Лора Патрик - Союз двух сердец

Готов? Так вот, она - наследница миллионного состояния!

В первую минуту Кеннет решил, что ослышался. Он-то ожидал узнать, что Шатти сбежала из тюрьмы.., что находится в розыске...

- Что?

- Что слышал. Ее настоящее имя - Шарлотта Арран Кэссилис. Ее отец Гордон Алан Мак-Мед, граф Кэссилис, владелец "Кэссилис инкорпорейтед". Ее дед - Энгус Арран, тот самый, которому принадлежат лондонский и бирмингемский филиалы "Кэссилис инкорпорейтед", и художественная галерея "Арран" в Эдинбурге, и исследовательский онкологический институт имени Аррана в Глазго, и превосходно оборудованный детский дом "Беатрис", и...

- Шатти - из тех самых Арранов?!

- Шатти принадлежит к одному из богатейших и знатнейших семейств Шотландии, а в мае унаследует несколько миллионов доверительной собственности, переведенной на ее имя. Когда же папаша Кэссилис откинет копыта, ей отойдет вся семейная копилка. Твоя смазливая официанточка в недалеком будущем миллионерша и графиня.

Кеннет раздраженно запустил пальцы в волосы и в сердцах пару раз дернул за черные пряди, грозя вырвать их с корнем.

- Тогда какого черта она скрывается? - С губ его сорвалось проклятие, в груди вскипал гнев. - Подумать только, все это время я тревожился насчет ее прошлого, гадал, что у нее за тайны, боялся, что нагрянет полиция! А она скрывает лишь то, что баснословно богата!

- Может, она не хочет этих денег? - пожал плечами Гил.

- Какой дурак откажется от кучи золота? - негодующе возразил Лэверок и понизил голос, заметив, что посетители кафе начинают встревоженно на него поглядывать. - Наверное, у нее и жених есть, да? Такие богатые наследницы обычно с пеленок бывают помолвлены с каким-нибудь там троюродным кузеном.

- И жених есть. Эдам Патрик Мюир. - Презрительно фыркнув, Гил вскрыл конверт и протянул другу одну из страниц своего отчета. - Интересно, почему богачи одним именем не ограничиваются, им подавай два или три!.. Вот он, миляга Эдам Патрик Мюир. Тоже из хорошей семьи, со связями в правительстве. У Мюиров большой издательский бизнес. Хотя денег, конечно, поменьше, чем у Кэссилисов. Шатти исчезла из дому за неделю до свадьбы. Сначала родители думали, что девушку похитили ради выкупа. А потом убедились, что ненаглядное чадо сбежало по собственной воле. Тогда-то папаша Кэссилис и разослал повсюду частных детективов.

- Но ведь она совершеннолетняя! Она вправе делать, что хочет! возразил Кеннет. - Родные просто не могут заставить ее вернуться, если. она того не желает.

- Кен, нам с тобою высших мира сего не понять, поскольку мы с тобой люди простые, родились в Арброте. А богатство и титул накладывают определенные обязательства. От них нельзя так вот просто взять да и уйти. Шарлотта - единственная дочь и наследница. Наверняка в семье ее жестко контролируют. Захочешь сбегать на танцульки со смазливым продавцом мороженого из местного киоска - а нельзя!

Лэверок убито разглядывал фотографию Шатти и ее жениха. Вырезка из "Эдинбург ньюз... А вот и еще одна, из "Эдинбург тудей".

И еще. И еще...

- Выйти замуж за сына арбротского рыбака ей уж точно не разрешат, вздохнул он. - Или за писателя, который сам не знает, кто заплатит ему за следующую книгу и заплатит ли вообще.

- Только не начинай плакаться в жилетку, - предостерег его Гил. - Я сам рассуждал точно так же, когда ухаживал за Бернис, если помнишь.

Бернис - профессорская дочка, а я кто? Жалкий коп, герой анекдотов. Но если ты кого-то любишь, все остальное значения не имеет.

- Бернис не миллионерша. А отец Шатти нас с тобой обоих может купить с потрохами на карманную мелочь.

- Зато я не известный писатель, - возразил Гил. - Ты же не бомж какой-нибудь. Ты - творческая личность, восходящая звезда отечественной литературы. Люди тебя знают. Твой талант стоит чего-то или нет, как думаешь?

Ничего не ответив, Кеннет долго, смотрел в окно, за которым сгущался туман.

- По всей видимости, Шатти не считает, что одного таланта достаточно, иначе сказала бы мне правду, - произнес он наконец.

- Ты не знаешь мотивов ее поведения, так что не спеши судить, Предвкушая неприятный разговор, Лэверок мысленно подготовился к самому худшему, но как воспринимать услышанное, просто не знал.

Итак, он влюбился вовсе не в Шатти Арран, в прошлом - официантку, в настоящем - многообещающего литературного редактора. Он влюбился в наследницу миллионов и титула. Он, Кеннет Лэверок, мальчишка с побережья, родом из бедной рыбацкой семьи.., высоко метит, нечего сказать!

- Горазд ты ее защищать! - угрюмо съязвил он. - Не ты ли неделю назад требовал, чтобы я от нее избавился, да поскорее!

- Она не преступница. И никаких законов не нарушила... Вот разве что с налоговой инспекцией у нее может быть проблемка, раз ты платишь ей наличными... - Гил откинулся на спинку стула. - Ну и что ты теперь намерен делать?

Признаешься ей в том, что тебе все известно?

Кеннет пожал пленами.

- Еще не знаю. - Он залпом допил кофе и поднял глаза. - Мне пора.

Гил ободряюще потрепал друга по плечу.

- А заглянул бы ты в паб нынче вечером? И Шатти с собой привел бы. Бернис и Флоу просто мечтают с ней познакомиться. Ну, ты же знаешь женщин, все до одной прирожденные свахи.

- Посмотрим, - уклончиво ответил Кеннет, бросил на стол несколько фунтов и тепло пожал другу руку. - Спасибо, старина. Я по гроб жизни тебе обязан.

- Буду рад, если все обернется к лучшему, - подмигнул Гил.

- Посмотрим, - невесело улыбнулся Лэверок и, распрощавшись, поспешно вышел на улицу.

Для декабря день выдался на диво теплый.

Густой туман укрыл гавань и море плотной белесой пеленой. Пока Кеннет шел к причалу, мысли его то и дело возвращались к вечеру их с Шатти знакомства.

Первое впечатление не обмануло писателя. Не зря эта девушка казалась ему чужой в толпе подгулявших рыбаков. Она и впрямь не принадлежала этому миру. В заведение старика Викмана она пришла из иных, высших сфер, до которых босякам вроде Лэвероков - как до звезды небесной. И внезапно в душе Кеннета воскресли все детские обиды, и страхи, и неуверенность в себе. А вместе с ними - воинствующая, непримиримая гордость плебея, всего в жизни добившегося своими руками.

Хотя Кеннет не имел чести знать его светлость Гордона Алана Мак-Меда Кэссилиса, он с легкостью мог предсказать реакцию отца Шатти. Его ненаглядной деточке незачем тратить жизнь на такое отребье, как Кеннет Лэверок. Для любимой доченьки папа-граф уготовил иное будущее. Кеннет чертыхнулся сквозь зубы и ускорил шаг.

Добравшись до пирса, владелец "Морского ястреба" долгое время стоял на самом краю, глядя на свинцовые воды. Теперь, когда он узнал истинное имя любимой, посмотрит ли он на Шатти другими глазами?

- Шарлотта Арран Кэссилис, - прошептал он. Но отчего-то образ знатной наследницы с Шатти Арран никак не вязался в его сознании.