Линда Тэйлор - Читая между строк

Конечно, было бы неплохо, если бы какой-нибудь журнал проявил интерес к ее творчеству. Но у нее уже была изрядная пачка отказов, и она начала задумываться, нужна ли вообще кому-нибудь такая «литература». Может, ей написать какую-нибудь реальную историю? Она выдохнула облачко дыма и, подумав о том, что могло бы из этого получиться, рассмеялась. Однако какое-то давящее ощущение в груди не проходило. Смешливость сменилась захватывающей волной сожаления.

Да, она была свободна. Обнаружив, что купленный роман не увлекает ее, что работа в пабе тоже не дает отвлечься, а в голове полный хаос, она села за стол в своей комнате и попыталась дописать скабрезную историю про Тимоти и его брата-близнеца. И у нее опять ничего не выходило. Фабиан работал в библиотеке, но она знала, что он должен вернуться часам к пяти, а Пит в Лидсе ожидал, пока она успокоится и позвонит ему, чтобы обсудить развод.

Докурив сигарету, она глотнула остывшего кофе и вставила в машинку чистый лист бумаги. С чувством горькой иронии она начала писать.

Моя жизнь с Питом. Мэгги Ридли.

Откинувшись на стуле, она с улыбкой посмотрела на написанное, но тут же ее охватило внезапное сомнение. Она вздохнула. Она уже так давно ни над чем не плакала, что думала, что не помнит, как это делается. Но сейчас она вдруг обнаружила, что нечто, волнами поднимающееся и опускающееся где-то в горле, на самом деле действительно подступающие рыдания.

Она затушила сигарету и начала писать, ее пальцы бегали по клавишам с новой энергией. Она не останавливалась, чтобы исправить или стереть что-нибудь, она просто писала и писала, вставляя один за другим новые листы бумаги, пока желание расплакаться не уползло куда-то внутрь и затихло под ложечкой.

Она не сразу сообразила, что кто-то стучится в дверь. Озираясь, словно пойманная на месте преступления, она перевернула напечатанные листки текстом вниз, а незаконченный лист, торчащий в машинке, загнула так, чтобы он свисал на клавиатуру.

— Войдите!

В дверь просунулась голова Фабиана, он неуверенно посмотрел на Мэгги, ожидая ее реакции. Она была в замешательстве, застигнутая между картиной собственной свадьбы, которую только что словно пережила вновь, и парой темно-карих глаз, глядящих на нее. Она медленно выдохнула:

— Привет, дорогой. Ну, как поработал?

Оживившись, он вошел в комнату и дал двери закрыться самой, пряча руки за спиной. Его лицо расплылось в улыбке, когда он жестом фокусника достал из-за спины и протянул Мэгги маленький сверток из золотой бумаги, перевязанный алой лентой.

— Для вас, мадам!

— Для меня?!

Мэгги взяла сверток, неожиданно смутившись и покраснев, и аккуратно потянула за ленточку. Бумага развернулась, и внутри оказался расписной футляр, оправленный золотом. Мэгги узнала упаковку дорогих духов. Она задержала дыхание, взглянув на выжидающе замершего Фабиана.

— Такие расходы! Ты спятил, Фабиан!

— Отец недавно прислал мне перевод. Даже не волнуйся из-за такой мелочи, у него куча денег. Он никогда не помнит, сколько мне дает. Поэтому я решил, что хочу потратить их на тебя.

— Я… У меня слов нет.

Она бережно положила футляр на стол, рассматривая его. Он был так прекрасен сам по себе, что у нее не хватало духу вскрыть его.

Фабиан подошел к ней и, остановившись за спиной, положил руки на ее плечи и начал аккуратно массировать пальцами ее тонкие косточки.

— Ты совсем скрючилась за своей машинкой. Дайка я верну твою спину к жизни.

Мэгги постаралась расслабиться под его руками. Она смотрела прямо перед собой, на листок бумаги, свисающий из машинки. Она только дописала до того момента, «когда племянницу Бетти стошнило прямо на свадебные подарки, а отца Пита нашли в бессознательном состоянии в уборной с бутылкой рома. А потом заиграл оркестр, Пит взял ее за руку и повел танцевать…»

— Мэгги? Ау! Ты опять писала свои неприличные истории? Я всегда могу догадаться. У тебя глаза стекленеют, как у игрушки, которая выскакивает из коробочки.

Его пальцы скользили по ее коже, снимая напряжение. Она заставляла себя не думать об отце Пита, или об его матери, и о том, как она всегда грубила ей, и почувствовала раскаяние, только когда та умерла от рака легких лет десять спустя. Она все еще ощущала на себе свадебное платье, чувствовала запах алкоголя и трубочного табака, смешивающийся с остатками амбре от рвоты племянницы Бетти. Мэгги отшвырнула все это прочь, обратно на написанные страницы, и целиком отдалась в руки Фабиана.

— Тебе надо работать, — пробормотала она, закрывая глаза.

— Я сегодня был хорошим мальчиком и уже написал свой реферат, — прошептал он ей в самое ухо. — А это значит, что сегодня вечером у меня есть немного свободного времени, разве не так? Ты говорила, что мне самому будет приятно, когда я сделаю свое домашнее задание, и ты была права. Мне действительно очень приятно.

— Молодец.

— А как ты, Мэгги? — Его вкрадчивый голос теплыми волнами накатывал на нее. — У тебя все хорошо?

Она не ответила. Его пальцы забрались за воротник блузки, трогая нежную кожу. Она вздрогнула. Он немного ослабил давление на ее плечи и вместо этого тихонько поцеловал ее ухо.

Дверь со стуком распахнулась. Мэгги и Фабиан одновременно отскочили в разные стороны друг от друга. Мэгги, залившись румянцем, обернулась к двери. Наоми, прислонившись к косяку, поочередно переводила взгляд с Мэгги на Фабиана. Через несколько секунд она вымолвила:

— Фабиан, там твоя мама звонит.

— Ты не могла постучаться? — возмутился он в ответ.

— Простите. Я услышала голоса, — с ледяной невозмутимостью ответила Наоми. — Я скажу ей, что ты сейчас подойдешь, да?

Она вздернула брови и удалилась, ее шаги прозвучали по ступенькам. Фабиан тихонько присвистнул:

— Черт. Дверь же была заперта.

— Ради бога, иди поговори с мамой. — Мэгги наклонилась к столу и опустила голову на руки.

— Мэгги, тебя не должно волновать, что Наоми узнала. Кому какое дело? — Направляясь к двери, он развел руки. — Кому какое дело, если даже все узнают?

— Мне, Фабиан, — рассерженно повернулась к нему Мэгги. — В данный момент мне до этого очень большое дело. Понятно?

Он вернулся к ней и схватил ее за плечи, пытаясь заглянуть в глаза.

— А мне все равно! Я только что это понял! Я думал, что меня это волнует, на самом деле — нет! У меня действительно настоящее чувство к тебе, Мэгги! Это не просто увлечение, или как ты там еще можешь это назвать. Ты действительно очень дорога мне.

Он упорно ждал ее ответа. Мэгги долго смотрела в глубину его карих глаз, на его мягкую смуглую кожу, четко очерченные полные губы и наконец прошептала:

— О, Фабиан, иди поговори со своей мамой.

Он помедлил еще секунду.