твое сердце принадлежит мне, значит, я могу сделать с ним все, что захочу. А я хочу разрезать его на кусочки, прежде чем вернуть его обратно.

С этими словами она выскользнула из его объятий и упорхнула под защиту светской компании его старших братьев и их чопорных жен.

Глава 34

Джордж несколько раз постучал в дверь, насвислывая легкую мелодию в ожидании. Ему ответил Добсон:

- Вы разминулись с ним минут на пять, мой господин.

Джордж повернул своего коня и направился в Гайд парк. Он знал, где Энтони любит ездить, - достаточно далеко от Роттен роу. Джордж несколько раз сопровождал его, но вообще-то он редко вставал в такой чертовски ранний час.

Правда, в последние три дня его привычки сильно изменились. Он рано ложился спать, рано вставал и целые дни проводил с Френсис, чувствуя себя на вершине блаженства. Нет, он не мог быть более счастливым и за все это был благодарен Энтони.

Въехав в парк, Джордж сразу же увидел Мэлори, хотя тот был довольно далеко. Джордж хотел помахать ему, но тут раздался выстрел.

Джордж слышал его, но не поверил своим ушам. На его глазах лошадь и всадник падали - и он ничем не мог помочь. Лошадь придавила Энтони ногу. А стрелявший, рыжеволосый мужчина, ускакал, пустив свою лошадь в быстрый галоп, пока Энтони пытался подняться. Все произошло так быстро, что только минуту спустя все части соединились в мозгу у Джорджа с захватывающей дух ясностью. Энтони вытащил ноги и сел на землю. Лицо у него было искажено злостью. Кровь бросилась в голову Джорджу, он подхлестнул лошадь, нагоняя стрелявшего.

Энтони держал под узцы лошадь, ожидая, пока слуга отведет ее в конюшню, когда подъехал Джордж к особняку на Пикадилли. Хозяин, казалось, совсем не обрадовался его появлению.