Джудит Гулд - Творящие любовь

И все-таки Элизабет-Энн не могла удержаться от мысли, что ей не стоило быть такой гордой. Добраться в Балтимор самолетом было бы куда легче, но тогда Максу пришлось бы нести ее из машины в самолет, а после прилета фактически совершенно чужой человек должен был бы ее оттуда вынести. Ее тяготила даже сама мысль об этом. Да и потом Макс был единственным человеком, которому она доверяла, — он будет держать язык за зубами. Любой другой обязательно проговорится. Пока еще слишком рано сообщать кому бы то ни было, зачем она ездит в госпиталь университета Джонса Гопкинса.

Поскольку дорога на машине занимала не более четырех часов, Элизабет-Энн предпочла автомобиль полету на самолете. Долгое пребывание в машине было достаточно трудным для нее. Эти поездки она всегда планировала заранее, ограничивая себя в жидкости за двенадцать часов до отъезда, чтобы не приходилось останавливаться. Теперь даже сходить в туалетную комнату было непросто. О, как она ненавидела свою немощность! Беспомощные, атрофированные ноги без конца причиняли боль ее неистовой независимости. Элизабет-Энн ненавидела себя за то, что приходится пользоваться инвалидной коляской. Она провела в ней уже много лет, но так и не смогла привыкнуть. Ей оставалось только благодарить судьбу за то, что у нее достаточно денег, чтобы нанять людей, которые компенсируют ей отсутствие ног.

Элизабет-Энн сердито вздохнула. Всю жизнь она ненавидела людей, жалеющих самих себя. Пополнить их ряды — только этого ей не хватало!

Не сомневаясь больше, она потянулась за своим кейсом, лежащим рядом с ней на сиденье. Стойкий чемоданчик служил несколько десятилетий, и теперь один только взгляд на него придал ей уверенности в себе.

Элизабет-Энн положила его на колени, открыла и поискала свои очки «Бен Франклин» для чтения. Водрузив их на нос, она включила лампочки и взяла отчет толщиной в три дюйма в прозрачной пластиковой папке. Посмотрела на него. В правом верхнем углу страницы было напечатано:

Правление по приобретению недвижимости

корпорации «Отели Хейл»

Эмпайр Стейт билдинг

350, Пятая авеню

Нью-Йорк, Нью-Йорк 10001

Логотип в левом верхнем углу страницы представлял собой эмблему корпорации «Отели Хейл», всеобъемлющей корпорации, родоначальницы огромной империи, созданной Элизабет-Энн. Символ ее родного штата Техас был искусно вплетен в эмблему — стилизованное пекановое дерево, шляпа и пересмешник внутри звезды, обведенной синим контуром. По другую сторону звезды расположились четыре маленькие красные звездочки, символизирующие не только штат, в котором взяла старт ее империя, но и самое редкое, что встречается в отельном бизнесе — конгломерат пятизвездочных отелей по всему миру.

Сводная докладная записка

Возможное преобразование участка земли в южной части Центрального парка и здания, расположенного на нем, в «Замок Хейл»

И ниже располагались необходимые сведения:

Собственность все еще подлежит продаже.

Другие возможные претенденты: отсутствуют.

Подозреваемые тайные претенденты: отсутствуют.

Возможность строительства отеля рассмотрена:

* «Бест Вестерн»

* «Хелмси»

* «Шератон».

Лицо Элизабет-Энн нахмурилась. Ей предстоит точно выяснить, почему три другие гостиничные корпорации отказались от этой площадки. Но ей доставили удовольствие штамп красного цвета на титульной странице и на каждой следующей из 526 страниц доклада. Простое слово предупреждало: «Секретно». Маленькие красные буковки другой печати также сообщали: «Оригинал. Только одна копия. Ни при каких обстоятельствах не делать копии с оригинала». Подобные меры предосторожности, в конце концов, были необходимы. Элизабет-Энн давно выяснила, что промышленный шпионаж стал обычным делом даже в гостиничном бизнесе. Кроме того, как только становилось известно, что «Отели Хейл» приглядываются, пусть и не очень рьяно, к какой-либо собственности, то Элизабет-Энн могла не сомневаться, что цена на недвижимость обязательно взлетит, как ракета, от жадности хозяев. Исходя из этого, раз Правление по приобретению недвижимости корпорации «Отели Хейл» рекомендовало купить какую-либо собственность и она на это соглашалась, то сделка совершалась тайно, через третьих лиц.

Элизабет-Энн открыла докладную и начала читать.

Возможность создания нового отеля, учитывая все существующие «за» и «против», которые могли возникнуть, обсуждалась в мельчайших деталях. Докладная начиналась с непредвзятой оценки собственности и существующего слегка безвкусного здания в стиле Бель Эпок в долларах и центах, далее следовала предполагаемая цена одного лишь участка в будущем при инфляции или депрессии. Докладная также предсказывала, в какую сумму обойдется превращение здания в отель, противопоставляя ее астрономической цифре, необходимой для того, чтобы снести старое здание и начать стройку с нуля. Составители докладной даже запланировали количество комнат, чтобы из состояния дефицита бюджета дойти до приносящих прибыль операций.

Юридический отдел в основном уделил внимание главному феномену Нью-Йорка: реакции возможно ущемленных в чем-то групп граждан на строительство или даже перестройку старого здания, если решат бороться за сохранение существующей постройки, придав ей статус исторического памятника.

Служба независимого маркетинга давала рейтинг отелей, существующих в Нью-Йорке. Были разосланы пятнадцать тысяч анкет деловым партнерам корпорации «Отели Хейл», чьи адреса хранились в памяти компьютера банка данных корпорации, Возвращенные анкеты — корпорация оплатила почтовые расходы — давали ответы, в частности, на вопрос о том, что привлекает туристов в том или другом отеле.

Отдел дизайна предлагал возможный неповторимый стиль отеля, начиная с бального зала, не обходя вниманием рестораны, и кончая последним колечком для салфетки.

Управляющие существующими отелями компании докладывали о том, какие услуги предлагает гостиничный бизнес по всему миру, какие особые услуги предоставляют своим клиентам отели корпорации, чего недостает в том или ином отеле, и особенно обращали внимание на то, что может предложить новый отель системы «Хейл», чтобы он стал более желанным для клиентов, чем любой другой в городе или даже в мире.

Все возможности были прокручены так и эдак.

Элизабет-Энн докладная ошеломила. Ничего подобного вначале не было. В докладной не осталось даже маленького местечка для предвидения, инстинкта, шанса и простора для игры ума. Она почувствовала себя ненужной, словно осталась единственным динозавром, бродящим по современному миру. И у нее не возникало чувство удовлетворения тем, по какому пути пошел мир бизнеса. В эпоху компьютеров и космических съемок ей не оставалось ничего другого, как склониться перед трудом составителей докладной. Но это не значило, что Элизабет-Энн должна полюбить все это. Документ оказался таким… таким сухим и кратким. Возможность ошибки сводилась до минимума. Но словно от этого из дела ушла жизнь.