Хелен Фрэнсис - Серебрянные узы

— Отлично. Завтра мы на пару дней поедем в Лондон. Там у тебя будет больший выбор.

Если он и заметил удивление на ее лице, то не подал вида. На следующее утро, позавтракав пораньше, они отправились в столицу. Джоанна наслаждалась комфортабельностью его машины, особенно заметной в сравнении с простым салоном ее автомобиля, и любовалась видами зеленеющих лесов и полей.

— Правда деревья особенно хороши именно сейчас, когда листья уже распустились? Сколько оттенков зелени!

— Да, меня это поразило сразу, как только я впервые оказался в Англии. Особенно это бросается в глаза после Мексики, где так сухо и вечная жара.

— Ты очень по ней скучаешь?

— Сначала скучал, особенно когда в первый раз уехал в Штаты. Но я все время так занят и жизнь моя — такая гонка, что у меня просто нет времени предаваться ностальгии. Хотя мне очень грустно было расставаться с матерью.

Джоанна ничего не сказала, и, когда он замолчал, едва не кусала локти от досады. Конечно, теперь он думает о Марии и о том, что скоро вернется на родину, чтобы отпраздновать свадьбу. Отогнав от себя эту мысль, Джоанна сосредоточилась на том, что ей придется делать по приезде в Лондон. Остановившись в гостинице, они немного перекусили и отправились в «Хэрродс и Либерти», где взору Джоанны предстал широкий выбор тканей на любой вкус. Дежурный администратор магазина проявил бесконечную любезность, помогая Джоанне и Гранту выбрать именно то, что им требовалось.

— Я незамедлительно пришлю вам все необходимые образцы, миссис Уэзерби, — заверил он ее, и, не успела Джоанна объяснить, что она не та, за кого он ее принимает, как Грант сказал: «Замечательно. Мы славно потрудились, дорогая» и, взяв ее под руку, вышел с ней из магазина.

Увидев на ее лице замешательство, он сказал:

— Не стоило тратить время на объяснения.

От этих его слов у Джоанны почему-то испортилось настроение. На какой-то миг она поверила, что это обращение действительно адресовано ей, Джоанне Лэндон. «Разве можно было хоть сколько-то на это надеяться?» — подумала она, когда они вернулись в гостиницу и портье известил Гранта:

— Вам звонили из Мексики, мистер Уэзерби, и просили перезвонить.

— Да, спасибо.

Обернувшись к Джоанне, он сказал:

— Надеюсь, ты не обидишься, если поужинать сегодня тебе придется в одиночестве? Мне нужно сделать несколько деловых звонков, так что ужин я закажу в номер.

— Конечно.

Голос ее прозвучал бодро и деловито. Взяв ключ, она направилась к лифту, чувствуя, что ей вежливо указали на место. «Несколько деловых звонков!» — передразнила она Гранта, входя в комнату. Звонок невесте — еще бы не дело! Увидев в зеркале свое раздосадованное лицо, Джоанна вдруг рассмеялась. Обида понятна: она-то рассчитывала на ужин при свечах!

Скорее всего, Гранту и Марии действительно было о чем поговорить: ведь до свадьбы оставалось совсем немного времени. Отбросив эту мысль, Джоанна приняла душ и, поняв, что ужинать в ресторане в одиночку выше ее сил, решила последовать примеру Гранта и заказала еду в номер.

Покончив с ужином, она принялась анализировать события прошедшего дня. Джоанна осталась довольна выбранными тканями и коврами, и ей вдруг пришло в голову, что в доме останется пусть неощутимый, но все же отпечаток ее личности. Не может быть, чтобы Грант этого не понимал. Если хозяйкой в доме будет Мария, то все, что выбрала Джоанна, может вызвать у нее раздражение. А впрочем, это уже проблемы Гранта: она всего лишь сделала то, о чем ее просили.

Джоанна решительно взяла в руки книгу и поудобнее устроилась на подушках, сказав себе, что не будет больше тосковать из-за того, что вскоре покинет усадьбу, или из-за того, что Мария будет жить там с Грантом. Она очень удивилась, когда услышала стук в дверь, и откликнулась не сразу. Стук повторился, и теперь за ним последовало ласковое: «Джоанна, ты здесь?»

Открыв, она увидела на пороге Гранта.

— Можно мне войти на минутку?

Она кивнула и закрыла за ним дверь, указав ему на кресло, а сама присела на кровать. Но Грант, кажется, не торопился ничего говорить, и Джоанна была несколько озадачена. Что ему вдруг понадобилось?

Грант кивнул на поднос с остатками еды.

— Я вижу, ты тоже ужинала в номере. Как ты себя здесь чувствуешь? Все в порядке?

— Да, спасибо.

Не для того же он пришел, чтобы спросить об этом? Ходить вокруг да около было вообще-то не в его привычках.

— Я вдруг подумал, что не слишком-то хорошо с тобой обошелся. Как повязка — ты с ней справилась?

— Да, справилась. Спасибо.

— Джоанна, когда ты выйдешь замуж, ты будешь и дальше заниматься своим делом или пожертвуешь им ради любви?

Неожиданный поворот разговора немного ее испугал.

— Когда я выйду замуж?

— Ты ведь собираешься замуж на Малкольма, не так ли? Вот я и хочу узнать, сможешь ли ты заниматься оценкой, живя в Сомерсетшире?

Лихорадочно соображая, Джоанна решила не отвечать на первый вопрос. Если Грант и дальше будет думать, что она собирается выйти за Малкольма, то не догадается о ее чувствах к нему.

— Пока я об этом не думала, но полагаю, что в западной Англии спрос на оценщиков не меньше, чем во многих других местах.

— И жизнь вдали от Лондона тебя не пугает?

Джоанна подумала об усадьбе, о красотах Сомерсетшира и вполне искренне ответила:

— С любимым человеком я буду счастлива везде.

Внезапно, как будто он не в силах был больше сдерживаться, Грант сел рядом с ней и нежно приподнял ее за подбородок.

— В таком случае выходи замуж за меня, а я уж постараюсь, чтобы ты меня полюбила.

Он словно читал ее мысли. Джоанна, запинаясь, переспросила:

— Выйти за тебя замуж?

— Зачем ты пытаешься меня убедить, будто выходишь за Малкольма?

Зачарованная его испытующим взглядом, Джоанна не знала, что и отвечать.

— Сегодня вечером Малкольм звонил мне, чтобы сообщить кое-какие сведения, и, когда я спросил о вашем предполагаемом браке, он ответил, что ты его отвергла. Ты же не любишь его, Джоанна, ведь так?

— Не люблю, — прошептала она.

На лице Гранта выразилось облегчение.

— Тогда, по крайней мере, у меня есть шанс.

Джоанна рассердилась:

— Как ты можешь вести со мной такие разговоры, если через несколько недель женишься на Марии?

— Женюсь на Марии?! Откуда у тебя такие нелепые мысли? — Он был искренне удивлен.

— Я слышала, как она говорила о купленной тобой лошади, что она положит начало твоему конезаводу…

— Это был мой свадебный подарок ей и ее жениху, Роберто.

— Я уверена, что ты любил ее.

— Да, любил и люблю вот уже многие годы. Мы вместе выросли на ранчо — после того, как нас принял дед. Мария приходится мне двоюродной сестрой — она дочь моего дяди по материнской линии. Она заменяла мне сестру, который у меня никогда не было.